КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
ВОСЬМАЯ НОТА

Где прописана музыка

Заявка на будущий абонемент

В блистательной компании артистических звезд и творческих содружеств оказался ныне и Академический симфонический оркестр Самарской филармонии. Провинциальный, но не в расхожем смысле, а лишь по географическому признаку.
Гастроли оркестра в Москве были приурочены к незаурядным датам – 150-летию Самарской губернии и 60-летию Самарской филармонии – центра академического музыкального просветительства в Поволжье и одного из лидеров фестивалей, конкурсов и смотров в России. Филармония вывела в большое искусство немало исполнителей: Дженифер Кох и Александра Гиндина, Дениса Мацуева и Елену Манистину, Николая Саченко. Симфонический оркестр филармонии – ее гордость и опознавательный знак – с первых дней существования заявил о себе как высокопрофессиональный коллектив. Именно в Самаре в марте 1942 года при сотрудничестве с оркестром Большого театра состоялась премьера Седьмой (“Ленинградской”) симфонии Шостаковича, позднее – его же Двенадцатой. Охотно доверяли самарцам первое исполнение своих сочинений Г.Свиридов, А.Хачатурян, Т.Хренников, Д.Кабалевский, С.Слонимский. Не просто назвать всех крупных дирижеров и музыкантов современности, стоявших за пультом самарского оркестра или выступавших с ним, – С.Самосуд и Н.Рахлин, К.Кондрашин и Р.Матсов, М.Ростропович и Д.Ойстрах, С.Рихтер и Э.Гилельс, В.Третьяков и М.Плетнев. Необъятность репертуара – от классической русской и западноевропейской музыки до дерзких новаций наших дней – при отменном качестве воплощения обеспечили оркестру признание в своем отечестве и за рубежом, где он желанный гость.
Своим успехом коллектив во многом обязан Михаилу Щербакову – теперешнему художественному руководителю и главному дирижеру. Питомец Уральской консерватории по классу скрипки и оперно-симфоническому дирижированию, ученик знаменитого Марка Павермана, Щербаков, приняв в 1991 году наставничество оркестром, придал его деятельности новый размах. Регулярные гастроли в Москве и городах России, поездки в Тунис, Китай, Испанию, Германию, выпуск пластинок и компакт-дисков с записями выступлений с Самарским и Астраханским оркестрами, организация ежегодных международных российско-американских молодежных фестивалей, тематических концертов “Русское передвижничество” существенно расширили круг почитателей коллектива.
Выступления оркестра в Большом зале консерватории и Концертном зале Чайковского прошли триумфально. И дело даже не в успехе, который он заслужил, а в том, что он переживает момент несомненного обновления.
Первый вечер был отдан Рахманинову: величественно-сумрачная фантазия “Утес”; почти мистическая по своей психологической ауре Рапсодия на тему Паганини для фортепиано с оркестром, где солировал монументально-виртуозный и обескураживающе деловой Николай Петров – антипод рефлексирующему Михаилу Щербакову, отчего, кстати, их творческий союз нисколько не пострадал, но, напротив, уравновесил крайности; Вторая симфония Рахманинова – гимн русской природе, извечно тоскующей и изменчивой, как ее дали.
Второй вечер в зале Чайковского открылся малоизвестной для россиян Первой симфонией для органа с оркестром французского композитора XIX–XX веков Александра Гильмана, в которой мастерски солировал Гарри Гродберг. Продолжением курса на все французское стала Вторая сюита из музыки одноактного балета “Дафнис и Хлоя” Равеля. Сложнейшая партитура, созданная композитором по заказу Сергея Дягилева для русского балета в Париже, нашла в лице дирижера и оркестра безупречных стилистов, соткавших симфоническую ткань из воздуха, красок и света. Едва вышедшая из состояния блаженства, публика была тотчас повергнута в шок хрестоматийным “Болеро” Равеля: суровый ритм и неотвратимо нарастающий апокалипсис звучаний буквально загипнотизировали зал.
Оркестр – в зените зрелости, и его будущее видится в закреплении основополагающих художественных позиций, занятых коллективом. Но нередко вожделенная цель отдаляется от нас тем больше, чем ревностнее стараемся ею овладеть. Иногда дирижеру стоит пожертвовать экспансией своих чувств и как бы отстраниться от них, чтобы помочь оркестрантам полнее обнаружить свой творческий потенциал.
Пример самарцев поучителен. Свобода от пут академического застоя, консерватизма и высокомерной самовлюбленности, чем нередко грешит столичный музыкальный клан, позволяет нашим гостям брать новые рубежи в искусстве. Столице стоит отказаться от монопольного права на концертные залы для своих артистических сил и почаще предоставлять их провинциальным коллегам. И не пора ли Московской филармонии открыть абонемент “Симфонические оркестры России”? Самарский, Ростовский, Иркутский. Поверьте, они того стоят.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"