УРОКИ ГРАММАТИКИ.
Великий, могучий, но прежде всего — твой, родной...

Русский после армянского

Для детей, жизнь которых сложилась между двумя наречиями, двумя культурами, урок языка – не просто школьный предмет. Это попытка обрести свое место на земле

Москва – одна из крупнейших столиц мира. Это банальное утверждение для меня, учителя русского языка и литературы, оборачивается весьма небанальными проблемами. На уроке передо мной часто сидят дети, воспитанные в разных языковых культурах. За последние годы, не без помощи политиков, я встретилась с чеченскими, армянскими, азербайджанскими, абхазскими ребятишками, а также африканскими, итальянскими… Как правило, они хорошо говорят по-русски, почти без акцента. Даже дома общаются на русском, поскольку семьи часто многонациональные. Но первые детские впечатления, мамины армянские песни, бабушкины сказки по-татарски западают глубоко в душу и серьезно влияют на дальнейшее речевое развитие.
Прежде всего это заметно по бесчисленным ошибкам в тетрадях, особенно в свободных текстах – не на правила, которые ребята-«билингвы» (буду их называть так для краткости в ущерб точной терминологии) добросовестно и безрезультатно учат. На мой взгляд, это не самая страшная проблема, хотя именно она вызывает наибольшее беспокойство родителей. Помочь ее решить действительно непросто: индивидуальная работа с учетом особенностей второго (или первого) языка, эмоционального состояния ребенка все-таки обычно приводит к победе.
Гораздо хуже, что большинство таких ребят владеют русским только на самом примитивном бытовом уровне. В самом деле, о чем мы все говорим дома с детьми? Что съел? Какую отметку получил в школе? Почему не помыл посуду и когда вернется с прогулки? Улица тоже не способствует постижению глубины, оттенков «великого и могучего». Про радио – телевидение вспоминать не будем. Не надо о грустном. Книг современные дети читают немного, а если процесс чтения затруднен, язык не совсем понятен, то и подавно. Получается, что свой национальный язык ребята постепенно забывают, потому что живут в Москве, общаются по-русски. Даже если стараются не забыть, живое чувство языка притупляется. А русский-то выучивается не как полнокровный, живой, эмоционально богатый, а как суррогат. «Для низких нужд». Карина (конечно, свободно говорящая по-русски) как-то призналась мне, что не понимает русских стихов, прозу читать может, а со стихами – проблема. Зато армянские читает с удовольствием. Только дома мало книг на армянском, старые все прочитаны, а новых нет.
В итоге молодые люди оказываются не в двух культурах одновременно, а как бы меж двух культур. Ни в одной из них. Вот это, по-моему, самая серьезная проблема. Как помочь им выучить настоящий русский язык, язык чудесных стихов, многозначных откровений, духовных исканий? Язык как возможность жить в определенной культурной традиции.
У меня нет ответов. Речевое развитие каждого ребенка вообще, а билингвов особенно, неповторимо и своеобразно. Просто я стараюсь в первую очередь помочь им выразительно заговорить о чем-то важном, волнующем сердце и мысли. Сказать, написать – пусть с невероятным количеством ошибок, лишь бы о важном и по-своему. Для этого надо создать ситуацию достаточно значимую, чтобы не было сил промолчать. Достаточно свободную и комфортную, чтобы не застесняться неправильных падежей, непонятных слов. Ситуацию не бытовую, чтобы не отделаться пресловутым запасом Эллочки-людоедки. А когда не хватает слов, на помощь приходят книги, хорошие фильмы. В них можно найти отзвук собственным сомнениям и страстям.
Все эти «нужно» и «можно» случаются не всегда. Но вдруг при чтении «Героя нашего времени», а именно эпизода встречи Печорина и Бэлы на свадьбе в ауле, та же Карина мечтательно произносит:
– А знаете, как у нас свадьбы играют?
И два урока подряд без перемены поэтично, тонко рассказывает потрясенным одноклассникам о том, что запомнила с детства, о чем мечтает до сих пор. (И какая девочка не мечтает о красивой свадьбе, о романтичных приключениях?) Карина рассказывает, а перед глазами слушателей возникают яркие, живые картины, класс сопереживает, волнуется, интересуется подробностями. Я думаю, это был урок настоящего развития речи, причем для всех. И Лермонтов тут оказался нелишним со своими великолепными описаниями Кавказа, атмосферой любви и свободы.
Я помню необычно воинственные, энергичные стихи, написанные Сашей из Баку. Его вдохновила рыцарская поэзия. Да мало ли приятных воспоминаний?
К сожалению, в разноязыком классе случаются не только радостные открытия. Приходится учитывать, что некоторые успели побывать заложниками и при обсуждении «Кавказского пленника» Л.Толстого не могут легко и небрежно осудить героя, испугавшегося угроз, захотевшего выжить во что бы то ни стало. У кого-то воюют отцы. По разные стороны линии фронта. И очень осторожно по-русски мы объясняем друг другу, что нас волнует, чего мы боимся, на что надеемся.
Словом, опять «во дни тягостных раздумий… ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык».

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"