Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №6/2002

Первая тетрадь. Политика образования

ШКОЛА И ОБЩЕСТВО

Александр АДАМСКИЙ

Гражданская образовательная власть

Не пора ли ее узаконить?

Эрофессор Дамблдор сказал как-то Гарри Поттеру, после того как тот в очередной раз победил злодея Волан-де-Морта, на этот раз в страшной схватке в глубинах тайной комнаты школы Хогвартс: «…человек – это не свойство характера, а сделанный им выбор».
Мировой бестселлер Джоан К.Ролинг про мальчика, побеждающего зло, еще раз напомнил людям о том, что даже если школа не может изменить человека к лучшему, она может дать ему возможность совершить правильный выбор. Российские подростки, зачитывающиеся сегодня переведенной трилогией про Гарри Поттера, кажется, нашли воплощение своего образа. Таким идеалом оказался мальчик, не только противостоящий злу, но и меняющий взрослый мир. Мальчик, умеющий выбрать правильную сторону в борьбе между добром и злом.
Мы, взрослые, и особенно, к сожалению, учителя, не так преуспели в этом поиске, как наши дети.
Особенно жаль, что наша школа за последние годы так и не смогла найти свой образ, свое воплощение идеала добра и справедливости.
А бывает так, что и у самой школы есть возможность выбирать: кому служить и чьей быть?
Ведь школа не может принадлежать сама себе, выбирать цели и содержание, искать новые картины мира и устанавливать собственные порядки не только на школьной территории, но и в мире взрослых людей.
А если может? Если только в таких школах и могут учиться маленькие волшебники, готовые сразиться со злом и сделать мир лучше, чем он есть? И именно такую школу ищут для себя наши дети, как собственный идеал, похожий на маленького волшебника Гарри Поттера, победившего зло?
…С нашей точки зрения, такой школой может быть только та, которая принадлежит всему миру, и прежде всего себе самой.
– Такой школы не бывает, – скажете вы, уважаемый читатель, умудренный опытом и знаниями.
Конечно, мы же с вами не верим в волшебство. Тогда нечего и думать о том, чтобы в нашей школе учились маленькие волшебники, и ждать, что они сами себе когда-нибудь построят школу.
Или – не ждать… Потому что, перефразируя Гарри Поттера, можно сказать:
– Уж если придется жить по-волшебному, строить школу для волшебников, то лучше начинать прямо сейчас…

Государственное – значит ничье

Вот уже почти год мы видим, как на самом высоком государственном уровне пытаются решить запутанную проблему школы.
Но самым удивительным здесь является то обстоятельство, что государство на протяжении десяти лет делает практически все от него зависящее, чтобы перекрыть школе кислород: запутывает финансовые потоки, делает невозможным муниципальное финансирование, уничтожает налоговые льготы, блокирует частное образование, пресекает возможности для финансово-хозяйственной самостоятельности, делают невыгодными благотворительность и попечительство. А все потому, что для государства школа – ведомственная система, часть государственной инфраструктуры, и ею можно и нужно распоряжаться в интересах этой самой инфрастуктуры.
Но как это неповоротливое, слабо образованное, плохо оплачиваемое, тяготеющее к резким силовым действиям государство может реагировать на меняющиеся потребности граждан?
«Хорошо» было при советской власти: решением партии потребности объявлялись общими и неизменными. На всех – одни и те же, централизованно определенные, и коррективы мог вносить только очередной съезд партии.
А пока съезд партии не внес коррективы – образование соответствует потребностям граждан. То есть государства, партии и правительства. А уж граждане как-нибудь подтянутся под уровень руководства.
Поскольку основной костяк кадров остался с прежних времен, попробуем восстановить умонастроение чиновничества в нынешней ситуации. Это может выглядеть примерно так: «Теперь, значит, мы строим гражданское общество, – думает человек, просидевший не один десяток лет на руководящей работе в образовании и начинавший свою карьеру лет двадцать назад – при Брежневе, – демократия, значит. Торжество личности и ее интересов. Это так надо понимать, что наш аппарат должен каждую личность принимать во внимание и спрашивать, какой у нее теперь образовательный интерес, и в административном порядке этот интерес нормативно учитывать? Да ведь никаких же сотрудников на это не хватит, да и нет такого административного акта, который бы все эти разномастные потребности и интересы учел и запротоколировал в установленном порядке».
Пусть не так цветасто, но ход мысли у доблестного аппарата примерно такой. И в этой логике идеи демократии и либерализма действительно оказываются полной чушью и пустыми фантазиями.
Поэтому как реальное воплощение демократии рождается управляемая демократия, а либерализм на государственной основе – как истинный либерализм, в противовес квазилиберализму, основанному общественной потребностью, но не имеющему нормативного воплощения. Значит и денег не получит на свое осуществление.
– Это что же получается? Каждая школа сама по себе – со своей философией и своим содержанием? Каждый учитель чего хочет тому и учит, а дети потом кто в лес, кто по дрова? А про качество образования вы подумали? То-то и оно, что не подумали, а мы вот про качество образования думаем! И отвечаем!
И раз от разу на-гора выдается то 12-летка, то широкомасштабный эксперимент, то новые для всех компетенции…
Государство желает, чтобы все…
Это и называется: школа принадлежит только государству.
А как же иначе?

