Август 1948 года Владимир ХОРВАТ,
г. Оренбург
Прикосновение
Летняя вода, лодки, тугое хлопанье
паруса о ветер. Чье-то отплытие. Глядя на
удаляющийся парус, не плачу, не кричу: «Возьмите
меня с собой!..» Очень надо.
Я вырасту, и у меня будет парусник. На нем будет
много парусов. И когда-нибудь у мыса Горн я
улыбнусь, вспоминая этот день, когда были
каникулы, я стоял босиком на песке и мне хотелось
плакать.
Д.Ш.
Тогда я жил в прекрасном старом
Ташкенте. Лето 1948-го, мне четырнадцать лет.
В Краскомовском переулке, что на улице
Жуковского, у нас был большой старый дом и
чудо-сад со множеством цветов и деревьев. Тыльной
частью сад примыкал к зоопарку, откуда порой
доносились пронзительные крики павлинов и
грозное рыканье хищников.
У домовладельцев справа и слева были такие же
сады; прекрасные тенистые участки отделялись
друг от друга невысокими заборчиками из
глиняного кирпича либо дощатыми штакетниками.
Символические эти перегородки легко
преодолевались мной и моими друзьями во время
мальчишеских похождений. Мы чувствовали себя
хозяевами огромной территории, где все знали
всех.
В начале лета в саду Дунин-Барковских появились
незнакомцы. Вскоре выяснилось, что две комнаты у
соседей слева сняла семья Беседновых: дядя Саша,
тетя Рая и их дочь – 13-летняя Инна. С той поры
стройная русоголовая девочка с овальным
загорелым личиком и чудесной белозубой улыбкой
прочно овладела моим воображением.
Инна почти не принимала участия в наших играх –
не разрешала мать. Она почему-то считала, что у
меня и моих друзей – Юры и Леши – были дурные
намерения по отношению к ее дочери. Как она
ошибалась! Я лишь радовался каждому взгляду или
слову моей симпатичной соседки и в основном
демонстрировал перед ней свое умение обращаться
с футбольным мячом – ногами, руками, головой. Но
от меня мяч чаще всего летел в направлении
Инночки. А когда мы увлеченно сражались в футбол
на улице, в окне соседнего дома за неплотной
шторкой я различал знакомую фигурку.
…Близился к концу август. В один из вечеров,
послушав на террасе радиорепортаж о матче
“Спартак” – “Крылья Советов” (Куйбышев), вел,
конечно, Вадим Синявский, вышел в сад и
направился к кровати, стоявшей близко к забору.
Разбирая теплую от дневного пекла постель,
удивился, заметив, что кровать Инны по ту сторону
штакетника придвинута к нему почти вплотную. Это
было необычно – она всегда спала в отдалении, у
открытого окна. Видела ли эту перестановку ее
мать?
Тихо лег, сна не было, я лежал и смотрел на окно
комнаты Беседновых, где еще горела лампа.
Внезапно щелкнул выключатель, все погрузилось в
темноту. Рассеянный свет невидимой луны да
мириады звезд на глубоком южном небе внезапно
так взволновали меня, что я с трудом перевел
дыхание.
Послышались легкие шаги, и в беленькой ночнушке
появилась Инночка. Миг – и она под одеялом, видна
лишь темная головка на подушке, лицо с закрытыми
глазами обращено ко мне. “Инн, ты спишь?” – мой
шепот срывался. Головка чуть повернулась, глаза
распахнулись и снова прикрылись длинными
ресницами. И тут тонкая смуглая ручка
протянулась между досками забора. Как бережно
встретила ее моя рука! Я чуть сжал пальчики милой
Инночки, мне было хорошо и спокойно смотреть на
нее. Сердце мое билось в наших сомкнутых руках, а
в небесной бесконечности неспешно передвигались
звезды. И я… уснул.
Сколько спал, не знаю, но, когда очнулся, было
по-прежнему темно. Протянутая рука моя была
одинокой и холодной. Инна, отвернувшись, спала.
Разные чувства переполняли меня: и радость, и
стыд, и надежда, и злость. “Утро покажет”, –
подумал я и снова уснул.
Ничего не показали ни утро, ни день, ни
последующая неделя. Эпизод продолжения не
получил. Инночка была приветливо-равнодушна, мой
робкий намек не был воспринят.
Вскоре Беседновы переехали в Москву, и больше
Инну я не видел. У меня не осталось даже ее
фотографии. Лет через 15–20, когда я давно жил в
другом районе Ташкента, узнал, что Инна, будучи
уже очень интересной женщиной, однажды навестила
Краскомовский и дом, в котором она прожила одно
лишь лето. Предугадать бы…
А то хорошее и чистое, что произошло в
августовский вечер далекого 48-го года, было моим
первым прикосновением к любви.
Инна, Инночка, где ходишь ты по Земле?
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|