ПОЛИТИКА ОБРАЗОВАНИЯ

Хорошую идею испортить немудрено

Преимущества единого экзамена очевидны.
Но качество нынешних тестов сводит эти преимущества к нулю

31 января в Москве в зале коллегии Министерства образования РФ на Чистых прудах, прошло заседание Российского совета развития образования на тему единого государственного экзамена.
Основным итогом этого заседания можно назвать переход дискуссии из состояния непримиримой борьбы противников и сторонников в состояние содержательной дискуссии о том, каким должен быть ЕГЭ. И на эту тему были высказаны совершенно разные точки зрения.

Идея ЕГЭ выжила и победила

Основным выступающим был первый заместитель министра образования Виктор Болотов. Выступление его было больше отчетным, чем проблемным. В каких регионах уже прошла начальная часть эксперимента, какие регионы подключаются, кто и как победил в конкурсе контрольно-измерительных материалов, как будут решаться сложные вопросы сохранения секретности, как распределились результаты тестов, как они совпали с реальной успеваемостью...
Между тем за бесстрастностью описания прошедших этим летом экзаменов – переворот в школьной и вообще образовательной жизни. После того как движение к единому экзамену стало необратимым, а теперь уже можно говорить об этом именно так, модернизация образования перестала быть просто темой для разговоров и стала реальностью.
Мы абсолютно убеждены и уже не раз писали об этом, что единый государственный экзамен стал главным и единственным на сегодняшний день механизмом реформы образования.
Потому что он действительно меняет и содержание образования, и экономику образования, и отношения школы и общества.
От того, будет или не будет отменен порочный принцип двойного экзамена – выпускной в школе и вступительный в вузе, зависит, сохраним или не сохраним мы образовательный потенциал нации. От того, какими будут тесты, зависит, будет ли обновляться содержание образования или будет воспроизводиться архаичный, советских времен учебный материал. От того, на что будет ориентирован сам экзамен, на определение каких качеств, зависит и определение цели школы. Точнее говоря, наоборот – от того, какими определены цели школы, должно зависеть, на что ориентирован экзамен. Но в том-то и дело: абстрактные разговоры о целях образования так и остались бы абстракцией, как это было в период написания национальной доктрины образования, если бы не эпопея с единым экзаменом.
Сам факт проведения начального этапа эксперимента уже произвел переворот в осмыслении текущего момента развития российского образования. Несмотря на все огрехи и даже ошибки, главное, на наш взгляд, в том, что такое колоссальное дело все-таки обошлось без вреда детям. Потому что всегда такая гигантская перемена правил игры связана с риском навредить ребенку.
Правда, справедливости ради надо сказать, что сам по себе экзаменационный кошмар настолько вреден, что хуже уже и быть не может.
Руководил всей этой работой В.Болотов, и, наверное, без преувеличения можно сказать, что это и его успех как профессионала-управленца.
Именно его упорством и энергией было преодолено колоссальное сопротивление и выполнена труднейшая техническая работа: проведены экспериментальные единые государственные экзамены и теперь они стали частью нашей повседневности. Поэтому, может быть, и доклад В.Болотова на РОСРО был менее проблемным, чем ожидалось.

Геннадий Ягодин сдал химию на «4»

Ситуация на заседании РОСРО была взорвана Геннадием Ягодиным, ректором Международного университета.
Он стал приводить один за другим тексты тестов и показывать не просто глупость, а и ошибочность ответов и примитивность вопросов. А попытка пройти тестирование по одному из опубликованных сборников тестов принесла ему, доктору химических наук, профессору и члену-корреспонденту Академии наук «4» по его же специальности – химии.
Не будем приводить эти примеры, но и по литературе, и по биологии, и, как позже выяснилось, по математике тесты не выдерживают никакой критики.
То есть оказалось, что идея единого экзамена, сама по себе весьма прогрессивная и избавляющая нас от целого комплекса проблем, проваливается как раз на самом главном – содержании того, что же именно и как проверяется тестами.
Так что же, тесты плохи?
Все оказалось не так просто.
Оказалось, что тесты и не могли быть другими.
Они и сейчас не могут быть хотя бы более или менее корректными.
Потому что, как выяснилось из выступлений авторов тестов, а затем было подтверждено и В.Болотовым, основными экспертами здесь выступают методисты по учебным предметам и авторы программы учебных предметов из РАО.
Кстати говоря, это те же эксперты, которые составляли и проект государственного стандарта, и концепцию структуры и содержания 12-летки.
Их главная задача по-прежнему заключается в том, чтобы сохранить безнадежно устаревший принцип усвоения примитивных сведений по программе, а единый экзамен сделать процедурой измерения усвоения этих сведений.
Сто раз уже высмеивалось такое намерение методистов. Только ленивый не приводил эти примеры, не издевался над тестами, составленными по принципу «Куда впадает Волга: в Каспийское море, в Черное море, в маразм?».
– Но это не тесты плохи, это зеркало наших учебников, зеркало нашей школы! – заявил ведущий заседание ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов, – мы этому и учим наших детей в школе, зачем же на зеркало пенять?
И возникла небольшая дискуссия на тему: должны ли контрольно-измерительные материалы ЕГЭ базироваться исключительно на Государственном образовательном стандарте? Такая идея высказывалась.
Г.Ковалева, руководитель группы разработчиков тестов, заявила, что такая привязка к несуществующим стандартам еще более усугубит некорректность тестов.
Е.Коган, напротив, указал на необходимость ориентации КИМов на стандарты.
Самым резким и впечатляющим было в этой дискуссии выступление профессора А.Шмелева из МГУ, руководителя и автора проекта «Телетестинг», несколько лет шедшего под эгидой газеты «Первое сентября».
Смысл его выступления состоял в том, что не тесты должны строиться на основе стандартов, а наоборот, стандарты должны строиться на результатах анализа того, что знает и хочет знать основная масса выпускников школы. И оказалось, что все-таки возможна методология создания тестов, направленных не на анализ объема усвоенных сведений, а на выявление реальных личных достижений ученика. Но для прохождения таких тестов нужна экспертиза не методистов-предметников, а специалистов совсем другого рода – профессионалов-тестологов.
Многие беды идут от того, что уровень профессионализма в нашей дискуссии слишком низкий.
Итог этой части дискуссии подвел Я.Кузьминов:
– Требование соответствия тестов стандартам мы из проекта решения нашего Совета давайте уберем, чтобы не стать посмешищем: ведь никаких стандартов еще нет.
Кроме того, РОСРО решил «взять шефство» над разработкой контрольно-измерительных материалов, чтобы попытаться избежать очевидных нелепостей.
– Не нужно приписывать ЕГЭ не свойственных ему задач, это всего лишь система оценки результатов обучения, – сказал напоследок В.Болотов.
Конечно, технически у ЕГЭ ограниченная задача.
Но сегодня для развития российского образования ЕГЭ – единственная надежда, единственный механизм качественного изменения содержания образования и ориентиров образовательной политики.
Пока, получив кредит общественного и политического доверия, единый экзамен не смог вырваться из плена методистов-предметников, чтобы стать инструментом развития нашего образования.
– Мы перестали вести непримиримую войну и перешли к конструктивной работе по анализу сложившейся ситуации, – завершил заседание РОСРО его сопредседатель Я.Кузьминов, – давайте попробуем продвинуться и в создании тестов.
Давайте.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"