ПОДРОСТКОВАЯ ШКОЛА

А вдруг их уведет какой-нибудь незнакомец, играющий на волшебной дудочке? От нас, желающих только добра. Знающих заранее, где можно упасть, и уже подстеливших соломку. От нас, продумавших детскую жизнь до мелочей: как учиться, где жить и что делать. Но наши дети не признают такой уют и создают свой непонятный нам мир в лесу или в подземном переходе вечернего города. Их “цыганское радио” с быстротой молнии разносит известие, где и когда будет игра. Кто они, наши подрастающие дети? Что с ними происходит там, куда они так стремятся, но не зовут ни родителей, ни учителей?
Как относиться к их увлечению? Запретить? Застращать: не ходи, не звони, не отвечай? Вызвать на педсовет и пригрозить? Купить большой торт, нарезать красивыми кусочками и, услышав почти ночью осторожное поскрипывание ключа в замке, выйти навстречу своему враз смутившемуся чаду и сказать: “Привет! Как хорошо, что ты вернулся, будем пить чай!”?
Мы не сразу нашли школьного психолога, который прокомментировал бы материалы этой страницы, а ведь уже больше десяти лет российским толкиенистам, подросткам из “системы”. Все новые и новые ребята входят в этот параллельный мир. Из известных игр дольше живут только дочки-матери и казаки-разбойники. И все-таки хотелось бы понять, что это за игра, которой наши нынешние подростки так увлеклись?

Сценарий предназначения

Комментарий психолога

В какой момент невероятное приключение, именуемое жизнью, разворачивающееся как бы помимо нашего участия, вдруг становится нашей личной заботой? Может быть, тогда, когда мы впервые встречаемся с предательством друга? Или когда накопившееся чувство собственного несовершенства становится нестерпимо острым? У каждого здесь своя точка отсчета. Общее же то, что данное открытие приходится на так называемый переходный возраст. Возраст максимализма, недовольства собой, возраст переустройства мира.
Отчаяние – исход любой серьезной попытки выполнить предъявляемые жизнью требования, полагаясь на добродетель, справедливость, разум. По одну сторону этого отчаяния живут дети, по другую – пробужденные, как считал Гессе.
Переход во взрослую жизнь... Часто ли мы задумываемся о том, чего он требует и что означает для подростка? Все мы понимаем, что развитие человека – это череда превращений: гусеница – куколка – бабочка. Именно поэтому в древних обществах существовали обряды инициации – посвящения, которые иной раз включали не просто трудные, а даже опасные испытания, позволяющие узнать себя, раскрыть то, что облегчит вхождение в новое качество. А что происходит в наше время?
В современном обществе принято прогнозировать и тщательно рассчитывать жизнь вперед. Ах, как хочется застраховать собственного уже взрослого ребенка от ошибок, уберечь от невзгод! Но только тогда как он сможет узнать о своем предназначении? Что позволит ему исполниться в качестве Человека?
Именно из этого и вырастают те игры, о которых идет здесь речь. Послушайте еще раз самих участников: “для меня это... возможность почувствовать себя другим”, “я могу свободно общаться с разными людьми”. Ведь именно в игре мы учимся взаимодействовать с окружающим миром, моделировать то, что наблюдаем в реальной жизни. Конечно, взрослых, особенно чутких взрослых, волнует, что ребенок “все больше отдаляется от семьи”. Но только ли по причине участия в играх это происходит? Быть может, дело в том, что он взрослеет и меняет тип связи с родительской семьей. Без внешних обстоятельств, оставаясь во всех смыслах “внутри семьи”, этот переход, скачок совершить очень трудно. Важно, замечая подобное отдаление ребенка, не пугаться, а помочь ему выстроить новые отношения с вами. От мудрости и такта родителей будет зависеть, насколько доверительными они смогут быть.
Конечно, тревожно, когда в семье, где не принята ложь, ребенок обманывает, чтобы поехать на игру. Но все ли мы, взрослые, готовы услышать, принять без критики и скептических комментариев, а тем более что-то разрешить детям? Ведь то, что для нас представляет тревогу, для них не просто интересно, а жизненно важно. Елена Нечипоренко: “Я ловлю себя на мысли, что и дома никогда не могу быть уверена, говорит ли сын всерьез или разыгрывает очередную роль”. А разве в повседневной жизни мы всегда бываем уверены в искренности людей, с которыми общаемся? Где и как подросток может научиться различать искусную игру или, еще хуже, имитацию жизни от подлинного существования? А ведь научиться различать в других – означает приблизиться к тому, чтобы овладеть самому.
В этих играх конструируется особый мир. Мир, в котором от каждого что-то зависит. В отличие от нашего, в котором “незаменимых нет, без тебя ничего не обрушится”. Мир, в котором ты можешь рассчитывать на понимание, поддержку и опеку. Поэтому “многим из них мир Толкиена кажется лучше, добрее, справедливее”. А для того чтобы изменить наш мир, надо много чему научиться. Именно поэтому подростки уходят в виртуальность. Давайте же не пугаться этого, а ждать их возвращения. Ведь “ребенок подобен быстро текущему потоку: не следует приходить в отчаяние, если на его поверхности обнаруживаются какие-либо недостатки, ибо само движение – лучшее противоядие от них. Опасность появляется лишь с застоем”. Знаете, кто писал так? Мудрый Рабиндранат Тагор.

Татьяна КЛИМОВА