“Честь имею сообщить, что во вверенном
мне сельце Михайловском…”
Пять писем Семена Степановича
Гейченко
Музейная наука холодеет и
механизируется, и Михайловское при всем блеске
внешнего преображения, при красоте и
законченности реконструкции все-таки, как и
многие другие сегодняшние музеи, уходит в
провинцию культуры, забывает кипевшую в нем, как
пчелы в цветах, жизнь. Мы, может быть, стали
“умнее”, но, увы, потеряли с минувшим
естественную живородную связь.
Что я имею в виду, думаю, будет ясно по тем
извлечениям, которые я сделал из сохранившихся у
меня писем и записей – верандных бесед Семена
Степановича разных лет. Смею думать, что уже и по
этим крохам станет видно, что музееведение – это
не наука, а способ жизни. Разумеется, не для всех
– для единственных, для счастливо совпадающих со
своим назначением людей. А такие совпадения
редки, как редка в человечестве настоящая любовь.
Я когда-то прочитал у Вячеслава Иванова гневный
укор человеку, осмелившемуся сказать, что он
“еще не любил”: “это все равно, что сказать – я
еще не был королем – как будто это дается
каждому”.
Вот и с музеем так, с видением прошлого, с чудом
владения жизнью, чудом воскресения прошлого.
Семен Степанович специально не думал об этом, а
только жил и пел, учась у Пушкина с дружеской
свободой, с братским равенством, как это ни
покажется чрезмерно странным испуганным
счетчикам запятых, которые, к сожалению,
составляют основной “корпус” музейных
работников и которые высушивают опекаемых
гениев до гербарийной плоскости.
Мне хотелось в этих отрывках воскресить на
мгновение чудо этой радостной свободы и хоть
таким образом напомнить о несомненно великом
человеке, которого щедрая судьба подарила России
в напоминание о нерастраченной полноте и силе
таящейся в ней жизни, а Пушкину – в братский
оклик и утешение.
 К нам в Святогорье пришла наконец-то
Весна!
Ручьи слились с реками, реки уплыли в озера, и все
стало как окиян-море! Купы ив с утра до ночи
купаются. В тенях ив купаются дикие утки и
перелетные гуси. Как инопланетные воздушные
липендрины спускаются с неба туманы. За ними
мелькают лодки браконьеров, охотящихся за
здешними нерестующими дельфинами-лещами…
Ах, черт возьми, почему я не художник! Какой
красивый пейзаж сегодня повсюду. А вы тоже шляпа.
Почему не хотите приехать? Ведь через неделю
“этого” не будет ничего, а будет обычное,
красивое, но известное-преизвестное.
Я уже писал вам, что из Михайловского перевез в
Святогорский монастырь колокола. Они прекрасно
устроились на колокольне Успенского собора.
Кра-а-а-сиво! Сегодня красивше, чем вчера. А звук!
О, Боже! “Колокола, звените, глушите время,
славьте небо!” (В.Вейдле)
* * *
Каждый день в двери хижины моей слышен
стук и стук. Потом начинают скрипеть ступени
лестничные и слышится скок и скок. Потом
происходят: явления, возглашения, здравицы,
целование, застолье, тосты, открываются бутылки и
фляги разные. Текут чача грузинская, наша родная
многоградусная, перцовая… начинается великое
сидение, питие, охи-вздохи, легенды, сказки,
новеллы…
Потом глаголю я о Пушкине, Михайловском,
Ганнибалах, самоварах, подковах, книгах…
Потом опять застолье. Наконец, происходит
прощание, посошок, обещания, целование…
Ту… ту…
Так бывает почти каждый день.
* * *
А в Михайловское прилетели дрозды! Во
всех скворешниках запищали птенцы. Соловьи в
рощах поют свои романсы круглосуточно. Вчера
утром на крыльце дома Пушкина увидели
змею-медянку, которая грелась на солнце. Я
вспомнил совет моего деда, лесника у барона
Гревеница, его совет, как поймать без опаски быть
ею ужаленным. Для сего нужно взять из куста
лещины палку, один из концов ее расщепить,
вставить в него спичку, ткнуть им в змею, спичка
выскочит, а змея попадет в капкан. Что я и сделал!
* * *
Честь имею сообщить, что во вверенном
мне сельце Михайловском все находится в
благополучии, за исключением разных мелочей, как
то:
1. Липестричество второй день не горит.
2. Посему и водопроводная система, извиняюсь за
выражение, не функционирует.
3. Посему продукты питания, приобретенные нами
законным, а также партикулярным образом, пришли в
негодное состояние. Вследствие чего в доме и у
соседей наших сильно звучат скверноматерные
слова и разные обороты речи крайне фигуративного
свойства. Что касается идейной,
культурно-просветительной и научной работы, то
она в обычной норме. Только вчера, в воскресенье,
пришло в дом Пушкина 87 экскурсий! Дом трещал, выл,
стонал. А люди все валили и валили. Экскурсоводы
стали как чечетки – трещат, торопятся и убегают.
Им все равно, кто около них, для кого они, о чем
должно звучать их слово…
…Только что закончил часовню в Михайловском.
Сооружение ангельское. Ей-ей! Нужно на нее
посмотреть обязательно. На душе моей зябко. Зиму
жду, как кару небесную.
* * *
У нас черт знает что продолжается!
Сороть, озера, пруды вышли из своих берегов.
Водяные тучи крепко уселись на вершины
ганнибаловских елей и лип, и поливают, и
разливают, и наливают всюду через край… Я много
думал, как спасти дом Пушкина от людей с их
зонтиками, сапожищами, плащами, и решил сделать
вот как: пусть экскурсоводы сеют разумное только
во дворе, а в доме Пушкина торжественно молчат и
проходят только через прихожую, девичью и алле-оп
– на выход! А остальное – зальце, кабинет,
спальня родителей – через шнур! Вот так! Тишина.
Мерси. Оревуар…
Из Михайловского удрали все птицы – дрозды,
поползни, трясогузки и иные прочие. Остались
только ласточки. Бедная пичуга. Окоченевшая, она
садится на плечи, головы паломникам, а эти дураки
думают, что… Что они думают-то? Птицу надо взять
поскорее, положить за пазуху, отогреть, а они черт
знает о чем думают. Только понять не могу, почему
они не хотят отсюда улетать. Или они знают, что на
всем пути их на юг стоит сейчас дождина и
холодина? Завтра древний русский праздник,
который любили когда-то все цари, философы,
Ломоносов, Державин, Пушкин, Чехов, Рахманинов.
Любили мужики и бабы. Любили попы и начальники,
ребятишки и старикашки. “Величаем Тя, Владычица
наша”. Завтра – Покров! Да спасет нас Владычица
наша от бед и обид.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|