ТОЧКА БОЛИ
Почему мы боимся иметь много детей?
Версий, объясняющих причины
депопуляции, несколько. Все достаточно
убедительны. Но ни одна из них ответа на вопрос:
“Как повысить рождаемость?” – не дает
Проблемы депопуляции (убыли населения),
демографического кризиса в России в последнее
время привлекают к себе огромное внимание.
Сегодня уже можно сказать, что демографическая
ситуация стала одной из центральных тем
общественной дискуссии. Дискуссия остра и
нередко болезненна, а выкладки демографической
статистики неутешительны.
В независимом докладе российского детского
фонда “Дети России на пороге ХХI века”
приводятся следующие данные о демографическом
положении в стране: “Население с 1990-го по 1999 год
уменьшилось на 1 млн 334 тыс. человек; за этот же
период численность детей в возрасте от 0 до 17 лет
уменьшилась на 4 млн 229 тыс человек. Естественный
прирост в 1990 году составлял 2,2, а в настоящее
время приобрел отрицательную величину – 4,8. В
России разразился демографический кризис,
который привел к уменьшению общей численности
населения на 1%, детского населения – на 3,4 %.
Естественно, встает вопрос о сущности и основе
сложившегося положения. Его задают в разной
форме – от “в чем причины?” до “кто виноват?”, а
ответы дают подчас взаимоисключающие.
Версий, объясняющих падение рождаемости,
несколько. Ими вовсю жонглируют демографы,
социологи, политики, медики и простые люди.
Давайте рассмотрим самые распространенные из
них и убедимся, насколько в действительности
проблема сложна и неоднозначна.
Итак, версия: депопуляция возникла в связи с
экономическими трудностями последних десяти
лет. Люди обнищали, поэтому и не могут позволить
себе иметь много детей. Бедствующие семьи
способны решиться только на
одного-единственного ребенка. То же мнение
высказывается и в несколько ином варианте:
население протестует против экономических
реформ отказом от рождений. Многие уверены, что
улучшение материального положения само приведет
к повышению рождаемости и увеличению количества
детей в семье.
“Однако проблема не так проста, как кажется”, –
утверждает социолог Альберт Баранов в своей
статье “Депопуляция – социальный вызов
государству” и приводит данные
социологического опроса, который он провел
совместно с кандидатом биологических наук
Натальей Ковалевой в родильных домах Петербурга:
“Обнаружилось следующее: четверть населения с
доходом ниже прожиточного минимума родила 66%
всех младенцев, четверть зажиточных и богатых
родила лишь 8% от общего числа новорожденных. На
долю половины населения с доходом от одного до
двух прожиточных минимумов пришлось 26%
новорожденных. Таким образом, из расчета на одну
женщину у бедных рождаемость почти в десять раз
выше, чем у зажиточных и богатых. Так что если у
бедных рождаемость и понизилась в результате
реформ 90-х годов, то у богатых она просто упала”.
Демографы и социологи утверждают, что
депопуляция существует не только в России и не с
России началась. Смертность превышает
рождаемость во многих общепризнанно богатых и
благополучных странах. В Германии рождаемость
была ниже смертности еще в 70-е годы, в Италии – в
80-е, а в 90-е годы депопуляция случилась не только в
России, но и в Испании, Португалии, Греции, Японии.
Собственно, только в одной из развитых
европейских стран семьи остаются многодетными в
современном понимании многодетности (то есть с
3–4 детьми). Это Исландия. Почему? Что там такое
есть в этой Исландии, что исландцы не боятся
иметь много детей? Там, конечно, много всего есть,
но сразу другое бросается в глаза – чего там нет.
Там нет армии. Это заставляет очень сильно
задуматься. Что общего у всех вышеперечисленных
стран, окунувшихся в депопуляцию? У них у всех
милитаристское прошлое и милитаризированное в
той или иной степени настоящее.
“Возможно, что отказ от второго ребенка в семье,
– считает Альберт Баранов, – это
бессознательный протест, посттравматический
синдром милитаризма”.
Государству нужны солдаты. Тем более нашему с его
и в настоящее время воюющей армией. Государство
всегда получало солдат в неограниченном
количестве и никогда не жалело их ни в малейшей
степени. Может быть, депопуляция – это не только
зло? Может, именно депопуляция заставит наконец
власть перейти к более гуманной,
человекосберегающей политике? Это не
риторический вопрос. Он требует положительного
ответа, но наше государство отвечает на него
отрицательно.
Многие медики и экологи в качестве причины
снижения рождаемости выдвигают ухудшение
здоровья молодежи. Мол, это приводит к увеличению
количества бесплодных пар, к возрастанию
неблагополучных исходов беременности. Но
падение рождаемости гораздо выше этих
показателей, не говоря уже о том, что только одна
беременность из трех оканчивается в наши дни
рождением ребенка, а две искусственно
прерываются.
Демограф Анатолий Антонов резко и страстно
отвергает все эти причины как принципиально
ошибочные и заслоняющие главную беду. По его
мнению, депопуляция связана с гораздо более
глубокими и долгодействующими факторами: с
разрушением семьи в современном мире. “Семья в
России деградирует, – пишет он. – И это связано
не с сегодняшней бедностью большинства семей и
не с трагическим крахом миллионов семей в 1941–1945
годах, и не с тяжким наследием коммунизма в
борьбе с “буржуазной” семьей, а прежде всего и в
основном с глобальным кризисом семьи.
Неравноправное положение семьи среди других
социальных институтов привело к девальвации
семейного образа жизни в конце 90-х годов.
Катастрофический упадок семейного образа жизни
продемонстрировал, что обзаведение семьей с
несколькими детьми выпало из самого понятия
человеческого благополучия. Рождение детей
стало рассматриваться в качестве помехи счастью
и жизненному успеху, достижению приемлемого
уровня благосостояния”.
Ссылки на экономические трудности, на нищету
многих семей демограф объявляет лицемерными:
если дети не признаются истинным и главным
богатством, то любые, в том числе очень
благополучные, условия жизни будут
недостаточными для появления даже второго
ребенка, не то что третьего и четвертого.
Наконец, существует точка зрения, в соответствии
с которой проблема депопуляции считается
идеологически раздутой по причине
националистической великодержавности. Так,
например, Московский координационный совет
Демократического союза считает, что стоны и
причитания над вымиранием России объясняются
страхом перед “чужаками”, ксенофобией и
разделением граждан на два сорта: “Оказывается,
есть люди настоящие, первосортные – коренные,
урожденные, чистокровные, постоянно прописанные
в пятом поколении. Над вымиранием этих принято
рыдать без остановки. И есть люди второго сорта –
приезжие, которые хоть и размножаются, и
работают, но лучше бы вовсе не рождались.
Подозрительность к “чужому” и плач по
незамутненной “чистокровности” – это путь к
распаду общества, к смерти. Напротив, широчайшее
гостеприимство, готовность открыть двери – это
путь к жизни. Конечно, одного этого мало. Но без
этого никак не выжить”.
Двери приезжим сегодня приходится открывать так
или иначе, а завтра трудовая иммиграция еще более
расширится, потому что рабочих рук не хватает.
Но... подавляющее большинство в сегодняшнем
обществе воспринимает приезжих как зло, и даже не
как необходимое зло, а как зло, которое нужно
радикально выкорчевать.
Так что тревога по поводу депопуляции
проявляется исключительно на уровне деклараций.
А рождаемость продолжает падать...
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|