ТЕРРИТОРИЯ РИСКА

«Своим выживанием мы обязаны только самим себе», –

говорят психологи региональных служб

Первый Телефон доверия появился в Москве в 1981 году. То есть тогда, когда этот вид психологической помощи существовал в остальном мире уже три десятка лет. Среди тех, кто осуществлял супервизорство на первых телефонах доверия, была Марина Дубровская, автор методических материалов по телефонному консультированию, ведущая обучающей программы, организатор трех детско-подростковых линий Телефона доверия в Москве. С тех пор количество их увеличивалось волнообразно, но назвать сегодня даже приблизительно, сколько телефонов доверия функционирует на территории России, не сможет никто.
Объясняется все просто: служба возникает, как правило, по инициативе какого-то очень активного человека, сумевшего выбить грант под свой проект или, если повезет, раскрутить депутата в период предвыборной кампании на энную, обычно незначительную, сумму. Отвоеванных средств едва хватает на полгода, после чего служба скоропостижно аннулируется. Случаются, правда, прецеденты, когда борьба за ее существование (с переменным успехом) ведется не один год.
Возможно, в непрерывных метаниях многочисленной армии телефонов доверия кому-то привидится залог их развития. Но это не так. Количество служб никак не связано с их качеством, а для того чтобы из телефонного консультанта вырос хороший специалист, ему необходима постоянная и непрерывная практика.
Около десяти лет назад была создана Российская ассоциация телефонов экстренной психологической помощи (РАТЭПП), в которую вошли почти 250 служб из 150 российских городов, но ее влияние на качество работы телефонов доверия номинально. «Мы варимся в собственном соку и своим выживанием обязаны только самим себе», – сказал один из психологов. Надеяться на то, что в ближайшее время в нашей стране благотворительность станет обыденным явлением, не приходится. Так что скорее всего процесс «умирания» и «воскрешения» телефонов доверия будет продолжаться.
Сегодня в России действуют только 20 независимых телефонов доверия, остальные прикреплены к различным муниципальным учреждениям, руководители которых не всегда понимают специфику оказания помощи по телефону, что, естественно, также отражается на качестве и продолжительности существования этой структуры.
Во всем мире на Телефоне доверия работают исключительно волонтеры – люди, прошедшие специальную подготовку. В России их количество невелико, не развиты и службы, где консультирование доверено подросткам. Относительно качества их работы бытуют различные, иногда полярные точки зрения. Некоторые психологи, отстаивая честь мундира, уверены, что ни один взрослый волонтер, а тем более подросток, не в состоянии поговорить с ребенком, попавшим в беду, лучше, чем профессионал. Другие, наоборот, уверены, что волонтеры отлично справляются с этой задачей. «Не зная психологических методик и схем, они разговаривают сердцем, что единственно верно и нужно отчаявшемуся человеку. Если волонтер работает плохо, значит, он просто плохо обучен», – считают они.
Определить уровень профессионализма той или иной службы очень сложно: мало того что разговоры между собеседниками проходят в режиме строгой конфиденциальности, оценить состоявшуюся беседу зачастую просто невозможно. Нередко консультант бывает неудовлетворен беседой, а спустя какое-то время обратившийся за помощью звонит снова: спасибо, вы так мне помогли!..

Вряд ли найдется человек, считающий, что телефоны доверия вредны и бесполезны. Но относительное благодушие населения к этому виду психологической помощи проблемы не решает. Службы телефонного доверия в нашей стране продолжают находиться на особом положении.
Несмотря на то что у нас довольно активно развиваются различные психологические, кризисные и прочие медицинские центры, люди не охотно идут на прием к «кабинетным» специалистам. Анонимность и доступность телефонов доверия по-прежнему наиболее предпочтительный способ психологической консультации. А для жителей сел, районных центров – и единственный.