Срок гордости

Правительство США объявило войну международному терроризму. Но школы и университеты не собираются готовить для нее солдат

Качество образования оценивают по многим критериям. Но сейчас, возможно, в Америке появляется еще один, принципиально новый. Готовность школы меняться, опережая политические события, работать на перспективу и при этом сохранять идейную независимость от государства – наверное, так его можно сформулировать...
О переменах, происходящих в образовании США, рассказывает Стивен КЕРР, профессор Вашингтонского университета.

...Всю прошлую декаду в педагогическом сообществе Америки не прекращался спор о ценности образования как средства повысить экономическую мощь страны, нарастить темп ее развития. Какие навыки в этой связи больше нужны детям? Как стоит отнестись к тому, что школы будут уделять больше внимания точным наукам, новейшим технологиям, гуманитарным предметам?
И тут необходимо отступление. До того интересы национальной обороны редко пересекались с интересами институтов и школ.
Сейчас мы понимаем, что вынуждены защищаться. Но должны это делать не только и не столько силой оружия. Грядущее расширение, углубление школьной программы – отнюдь не средство вырастить грамотных офицеров или конструкторов боевых самолетов. Нам нужны люди, для которых сегодняшний конфликт станет невозможен: они будут проводить в жизнь иную политику, займут иную позицию по отношению к миру.

Печальные события 11 сентября послужили предупреждением: действующую модель образования пора менять. К несчастью, многие предложения по реформе будут направлены на милитаризацию общества, на формирование у детей образа «страны-крепости», несчастной Америки, которая нуждается в защите от различных сил за ее пределами, только и ждущих момента, чтобы лишить нас гамбургеров и кока-колы. Первая ласточка – попытка увеличить число программ в корпусах подготовки офицерского резерва (ROTC), где студенты университетов проходят военную подготовку и получают офицерские звания, и в JROTS – юношеских тренировочных корпусах, где школьники старших классов готовятся к службе в армии или продолжению соответствующего обучения в университете. Эти требования уже звучат со страниц газет.
Но это легкий в смысле популизма ход. Гораздо сложнее, но и нужнее проанализировать, изменить другое. Как американцы видят окружающий мир, эффект от своих действий в этом мире и свои обязанности перед ним. Для меня было очень поучительно видеть две вещи в отклике нашего народа на атаку террористов, в попытках некоторых людей аккуратно разобраться в нашем поведении по отношению к другим странам, в методах внешней политики.
Одни говорили, что по большому счету во всем виноваты мы сами. Пребрежение другими культурами, стремление привести все страны к рыночной экономике – и чем быстрее, радикальнее, тем лучше; скупка полезных ископаемых по минимальным ценам «в обмен» на некоторую поддержку, позволяющую не так бедно жить, но автоматически лишающую страну-донора всяких перспектив, – все это порождает негативное отношение к США, экстремальные формы которого мы видели 11 сентября.
Тех, кто высказывал такие взгляды, ругали, оскорбляли, клеймили «предателями» и «симпатизирующими врагу». Но учителей среди ругателей оказалось немного. Образование словно выделилось в независимую структуру, опирающуюся на традиции и понимание того, что ответственность за будущее – на нас. Поэтому «патриотические» выкрики могут звучать сколь угодно громко – они не коснутся учеников.
Также в прессе, на телевидении часто обсуждалась тема мужества, храбрости. В известном ток-шоу пару недель назад гость, комментируя заявление правительства, что все террористы были трусами, заметил, что на самом деле они были храбрыми или по крайней мере бесстрашными людьми. «Каков типичный ответ наших вооруженных сил на такого рода атаку?» – спросил он. «Долгие бомбардировки противника силами авиации, причем авианосцы, как правило, остаются в отдалении от опасного региона; ракетные удары. Все. И чья война требует настоящего мужества?»
На следующий день слова этого человека комментировал лично пресс-секретарь президента, который сказал что-то вроде: «...нам не нужны такого рода выступления...»
Но позиция президента – это позиция президента, а позиция общества, прессы – совсем другое. Развернулась масштабная дискуссия о природе мужества.
Школа, конечно, не могла остаться в стороне. Ранее такие вещи не обсуждались – слишком абстрактно. Но теперь уже никуда не деться. И понятно, в общем, что здесь не стоит вопрос: трус – не трус? Цена человеческой жизни – вот в чем дело. Но даже непродуманные, случайные слова работают на школу: если не правы и те, и эти, то кто же прав и где есть ты?
...Неписаные и писаные запреты отступают в прошлое. Мы готовы отказаться от них ради собственного же будущего.

Как представить, как преподнести детям эту странную войну, по большому счету не знает никто. Некоторые школы, церкви, общественные организации собирают деньги на покупку палаток, одеял, медикаментов для афганских беженцев – детей, взрослых. И если благодаря этому американские дети почувствуют хоть какую-то симпатию к обездоленным, чья жизнь сейчас не стоит ни цента, – может быть, в будущем они не просто будут борцами за мир, а людьми, умеющими вести собственную линию в бизнесе, в политике с учетом интересов других; людьми, которые не станут призывать к миру, а каждый на своем посту, на своей должности постарается сделать так, чтобы ни у кого не было повода взрывать дома и захватывать самолеты.

Перевод
Сергея ЛЕБЕДЕВА

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"