БЕЗОПАСНОСТЬ ОБРАЗОВАНИЯ
АТТЕСТАЦИЯ УЧИТЕЛЕЙ: УСЛОВИЯ ИГРЫ...ИЛИ ИГРЫ БЕЗ ПРАВИЛ?
С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПЕДАГОГА

Зачем нас испытывать недоверием?

Что думают о пользе и вреде аттестации те, кто через нее проходит

В директорском кабинете одной из лучших школ Ярославля, где мы собрались с учителями, завучами, директорами города поговорить о проблемах аттестации, пришлось услышать немало горьких рассказов педагогов.
Не называем сегодня имен учителей, которые принимали участие в разговоре: им здесь жить и работать дальше.

Ловушки. Круг первый

– Аттестация на первую категорию проходит в несколько этапов. Первый – творческая работа. Требования к ней очень высокие. Объем – двадцать печатных листов. Текст должен быть напечатан. Учителя уже подсчитали, что творческая работа обходится в 1000 рублей, это, конечно, без учета собственного труда, без учета времени, оторванного от подготовки к урокам или от семьи. А деньги, затраченные на оформление работы, вернутся к учителю при благоприятном исходе аттестации только через год. Но бывали случаи, когда уже готовую работу заворачивали на переделку, доработку. Замечания были такие: недостаточно привлечено научного материала. Но почему учительская работа должна быть научной? Мне, например, про мою работу рецензент сказал: вы рассуждаете как учитель. Простите, а как кто я должна излагать материал? Я в первую очередь учу детей и рассказываю, как донести материал до ребенка, как методически грамотно подать.

– Нам говорили, что наши творческие работы будут в специальной библиотеке в Институте развития образования. Через некоторое время после аттестации я хотела взять свою работу, но найти мне ее уже не смогли. В комнате, куда меня отвели, валялись в углу три работы, может быть, из таких, что никому не пригодились, а больше работ просто не было. Где они? Где этот золотой фонд учительского опыта, созданный таким неимоверным трудом? А может быть, работы наши становятся основой чьих-то диссертаций? Об авторских правах при этом никто не вспоминает.

– У нас одна учительница написала творческую работу. Ее прочитали в школе биологи – это была работа по биологии, – школьный психолог и я, как литератор. Отдали работу рецензенту, и получила наша сотрудница два листа замечаний. Мы всей школой поправляли работу в соответствии с теми замечаниями. Но она не спит ночами.
Через неделю идет защищать свою поправленную работу. Что из этого получится? Она, конечно, будет стараться все выдержать, но в душе-то у нее что?

– С этими работами есть еще одна проблема. Для литераторов, например, определен очень узкий круг тем, в основном древнерусская литература. Почему? Уж если вы меня заставляете писать творческую работу, то по крайней мере выбор темы – за мной? У нас нет.

– Учитель, подготовивший детей на олимпиаду, где они заняли достойные места, от процедур аттестации не освобождается, при том что детям это засчитывается как вступительные экзамены. В городе проходит много конференций, в которых школьники принимают участие наравне со студентами. Учитель, по сути, научный руководитель. Нам правильнее было бы готовить методическую разработку, пользы от этого было бы больше, но требуют творческую работу. Или можно было бы отчитываться детскими рефератами и их работами, но нет, должны писать мы сами.

Семеро с ложкой

– Защита творческой работы происходит в Институте развития образования, бывшем ИПК. При этом учителю назначают консультантов, которые за научное руководство получают деньги, затем есть рецензенты, им – деньги, комиссия слушает защиту работы тоже не бесплатно. А все говорим, что на образование не хватает средств. Может быть, нехорошо считать чужие деньги, но у меня есть чувство, что это деньги не такие уж чужие. Хочется верить, что они идут не по той статье, что учительские зарплаты, но, может быть, надо подумать о том, как перераспределить средства в пользу учителя, а не как построже с него спросить.

