Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №91/2001

Вторая тетрадь. Школьное дело

УЧЕБНИКИ

Булгаков и Чапек – близнецы-братья

Никольский С.В.
Над страницами антиутопий
К.Чапека и М.Булгакова (Поэтика скрытых мотивов). –
М.: Индрик, 2001

Перед нами – первая монография, в которой творчество Михаила Булгакова сравнивается с творчеством знаменитого чешского сатирика и фантаста. Как подчеркивает Сергей Никольский, «оба писателя принадлежат к той эпохе, которую когда-то назвали эпохой войн и революций… Индивид воспринимался ими в контексте макромира человеческих отношений, в потоке больших и тревожных процессов, которые с особой силой обозначились в нашем столетии как глобальные. Оба писателя терзались крайними, пограничными вопросами и загадками самого феномена человека и человеческого бытия». Сходство Чапека и Булгакова главным образом типологическое и заключается в обращении и Чапека, и Булгакова к экзистенциальной проблематике. Определение, данное лейтмотиву чапековского творчества, – «человек в осаде» – вполне применимо и к булгаковским произведениям. Вместе с тем Никольский убедительно доказывает, что с пьесой «R.U.R.», по крайней мере с ее переложением «Бунт машин», сделанной Алексеем Толстым, Булгаков скорее всего был знаком. А вот сходство пьес «Адам и Ева» и «Адам-творец» оказывается типологическим, хотя и не исключает обращение авторов к одним и тем же литературным источникам помимо Библии. Взгляд на булгаковское творчество сквозь призму чапековских произведений помогает уяснить многие особенности поэтики автора «Мастера и Маргариты» и «Собачьего сердца». Никольский приходит к интересному выводу: «и Чапек, и Булгаков принципиальные противники радикализации инструментов» переустройства жизни. Отмечено и различие между ними: «Если Йозеф и Карел Чапеки любят создавать модели явлений, Булгаков скорее склонен изображать события и людей». Булгаковские антиутопии – повести «Роковые яйца», «Собачье сердце», пьесы «Адам и Ева», «Блаженство», не говоря уж о «Мастере и Маргарите», – населены более колоритными персонажами, чем «R.U.R.», «Фабрика Абсолюта» и даже «Война с саламандрами». Никольский выявляет у Булгакова систему двойного кода, когда опасные политические аллюзии оказываются растворенными в традиционных образах научной и социальной фантастики. Так, отталкиваясь от ранее установленного сходства профессора В.И.Персикова из «Роковых яиц» с В.И.Лениным, исследователь находит элементы подобия между творцом Октябрьской революции и профессором Преображенским в «Собачьем сердце». В последнем случае он обращает внимание на роль Ленина как преобразователя России и сходство отчеств Ильич – Филиппович. Отметим, что скрытый намек на Февральскую и Октябрьскую революции содержится и в том эпизоде «Роковых яиц», где профессор Персиков «в 25-м, весной, прославился тем, что на экзаменах срезал 76 человек студентов, и всех на голых гадах: «Как, вы не знаете, чем отличаются голые гады от пресмыкающихся? – спрашивал Персиков… Стыдитесь. Вы, вероятно, марксист?» «Марксист, – угасая, отвечал зарезанный». – «Так вот, пожалуйста, осенью». Здесь содержится явный намек на то, что проигравшие в мартовские «дни свободы», большевики оказались у власти осенью. А сходство «голых гадов» и «пресмыкающихся» видится писателю в том, что поддержавшие Октябрьский переворот беднейшие слои крестьянства и рабочего класса, да и интеллигенции («голытьба») в дальнейшем с легкостью стали пресмыкаться перед новой властью. Как замечает Никольский, Булгаков «подчас создает образ, по каким-то параметрам и на каком-то уровне совершенно непохожий на объект аналогии, в чем-то даже противоположный ему, и тем не менее на другом уровне, в другой плоскости несущий в себе соответствующие намеки и резонансы». И в фантастических повестях, и в «Мастере и Маргарите» «повествование работает и на последовательное развертывание научно-фантастического сюжета, и на создание «второго» изображения, которое местами как бы вырисовывается за первым и мерцает сквозь него. И это второе изображение связано уже не с биологическими и естественными проблемами (а в «Мастере и Маргарите» – с мистикой. – Б.С.), а с общественно-историческими событиями в России». По обоснованному мнению автора книги, у Булгакова, «как и в антиутопиях Чапека, жанр философской притчи соединен с пародийной сатирой на современность». Однако, поскольку в СССР существовала очень жесткая идеологическая цензура, актуальные сатирические намеки приходилось прятать «в подспудные слои произведения».

Борис СОКОЛОВ

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru