СЮЖЕТЫ

Мост некой Анички

Кони мастера Клодта – один из безусловных символов Санкт-Петербурга. Ничто из российских надводных скульптур ни в коей мере не сравнится с этими четырьмя животными, а также юношами, укрощающими их.
Впрочем, это место – редкое средоточие символов. Кони Клодта, Аничков дворец, Аничков мост, река Фонтанка. Такое возможно разве что в городе Санкт-Петербурге.

Аничков мост через Фонтанку – один из первых в городе Санкт-Петербурге. Петр Великий был вообще против мостов – ему хотелось, чтобы жители новой России больше плавали по рекам, а не ездили над ними. Однако судоходство по болотистой Фонтанке (а она в то время называлась просто безымянным ериком) было делом невозможным, и мост нисколько не противоречил замыслам главного морехода страны.
Строили тот мост солдаты Аничкова батальона, который дислоцировался в этом месте. Если бы не они, то не войти бравому подполковнику Михаилу Осиповичу Аничкову в историю Санкт-Петербурга, да и всей России. Прославился он не баталиями, а строительством простейшей переправы через грязный ручеек.
Впрочем, поначалу имя подполковника гремело даже не в связи с мостом, а в связи с дворцом, отстроенным на берегу грязного ерика (или Фонтанной речки). Его под руководством архитектора М.Г.Земцова выстроили в середине восемнадцатого века. Говорят, что именно с этого места государыня Елизавета пустилась в свой исторический поход, который завершился полною победой и захватом трона. В память об этом знаменательном событии она распорядилась выстроить тут большой дворец, который подарила своему соратнику графу А.Разумовскому. Затем дворец неоднократно перестраивался, здесь проживали Григорий Потемкин, императоры Павел и Николай I, бывал Александр Сергеевич Пушкин, а Василий Жуковский и вовсе имел тут квартиру.
Зато в двадцатом столетии некогда недоступный огромный, роскошный домище сделался достоянием школьников – тут разместился Дворец пионеров (в наши дни Дворец творчества юных), где среди многочисленных детских сообществ имеется даже кружок краеведения.
А впрочем, Аничков дворец по славе уступает Аничкову мосту с клодтовыми персонажами. Название его было поистине народным. Более того, в 1739 году ему присвоили имя официальное – мост Невский. Однако же название, данное “Комиссией о Санкт-Петербургском строении”, не прижилось – память о доблестных воинах-мостостроителях оказалась сильнее указа.
В 1785 году мост наконец приводят в надлежащий вид – отстраивают заново и в камне, украшают каменными башнями. Однако в 1841 году его вновь реконструируют, на сей раз при участии скульптора-анималиста Петра Карловича Клодта.
Первоначально Клодт делал своих коней на берегу Невы, перед парадным входом в Академию художеств. Однако из Египта прибыла античность – сфинксы, которых и выставили на набережной вместо клодтовых животных. Скульптор предложил, чтобы добро не пропадало, установить их на свежевыстроенном Аничковом мосту. Власти его предложение приняли и поставили скульптуры с западной стороны нового сооружения. С восточной – временные гипсовые копии.
С этого момента началась звездная слава Клодта. Он приступил к изготовлению новых коней (чтобы поставить на место гипсовых), однако их по воле императора Николая I отправили в подарок прусскому королю. Клодт сделал новую версию – ее преподнесли в дар неаполитанскому властителю. Лишь с третьей попытки кони оказались в месте своего первоначального предназначения. К тому моменту слава Клодта делается европейской.
Но главным для него было конечно же не заграничное признание, а расположение родного императора России. За это скульптору прощалось многое. Однажды, например, он, будучи в конной свите Николая, не смог “справиться с управлением”, и лошадь совсем не к месту понесла. Другого в этом случае ждало бы наказание вполне серьезное. Однако Клодту Николай только сказал с усмешкой:
– Ты лучше делаешь лошадей, чем ездишь на них.
В другой раз Клодт по рассеянности обогнал коляску с императором (что было вопиющим нарушением). Спустя несколько дней он сделал то же самое. Царь не на шутку разозлился, лично явился в мастерскую перепуганного Клодта, чтобы наложить взыскание, однако же увидел там очередных коней и, глядя на них, произнес:
– За этих – прощаю.
Впрочем, по иронии судьбы Клодт принял свою смерть как раз благодаря известным аничковым коням. Один знакомый, чтобы подзадорить скульптора, сказал, что знаменитые животные – опять же по рассеянности мастера – отлиты без языков во рту. Клодт огорчился, застыдился, начал сторониться общества и вскоре умер в безнадежной меланхолии.
Однако, несмотря на роковые языки (точнее, их отсутствие), мост сделался одним из излюбленнейших мест жителей Петербурга. Здесь, разумеется, еще до этого кипела жизнь (притом тогда уже с зоологическим уклоном). К примеру, в газете “Санкт-Петербургские” ведомости за 1798 год было помещено такое объявление: “Сим объявляется, что привезенные недавно иностранные живые звери… показываются ежедневно от 9 часов утра до 7 часов вечера в Шулеповом доме, что у самого Аничкова моста. Они суть: большой Африканский Лев чрезвычайной красоты, Леопард, Барс, Африканская Гиена, большой солнечный Орел, Пеликан знатной величины, Мандрия, Ара Бразильская, Какаду и проч. За вход платят в первом месте по 1 рублю, во втором по 50 коп., в третьем по 25 коп., а господа по произволению. Желающие смотреть их, когда едят, соблаговолят приходить в шестом часу вечера. При сем содержатель сих зверей извещает, что он не только продает их, но и сам покупает подобных, ежели у кого есть продажные”.
Несколько раньше рядом с Аничковым мостом останавливался знаменитый авантюрист и алхимик Сен-Жермен. После же установки на мосту коней он стал завсегдатаем петербургской светской жизни и литературы. Как, впрочем, и река Фонтанка вообще.

