Какой будет модернизация образования?

Во многом это зависит от того, как будет решен вопрос о земле, какими будут судебная и административная реформы

Удивительные совпадения атмосферы и стилистики реформирования России конца ХХ – начала XXI века с периодом реформ Александра II середины XIX века дают возможность обратиться к истории, чтобы учитывать ее уроки и как можно точнее выстраивать наш далеко не краткий курс.
Мы вспоминаем об этом потому, что убеждены: невозможно проводить реформу в системе образования вне контекста изменений в других сферах нашей жизни – с одной стороны, а с другой – глупо проводить реформу, делая вид, что это самая-самая первая реформа и модернизация и в России, и в мире.
Газета «Первое сентября» и Институт образовательной политики «Эврика» видят два главных направления модернизации системы образования: создание общественно-образовательных институтов (движение попечителей, например), поддержка и развитие инновационных образовательных сетей (сеть Федеральных экспериментальных площадок, например). Но нельзя не учитывать общеполитический и общеэкономический контексты, в которых мы пытаемся изменить систему образования. Потому что уроки александровских реформ показывают: политический контекст происходящего иногда важнее сути самих изменений.

Параллели реформ

Для российского общества середины XIX века точкой объединения было уничтожение крепостного права. Николай I тоже хотел с этим покончить, но более смелый Александр в марте 1856 года высказался вполне определенно, выступая перед предводителями дворянства: «...вы знаете, что существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собой начнет отменяться снизу. Прошу вас, господа, подумать о том, как бы привести это в исполнение».
Как бы привести это в исполнение?
Здесь первая и, с нашей точки зрения, главная параллель между сегодняшним днем и серединой XIX века. Общая точка: вопрос о земле.
Как известно, за три года – с 1858-го, когда освободили казенных и удельных крестьян, до манифеста от 17 марта 1861 года, когда освободили дворовых и крепостных, была проделана огромная работа.
Но в итоге реформа оказалась даже более либеральной, чем, например, в Пруссии или Австрии, где крепостным была предоставлена свобода без малейшего клочка земли.
В России крепостные получили свободу, помещик больше не мог их продавать или возлагать на них денежные повинности или барщины, но главное – они становились собственниками. Была разработана сложная система выкупа определенного размера земли. А деньги давало правительство в виде ссуды.
Восхищение и радость были далеко не всеобщими, но компромисс все-таки был найден – и дворян не разорили, и крестьян сделали собственниками.
А второй частью общего контекста реформ того времени в России была, как известно, судебная реформа.
Если бы наши современники почитали описание тогдашней системы судопроизводства, у нас было бы абсолютное ощущение, что это про сегодняшнюю судебную систему в России. Самое мягкое определение – продажность. И отмена крепостного права парадоксальным образом лишь укрепила лихоимство и произвол, блестяще описанные Н.В.Гоголем в «Ревизоре», – потому что увеличилось число лиц, подсудных общим судам.
И тут важно заметить, что две ключевые реформы – аграрная и судебная – проводились в середине XIX века на совершенно противоположных принципах. И в этом тоже мы видим параллель с нашим временем. Модернизацию деревни проводили на основе славянофильских идей, а судебной реформой руководили так называемые западники. И появился выборный суд: волостной и мировые судьи, избиравшиеся земскими собраниями, и государственные суды вплоть до кассационного.
Наконец, для уголовных дел был введен суд присяжных. Не правда ли, очень похоже на сегодняшнюю ситуацию? А еще большую схожесть придает проблема нехватки персонала, и все же та реформа частично свою роль сыграла. Взятки, конечно, не исчезли, но сократились.
А венцом двух главных реформ должна была стать, конечно, административная реформа. Как и сегодня в России.
Неэффективность и трагическая неспособность российской бюрократии управлять особенно проявились во время Крымской войны: лихоимство, рутинность, небрежность, некомпетентность.
Ключевой идеей административной реформы была идея местного самоуправления. Объединение администрируемых с администраторами.
По мысли реформаторов, дарование местного взаимоконтроля управленцев и управляемых было прологом к дарованию политических свобод.
Что касается просвещения, то дело ограничилось университетской реформой – отменой ограничений количества студентов в университетах. Но после назначения на пост министра народного просвещения адмирала Е.В.Путятина ужесточился контроль над университетами, начались высылки прогрессивных профессоров, и определенные учебные курсы оказались под запретом. Когда в 1863 году Путятин был заменен Головниным, университетским уставам была предоставлена некоторая автономия, а устав 1864 года реорганизовал среднее образование и разделил гимназии на классические и реальные.
Поступление в университет было возможно только после окончания классической гимназии.
А свертывание реформ во многом произошло из-за польского восстания 1863–1864 гг. Невозможно избавиться от аналогии с Чеченской войной, хотя, конечно, и размеры трагедии разные, и этнокультурный контекст другой, тем не менее внутренний конфликт сильно повлиял на ход реформ и тогда, и сейчас.
А в образовании ситуация сложилась тоже довольно трагично. После покушения исключенного студента Дмитрия Каракозова в Летнем саду на царя министра народного просвещения Головнина отправили в отставку, а на смену ему пришел обер-прокурор святейшего синода граф Д.А.Толстой.
Начался период, как пишут авторы в исторической литературе, откровенной реакции.
Характерно, что «откровенная реакция» в просвещении характеризовалась следующими признаками: исключением студентов из университетов, сокращением в гимназиях курсов точных наук в пользу обучения древним языкам. Правда, и тут кадры подвели – их не хватало, поэтому в качестве учителей оказались немцы и австрийские славяне, чехи в основном, набранные случайно. И поэтому первым заметным следствием этой части реформы оказалось резкое снижение качества преподавания.

Прошли годы...

Да не годы, а столетия. А контекст образовательной реформы тот же.
Ключевой вопрос – земли, собственности на землю – остался нерешенным.
Судебная реформа – снова главная боль нашего общества.
И снова на повестке дня радикальная административная реформа, снова мы вынуждены называть нашу бюрократию неэффективной и коррумпированной.
И снова реформы проводятся в ожесточенных столкновениях «западников» и «почвенников».
Только царя нет, и влияние западной цивилизации на Россию гораздо сильнее.
Нам кажется, что модернизация образования – это прежде всего модернизация связей системы образования с теми тенденциями перемен, которые на государственном уровне приняты как стратегические направления развития.
Это означает, что без ясного определения властью, президентом прежде всего, тех общественно-государственных целей и главных идей реформ, которые власть, президент намерены осуществлять, – никакой модернизации образования не будет. Невозможно.
И все наши попытки обречены на провал не потому, что идеи школы как юридического лица, или нормативного финансирования, или единого экзамена, или ГИФО, или общественного управления, или обновления содержания образования, или университетских комплексов, или перехода в статус образовательных организаций и другие идеи модернизации плохи.
Нет, дело не в этом. Дело в том, что вне контекста других перемен модернизация системы просвещения не получает подпитку от связей с жизнью.
Ну это все равно что проводить либерализацию школы в условиях крепостного права.
Или наоборот – сечь учеников розгами в условиях приоритета гражданских прав и свобод.
...Сегодня, 3 апреля 2001 года, Президент В.Путин прочитает свое послание Федеральному собранию.
Как патриот образования я, казалось бы, должен ждать каких-то ориентиров развития нашей системы в ближайшем будущем.
Но все, что я написал выше, я написал для того, чтобы показать: для реформы образования гораздо важнее не ведомственные ориентиры, а общеполитические направления.
Мы строим гражданское общество?
У нас будет земство, то есть, по-современному, – самоуправление?
У нас будет собственность на землю?
Реформа судов?
Рынок?
Ну что-то вроде вот этого: «... вы знаете, что существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собой начнет отменяться снизу. Прошу вас, господа, подумать о том, как бы привести это в исполнение».
Подумайте, господа, ну что вам стоит...

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"