– Аттестация учителей – неплохая кормушка. Первый этап аттестации на первую категорию и вся аттестация на высшую категорию проходят в Институте развития образования. А это консультанты, рецензенты, комиссия. На следующих этапах эксперты посещают уроки. Им тоже платят. А учитель уже из своих средств угощает. Есть такса: бутылка шампанского и коробка конфет, цветы. Но из каких средств и ради чего? Поскольку аттестация – дело массовое, то работы в качестве экспертов хватает и методистам районных методкабинетов, и специалистам городского Центра развития образования, и преподавателям педуниверситета, Института развития образования, новой нашей структуры – Центра оценки и контроля качества образования – ЦОККО. При этом я знаю, что у рядового сотрудника ЦОККО зарплата 5800 рублей. Люди ответственные, отрабатывают свою зарплату честно, жизни учителям не стало совсем.

Дети, это не вас, а меня проверяют…

– Дальше начинается посещение уроков. Эксперты – те же учителя. Им некогда, они не всегда могут подстроиться под расписание. Звонят и говорят: «Завтра придем». А у меня завтра нет уроков. «Поставьте». И ради того, чтобы эксперты могли посмотреть урок, надо передвинуть все расписание. Кто-то из учеников непременно придет без учебника, без тетради, неподготовленным к уроку: в дневнике его нет.
Ко мне эксперты попали на второй из сдвоенных уроков. Не могла же я сказать детям: начнем все сначала, я и продолжала работать в той логике, в которой прошел первый час. И началось: почему не выписали и не объяснили новые слова? Почему не записали тему урока? Почему не пишете на доске число? Но все это было на первом уроке. А еще сделали замечание, что не открыла на перемене форточку, хотя в классе было так холодно, что дети сидели в теплой одежде.
Второй раз эксперты снова пришли без предупреждения, дети почему-то испугались, говорили тихо, сидели вполоборота, все высматривали, что же там сзади взрослые записывают. Как мне было им объяснить, что это не их, а меня проверяют.

– Есть сильные классы, есть слабые. Есть рабочий урок, рядовой, на котором дети делают ошибки. А на открытом, если он готовится заранее, к каким только ухищрениям не прибегают учителя, втягивая в свои игры и детей. Зачем нужен лишний обман в нашей жизни, если директор, завуч бывают на обычных, рядовых уроках, знают цену каждому классу, каждому преподавателю?
Пришли неожиданно проверяющие в слабый класс, и урок может не понравиться, а мы-то знаем, что для этого класса была очень неплохая работа, дети постарались, неплохо подготовились, а блестящих результатов мы от них и не ждем. Но это может быть понятно только внутри школы.
Оценка экспертов очень субъективная, всегда обижает. Поэтому-то, наверное, в школе остались одни альтруисты да энтузиасты.

– Я веду уроки очень эмоционально, выкладываюсь. Мне и в своей школе говорят: нервов поменьше. Но у меня не получается. А мне эксперты сказали, что я должна провести русский и литературу в один день. То и другое – в одном классе: я директор, у меня только один класс. Я испугалась в первую очередь за детей, не за себя: я их выжму на одном уроке, а на другом они не смогут уже ничего. Но получилось наоборот: дети у меня работали, а я второго урока просто не помню. Вышла из класса как в тумане. Села, руки трясутся... А ради чего? Обсудить некогда. У экспертов у всех нагрузка тоже такая, что они посидели у меня на двух уроках и побежали дальше. Мне налили чашку чая, а я не могу ее в руки взять, боюсь уронить.
Открытых уроков я давала много, но аттестация – это что-то другое.
На следующий день узнала, что сама член экспертной группы. И почувствовала себя еще хуже, чем тогда, когда проверяли меня. Представила, каково будет тому человеку, к которому я пойду.

– Учителя рассказывают друг другу: «Эксперты спросили, почему в классе нет цветов. Почему цветы не политы? Почему цветы в разных горшках, нет единого стиля?» Какое отношение все это имеет к аттестации?

Плата – здоровье

– Какой стресс – подобные проверки для учителя в возрасте! Человек столько лет проработал. Что он должен ощущать: ему не доверяют? У нашей школы договор с педагогическим университетом. Учителя регулярно принимают на своих уроках студентов. Проводят открытые уроки на уровне района, на уровне города. И к ним тоже, по заведенной схеме, приходят эксперты. Зачем?

– У нас есть учителя, у которых мы учились, когда были студентами. Потом учились у них, когда стали их коллегами. Есть заслуженные учителя. Их государство уже отметило. Но подходит срок аттестации, и они должны подтверждать квалификацию. Одно дело, когда учитель хочет повысить категорию, но почему учитель, уже имеющий первую или высшую категорию, через пять лет должен ее подтверждать?

– Я сейчас приглашала с собой на разговор одну нашу замечательную учительницу, которая только что прошла аттестацию на высшую категорию, но она сказала мне: «Да что вы, у меня же сразу давление поднимется, если я начну об этом вспоминать».
У меня сейчас еще несколько учителей готовятся к аттестации. Они ходят такие, словно у них горе случилось. На полгода учитель выбит из рабочего ритма.

– Наверно, мы, учителя, слишком эмоциональные. У нас у одной учительницы на аттестации ноги отнялись...

– Из нашей школы не так давно два учителя накануне аттестации ушли преподавателями на кафедру иностранного языка в вуз. Ушли, потому что боялись этой процедуры. А сейчас нормально в вузе учат студентов.

– Многие учителя, которые не уверены в своем здоровье, останавливаются на второй категории, которая присваивается в школе. Замечательные специалисты, но повышать категорию категорически отказываются.

Директору важно не потерять учителя, а эксперту – показать себя

– Почему вместо того, чтобы отдать в школу присвоение высшей категории, у нее отобрали и присвоение первой? Ведь все, что происходит внутри школы, как правило, проходит гладко. Есть внутришкольный административный контроль, и по его результатам, практически без всяких дополнительных затрат сил и времени, проходит аттестация. Учитель и не всегда замечает, что произошла аттестация.

– Может быть, для меня как для директора и удобно, чтобы кто-то независимо от нас посмотрел и за нас решил, кому какую категорию присвоить. Легче всего отдать кому-то часть работы. Но если говорить серьезно, это конечно же работа директора. Я своими кадрами дорожу. Мне важно, чтобы учитель спокойно работал.

– Завуч нашей школы однажды сидела на моем уроке в слабом классе. Все вроде объяснила, разжевала, даю небольшую самостоятельную, и оказывается, никто ничего не понял. Объясняю снова, а сама готова сквозь землю провалиться. А завуч сказала мне после урока: «Спасибо, что ты в школе работаешь». Мне было очень приятно: она видела, что я очень старалась.
Никто из экспертов никогда не сказал: «Спасибо, что вы здесь работаете». Может быть, это потому, что завучу и директору важно подбодрить учителя, помочь ему, а сторонний наблюдатель сам стремится не ударить в грязь лицом, показывает, что он сумел заметить на уроке.

– Я председатель школьного профкома. Мы направляли в горком профсоюза свои соображения по поводу аттестации. Честно написали, что это просто издевательство. Было это уже лет шесть назад. И с тех пор все только ужесточалось.
Мы предлагаем отдать право аттестовать своих сотрудников школе. Администрация знает все текущие показатели, знает результаты экзаменов, их динамику за несколько лет. В школе известно, какой ты человек в коллективе, как относишься к своим обязанностям.

По какому праву?

– В положении написано, что каждая форма аттестации самодостаточна и не требует совмещения с другими формами и процедурами. Я выбрала показ уроков. Но ко мне пришли и сказали: «Подготовьте результаты своей деятельности за период с прошлой аттестации, подготовьте документацию». Почему?

– Эксперты обычно спрашивают: по какому учебнику работаете? Если ему тот учебник, что вы выбрали, не нравится, хороших отзывов не жди.
У нас английский – второй иностранный. Мы для себя выбрали Верещагину, нам с этим учебником больше нравится работать, чем с Кузовлевой. Он легче для понимания, методически лучше выстроен. А для работы по Кузовлевой надо иметь десять часов в неделю, а не два, как у нас. И результаты у нас хорошие: дети второй год занимают первое место на конкурсе, который судят учителя английского. Но экспертам не нравится этот учебник! И не хотят понять, что мы выбрали его обоснованно, а не просто потому, что нам так легче, например. Но нас пугают, что не аттестуют, если работаешь по другому учебнику.