Чижик-пыжик, где ты был? –
На Фонтанке водку пил.
Выпил рюмку, выпил две,
Закружилось в голове.

Это стихотворение, наверное, известно каждому читающему жителю Российской Федерации. Правда, адрес здесь расплывчатый – река Фонтанка вообще. Но есть великое количество рассказов и стихов, в которых упоминается место вполне определенное. Вот, например, стихотворение Тэффи:

Каждый день чрез мост Аничков,
Поперек реки Фонтанки,
Шагом медленным проходит
Дева, служащая в банке.

Каждый день на том же месте,
На углу у лавки книжной,
Чей-то взор она встречает –
Взор горящий и недвижный.

Увы, тот обладатель взора не откликнулся на пламенные чувства банковской сотрудницы:

Отвечал он: “Недосуг мне.
Я агент. Служу в охранке
И поставлен
от начальства,
Чтоб дежурить
на Фонтанке.

Николай Асеев воспевал столь романтическое место:

Раненым медведем мороз дерет.
Санки по Фонтанке летят вперед.

А странный сказочник Даниил Хармс и вовсе поместил сюда какого-то невероятного пророка:

Где скакуны поводья рвут
согнув хребты мостами
пророк дерзает вниз ко рву
сойти прохладными устами.

Кстати, в названии стихотворения “Пророк с Аничкиного моста” присутствует одна распространенная ошибка. Дело в том, что к началу двадцатого века все уже позабыли о бравых строителях подполковника Аничкова. Больше того, в 1908 году здесь появилась табличка с ошибочной надписью: “Аничкин мост”.
К счастью, спустя четыре года в городе случайно оказались потомки Михаила Осиповича Аничкова. Они также случайно обнаружили злосчастную табличку и написали жалобу в столичную управу – дескать, мост так назван вовсе не в честь какой-то непонятной Анички, а в память о доблестном военнослужащем Петровской армии.
Ошибку, разумеется, сразу исправили, однако же название этого моста путают и по сей день.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"