Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №50/2001

Вторая тетрадь. Школьное дело

Василий Кандинский
Избранные труды по теории искусства

В двух т. – М.: Гилея, 2001

Многие знаменитые художники ярко проявили себя в литературе: писали мемуары, критику, теоретизировали на темы живописи. Грабарь и Бенуа прославились на ниве истории искусства; Леонардо да Винчи слагал ученые трактаты, Микеланджело – стихи… Были среди художников и прозаики, и биографы, и философы. Но мало кто из них мог трезво и непредвзято проанализировать собственное творчество.
Василий Кандинский – редкий и блестящий пример такой саморефлексии. Универсализм его дарований поразителен: живописец, график, поэт, критик, педагог, музыкант, теоретик искусства, культуртрегер… Его литературные труды еще недавно были известны в нашей стране довольно узкому кругу искусствоведов и культурологов. Между тем еще в 1910-е годы его работы по теории искусства ценили на Западе, да и в России их охотно печатали такие светочи художественной мысли, как «Аполлон» и «Мир искусства». Книги Кандинского выходили некоторое время и в “красной” России, но после отъезда художника в Германию в середине 20-х эти труды были списаны в архив – как «неактуальные» для пролетарского искусства. Впрочем, пришедшим к власти нацистам творчество великого авангардиста также пришлось не ко двору.
Подлинной художественной Меккой для Кандинского, его Афинами и Римом стал на заре века Мюнхен. В музыке Вагнера и в росписях католических церквей Баварии художник почерпнул энергетику для своего искусства и своих теоретических трудов. Многие работы Кандинского, вошедшие в нынешний двухтомник, впервые публиковались именно в Германии, а иные только теперь переведены на русский язык. Внук прибалтийской немки, сподвижник экспрессионистов и дадаистов, он впитал дух двух культур, двух наций. И каждая из этих стран волею своих правительств в конце концов отвергла усилия художника открыть Эпоху Великой Духовности.
Как и многие художники, впитавшие идеи символизма, Кандинский верил в возможность органического синтеза искусств. Развивая концепции Скрябина и Вячеслава Иванова, он утверждал, что союз музыки, живописи и танца откроет путь к рождению «подлинно монументального искусства». Программные статьи Кандинского, включенные в двухтомник, – своего рода фундамент красивой культуротворческой утопии, одной из множества русских утопий начала ХХ века. Подобно другим великим утопистам, он бросался в крайности, шокировал современников беспредметной эстетикой, новыми педагогическими приемами. Нынешняя книга показывает неожиданного и очень разного Кандинского. В больших теоретических работах «О духовном в искусстве» и «Точка и линия на плоскости» он воспаряет в высь абстракций (поверяемых, впрочем, железной немецкой логикой). В автобиографии «Ступени» рассказывает о первых живописных впечатлениях детства (импрессионистская выставка в Москве, рембрандтовский зал в Эрмитаже). В небольших статьях размышляет о текущем культурном процессе: от Шенберга до «Синего Всадника», от Наркомпроса до «Баухауза». А еще – множество рецензий, докладов, лекций, учебных пособий… Образный, пророчески темный язык книги буквально заряжает энергией. Живопись Кандинского образует с его теориями изысканную, призрачную, асимметричную пару. Не случайно составители отмечают, что с томиком работ этого художника не стоит ходить на его выставку.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru