Вернувшиеся из ада

В этом году Виктору Некрасову исполнилось бы 90 лет

Видный экономист и писатель Н.Шмелев опубликовал новый отрывок из своих воспоминаний. В нем речь и о людях, на фронте явивших чудеса героизма, а сняв гимнастерки – чудеса трусости:
“Их таких было много, очень много. И они, эти бывшие орлы-фронтовики, и составляли, похоже, ту опору, на которой зиждилась вся окружавшая нас тогда система лжи, насилия и предательства. <...> Такой героизм, мужество там и такое унизительное, постыдное малодушие здесь?”
Даже сознавая, что профессорское обобщение грешит огульностью, испытываешь горечь, обиду. Во многом оно оправданно.
Армия приучала к исполнительству, повиновению и зачастую освобождала от работы собственной головой. Справедливая цель – избавление Родины от захватчиков – сочеталась с целями, далекими от свободы личности и народов. В командирской среде культивировалось бездумное подчинение, не исключались хамство, мордобой. Иной офицер не боялся противника, но боялся своего начальства. Верховный главнокомандующий имел смутное представление о военных действиях, ни разу не приблизился к передовой и в трудных обстоятельствах полагался на заградотряды, бившие по своим.
И все же правота Н.Шмелева однобока. А сейчас, когда ветеранов Великой Отечественной осталось раз-два и обчелся, желательна большая взвешенность выводов. Негоже забывать о тех, кто честно воевал и честно противился системе лжи и предательства. Напомню лишь об одном из прошедших сталинградский ад, сохранившем высокие принципы, до последнего своего часа не покривившем душой.
Для капитана Виктора Платоновича Некрасова война кончилась в Люблине. Пуля немецкого снайпера попала в руку. Это второе ранение обрекало на долгие госпитальные дни. Врач посоветовал тренировать руку – рисовать что-нибудь, писать.
Некрасов умел рисовать, когда-то был театральным художником. Но сейчас тянуло писать об испытанном в смятенном отступлении к Волге, в боях на Мамаевом кургане, в часы великой сталинградской победы.
Повесть “В окопах Сталинграда” ждала долгая славная жизнь. Жизнь самого автора, однако, не отличалась легкостью, гладкостью. Сталинская премия не сделала его робким, услужливым. Когда в газете, где он заведовал отделом, предложили включиться в очередную проработочную кампанию, покинул редакцию. Лауреату надлежало доказывать свое соответствие званию, сочиняя туфту, прославляющую Сталина. В.Некрасов писал рассказ о солдатах (“Сенька”, “Рядовой Лютиков”), повесть “В родном городе” о неприкаянных днях вчерашнего фронтовика капитана Митясова – о жизни на грошовую пенсию, без семьи, без жилья, без вещей.
В отличие от трусов и предателей, вспомнившихся Н.Шмелеву, Николай Митясов отвешивает пощечину декану факультета, когда тот пытается выкинуть из института старого профессора, оставшегося в городе при немцах, обливает помоями попавших в оккупацию.
Да, таких, как Митясов, единицы. Но все же они не белые вороны. Виктор Некрасов, герой повестей “В окопах Сталинграда”, “В родном городе” воспринимались как истинные защитники справедливости. И в годину войны, и в послевоенную годину.
Влияние В.Некрасова – писателя и человека – испытали на себе вчерашние фронтовики, вступавшие в литературу, создавая “лейтенантскую прозу” (Г.Бакланов, В.Быков, Ю.Бондарев), говоря о себе: “Мы вышли из “Окопов Сталинграда”. Эти же слова потом повторят Алесь Адамович, Булат Окуджава, Вячеслав Кондратьев.
В путевых очерках “По обе стороны океана” В.Некрасов первым написал правду о Западе. Без придыхания и без злорадства. За что подвергся нападкам в печати.
Он делался все более ненавистен для властей. К тому же вступил в борьбу за Бабий Яр. Место, где было киевское гетто и расстреляны тысячи, надумали поначалу смыть, потом построить здесь стадион. В.Некрасов не допустил ни того, ни другого. Добился памятного камня, конкурса на монумент.
И новых атак.
После сорокадвухчасового обыска забрали бумаги, книги, журналы, магнитофон, пишущую машинку. Шесть дней длились допросы у следователя.
“Топтуны” не отставали от него ни в Киеве, ни в Москве. “Невзначай” толкали на улице, норовя сбить с ног.
В Гослитиздате рассыпали набор двухтомника. Заодно и моей книги о Викторе Некрасове.
Его, офицера-сталинградца, родоначальника прозы о Великой Отечественной войне, откровенно и нагло выживали из страны, за которую он бился, проливал кровь. Человека безупречного мужества и редкого обаяния, умницу и надежного друга подвергали оскорблениям, на него клеветали с трибун, с газетных и журнальных страниц. Вынуждая покинуть родную землю, исхоженную вдоль и поперек.
Перебравшись во Францию, душой он оставался с киевскими и московскими друзьями. С фронтовиками, хранившими память о войне.
Виктор Некрасов выступал на радио “Свобода”, стараясь не пропустить ни одной литературной новинки в московских журналах. Писал “Маленькую печальную повесть”. Последнюю свою прозу.
Мы прочли ее, когда его уже не было. Он скончался 3 сентября 1987 года. 4 июня 2001 года ему бы исполнилось 90 лет.
Перефразируя цитату, приведенную в начале заметок, скажу: таких было мало, очень мало, но они, эти вчерашние фронтовики, противостояли системе лжи, насилия и предательства. Забывать о них – величайший грех.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"