Самый новый Плутарх
Морозова Л.Е.
История России в лицах.
Первая половина XVII в.:
Государственные деятели Смутного времени. –
М.: Школа-Пресс, 2000
Пособия для учителей, которые в
простонародье наречены методичками, чаще всего
носят на себе отпечаток нескольких пыльных
качеств. Именно пыльных, потому что плохими эти
книги не назовешь – слишком лестно. Пыль
забвения оседает на них и превращается в пыль
столетий, а посему «учительские подспорья» уже
можно рассматривать как реликт, своеобразный
памятник подобию педагогической мысли. Но
раскритиковать можно всегда, а после критики
остается извечный вопрос: а что делать? В самом
деле, что делать школьному учителю, что читать,
если методичка плохая? Ответ сложный, но один из
вариантов предложить можно: читать оригинальных
авторов, столпов исторической науки –
В.С.Соловьева, В.О.Ключевского. Но и это не всегда
возможно, ведь далеко не во всякой городской
библиотеке, не говоря уже о сельской, есть их
сочинения. Да и у московского учителя подчас нет
достаточно времени, чтобы перечитать глыбы
сочинений. Значит, нужен разумный компромисс.
Профессионал-исследователь делает некую
компиляцию фактов в доступной форме, а школьный
учитель отбирает из них самое нужное.
Нельзя сказать, что такой подход хорошо
разработан, но у него есть перспективы. К тому же
есть уже примеры: несколько учебников по истории,
выпущенных издательством «Просвещение»,
написаны профессиональными историками,
сотрудниками Академии наук.
На эту пока небольшую благотворительную полку
«Высшая наука для школы» можно теперь поставить
еще одну маленькую, но добротную книжку
Л.Е.Морозовой «История России в лицах. Первая
половина XVII в. Пособие для учителей и учащихся».
Работа вышла в издательстве «Школа-пресс» еще в
прошлом веке, в 2000 году.
Книга по объему небольшая, в ней помещено
несколько рассказов об исторических деятелях
эпохи Смуты: от Бориса Годунова и Лжедмитрия I до
Прокопия Ляпунова и Дмитрия Пожарского.
Интересный и информативный рассказ не
перегружен второстепенными фактами и пустыми
описаниями. Действительно живые портреты людей
(как бы это ни банально звучало) даны вкупе с
авторскими версиями характеров: не просто факт
из жизни, а попытка реконструкции личности.
Совершенно неоднозначной получается в изложении
Л.Е.Морозовой личность Бориса Годунова, нечто
вроде «злого гения»: да, убийца наследника, но и
умный и щедрый царь.
Однако при многих достоинствах книги есть и
спорные моменты. Например, вызывает некоторое
сомнение авторская версия о том, что слабоумие
Федора Иоанновича – клеветнические слухи,
распространяемые иностранцами. По отношению к
сочинению Джайлса Флетчера высказано странное
для профессионального историка мнение: «Чтобы
оправдать своих соотечественников, Флетчер, не
без помощи Горсея, решил очернить самого
русского царя. Однако английская королева
Елизавета сочла его сочинение злобным памфлетом
и запретила публиковать в Англии. Стоит ли и нам
доверять его показаниям?» (с. 5). Действительно,
стоит ли уделять внимание в школьной программе
«Путешествию из Петербурга в Москву», если сама
Екатерина II отозвалась об А.Н.Радищеве
«бунтовщик хуже Пугачева». Вполне можно
допустить, что набожность играет существенную
роль в воспитании монарха, но в более спокойную
эпоху. Многие историки сходятся во мнении, что
Николай II был отличным семьянином, любил жену и
детей. Однако на краю гибели империи семейные
привязанности и моления отходят на второй план,
удачлив и успешен циничный и жесткий политик.
Главы, посвященные Михаилу Скопину-Шуйскому,
Прокопию Ляпунову, Дмитрию Пожарскому,
начинаются со слов, достойных Плутарховой
дидактичности: «…а были ли положительные герои в
это время кровавой борьбы за престол? Ответ
следует дать положительный», «…Ляпунов
принадлежал к тому типу людей, которые считали
именно себя ответственными за судьбу Родины»,
«Пожарский – общепризнанный национальный
герой… Ему одному вместе с Кузьмой Мининым
благодарные потомки поставили памятник на
Красной площади…» Последняя фраза оставляет
читателя в сомнении: благодарные потомки вместе
с Мининым поставили памятник Пожарскому.
Особенности публицистического стиля могут
подвести любого пишущего человека. Если автор не
может сдерживать эмоции, то вполне искреннее
чувство патриотизма из-за излишней патетики
превращается в словесную абракадабру.
Однако вопросы стиля вполне решаемы, если на то
есть желание и силы автора. Тем более что
некоторая основа для решения уже есть. К этому
следовало бы добавить некоторое снисхождение к
сочинениям иностранцев о России. Не доверие, а
критическое отношение к тексту, к информации
должно быть основой для реконструкции картин
прошлого. Конечно, профессиональный историк с
большим стажем имеет право на неизменность
своего научного кредо. Но при этом было бы
отрадно почувствовать, что неплохая и
перспективная задумка в виде пособия для
учащихся написана не только авторитетным, но и,
извините за тавтологию, профессиональным
профессионалом.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|