ИМЯ И СЛОВО

Ссылка в русский пейзаж

Недавно я побывал в Михайловском. Это было странное путешествие. Обнищание страны приняло такой размах, что я был одинок и в спальном вагоне, и в опустевшей гостинице города Пскова, где кроме меня жила лишь группа раввинов в черных шляпах, я был один даже в ресторане в старинной башне кремля, где цены по сравнению с московскими просто смешные. Пустое малолюдное пространство недописанной страницы.
В автобусе, который шел до Святых гор, сидели только молчаливые маленькие школьники да несколько усталых поселянок. Иногда автобус останавливался посреди леса, и дитя с ранцем прыгало на землю, удаляясь по тропке в густую чащу. Я понимал, что цель моего странствия на фоне этой общей усталости выглядит чуть ли не пижонством, но должен же хотя бы один человек в стране ехать просто на могилу поэта?
Первую сень Пушкина я ощутил, увидев огромные гнезда аистов. Красота черно-белых геометрических пернатых завораживает. Замечу, эти капризные птицы живут только в экологически чистой среде. Пейзаж становился все аккуратнее и просторнее. В лесах стали возникать цезуры. Разом возникло напряжение рифмы. Стоял холодный солнечный день. В воздухе чувствовалась зябь близкой Балтики. Небо отливало талым блеском льда. Я угодил в Ингерманландию! В эпоху Петра. Чудеса нарастали. В Михайловском были слышны звуки лобзаний – это трели птиц и стук дятла в колоссальном парке. Поэтам надо приезжать сюда после туристического сезона. С изумлением неофита, проехав искалеченную безобразием рытья и помоек страну, я одиноко брел от шлагбаума охраны к сердцу поместья среди идеального европейского пейзажа русской усадьбы. Ее полностью восстановили к 200-летию Пушкина. В глазу вращалось нечто вроде магического кристалла, открывая грани идеала. Я проникался тайной поэта: все, чего касался его взгляд, мгновенно начинает звучать. И вот исток пушкинского звучания – этот парк, по листьям, каплям, иглам хвои и птицам которого беззвучно вертится кончиком циркуля воронка исполинского смерча, ее можно увидеть из стратосферы как водоворот света.
Здесь черновик его белизны.
Каждый новый шаг все шире распахивал вид на венозную систему водных партеров, игрушечных водопадов, ручьев, проток, канальцев, плюс мостки, беседки, куртины, колоннады сосен, перспективы хвойных аллей... Не поверите, на весь многочасовой простор два встреченных дровосека из парковой службы да одинокий милиционер с мотопилой у поваленной сосны.
До этого я знал любимое Пушкиным Архангельское, парки его Лицея в Царском Селе, Павловска и Гатчины, Летний сад Петербурга. Но я не знал, что пейзажный ансамбль Михайловского – самый совершенный в России...
И вот сердце всех перспектив – дом поэта. Дом, удобно поставленный на землю, как рабочий стол. И новое удивление. Оказывается, я все время шел к обрыву, этот ровный стол зелени обрывался за домом косым откосом последней черты – и раз! Предел... Дух оцепенел от парения над панорамой холодного простора: взъерошенная вода озер Кучане и Маленца, акварель лесов, восстановленные мельницы, парус рыбаря, пажити, нивы, музы...
И здесь – на самой крыше причального вольного облака – Пушкин томился от несвободы!
Но такой ссылке в русский пейзаж можно только позавидовать.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"