Общественная школа

На самом деле то, что школа выжила и продолжает развиваться, как раз и подтверждает: общественная школа не только возможна, но и наиболее эффективна.
И все спекуляции, что в России невозможно гражданское, общественное управление образованием, основаны только на том, что до сих пор не удалось создать эффективные общественные институты управления. И во многом не удалось потому, что традиционно сильное государственное давление на граждан препятствует им совершить прорыв в собственном сознании – прорыв в реальное управление своей жизнью.
А без реального управления гражданами, школой нет не только общественно-ориентированного образования, отражающего интересы людей, а не бюрократии, нет и самого гражданского общества, нет, как следствие, и сильной нации, сильного государства. Потому, что сила государства не в принудительном партнерстве с ним народа, а в том, что каждый гражданин действительно гордится своей страной, как своей, а не страной, у которой сильный президент, сильное правительство или сильная школа.
Патриотизм и общенациональная безопасность, с нашей точки зрения, рождаются из этого слова: «моя». Моя школа, моя страна. Но ведь для того чтобы почувствовать школу как собственность, каждый гражданин должен иметь возможность влиять и управлять школой. Наверное, это единственная сфера человеческой жизни, которой действительно необходимо участие каждого.
И на самом деле школа в России уже давно общественная. Люди помогают школе, и при этом одни стараются это не афишировать, а другие специально просят ни в коем случае не упоминать их имен как помощников школе.
Российская школа стала общественной подпольно, она фактически уже принадлежит гражданам, но это дикая и скрытая форма собственности, носящая скорее характер принудительного школьно-общественного партнерства (чтоб не пропасть поодиночке), чем цивилизованного взаимодействия.
Что бы ни предпринимало государство, в образовании уже открылся и окреп «второй фронт» образовательной политики – гражданское сопротивление государственному неэффективному управлению школой и попыткам вообще лишить школу ресурсов. Самое последнее нововведение – перевод школьных счетов на казначейскую форму расчетов, когда предельная детализация школьных смет и соответствующая отчетность за расходованием скудных денег не позволяют их тратить эффективно. Если вам выделили деньги на мел, а вам нужна туалетная бумага – в туалетах будет лежать мел вместо бумаги. Иначе – тюрьма.
И так на каждом шагу. Школа уже давно перешла на подпольное содержание гражданами.
И на наш взгляд, государству ничего не остается, как создать базу для того, чтобы узаконить гражданскую образовательную власть.
Опять же: не нужно это делать повсеместно, как собирались с попечительскими советами – в обязательном порядке создать при каждой школе.
Во-первых, нужно все-таки признать де-факто и де-юре общественный характер школы и вторичность роли государства в управлении.
Во-вторых, государству необходимо признать свои обязательства по обеспечению школы ресурсами, и это вполне можно сделать через принятие норматива, независимо, конечно, от государственного стандарта в образовании.
И в-третьих, передать общественным органам управления школой право определения образовательной программы и бюджета школы в соответствии с нормативным финансированием и полномочия в кадровой политике.
Школа станет общественной, если государство признает свои обязательства, выделит соответствующий этим обязательствам ресурс и передаст его гражданским институтам управления школой.
– А те школы, которые не захотят становиться общественными? – спросит читатель, который не хочет решений, единых для всех.
Эти школы останутся такими, как сейчас. Тем более что даже волшебство Гарри Поттера действовало не на всех. И не все вокруг – волшебники.
Только некоторые.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru