Колонка редактора

Вот уже полгода я всерьез занимаюсь проблемой образования и самообразования учителей. И наконец мне приходит в голову простая мысль: а сама-то я как учусь? И чему? Рассуждать о других вообще гораздо проще, а попробуй-ка вспомнить, когда тебе в последний раз захотелось, а потом и удалось чему-то научиться.
Первое же воспоминание поначалу кажется сущей ерундой...
Отпуск катился к концу, и все было лучше не придумаешь: проплаванные и пройденные по горам километры, загар, отсутствие одышки и мрачных мыслей. Хотя одна прокралась-таки и отравила все мое размеренное и разморенное на солнце существование. Я вдруг поняла, что ничему в это лето не научилась. Именно вдруг, потому что, будучи существом довольно-таки хаотичным и легкомысленным, не составляю себе плана самообразования на обозримое будущее. А если бы и составляла, ни за что бы не выполнила. Я чему-то начинаю учиться, только почувствовав, что мне этого сейчас стало не хватать, иногда даже не понимая до конца зачем. Реже бывает, ловлю себя на том, что уже чему-то учусь и с интересом наблюдаю, как осваиваю один шаг за другим. Так училась играть в теннис: сначала сидела на травке у стенки, смотрела, как играют другие. Потом решилась и попробовала попадать по мячу, держа ракетку, как сковородку. Потом, поняв, что могу совместить в пространстве ракетку и летящий мяч, стала разучивать, как правильно двигается рука. Безусловно, я и сейчас остаюсь закоренелым и беспросветным чайником, но по-любительски перекинуть мяч через сетку вполне могу, ради чего все и было затеяно.
А самое главное, когда ко мне в класс приходят семилетние люди, я учу их писать, а они неправильно держат ручку, пишут без наклона, да еще кривыми и разными по размеру буквами, – я вспоминаю себя на теннисном корте. И понимаю, точнее, вспоминаю, какая это громадная работа – учиться, да еще стольким вещам сразу.
Так вот, если вернуться к мысли, вдребезги разбившей мою отпускную идиллию, в тот момент я отчетливо поняла: если чему-то не научусь, значит, старею. В том возрасте, когда в дальнем углу сознания потихоньку растет список “я уже никогда не...”, если не делаешь шаг вперед, тебя тащит назад.
И под влиянием этой ужасной мысли я решилась на безумный шаг: научиться нырять с пирса. Много лет я с удовольствием смотрела, как прыгали в воду люди, умеющие это делать. Или те, кто думал, что умеет. Или хотя бы те, кто не боялся. Мне нравилось наблюдать, но так же, как за чайками над морем: красиво, но для меня совершенно исключено. Уже несколько лет назад я поняла, что это решительно выше моих сил: прыгнуть самой, чтобы лететь вниз головой целых полтора метра. Что угодно, только не это. Если бы меня кто угодно уговаривал, принуждал, заставлял, не решилась бы ни за что. Но если уж решила сама...
Дождалась самого пекла, чтоб народ с пляжа разбежался – не устраивать же цирк: возраст все-таки, фигура опять же – не Венера Милосская, разве что с руками. Как я там стояла, описывать не буду – перо мое валится из рук. Скажу только, в конце концов прыгнула, головой вниз. Как и было задумано. Второй раз было почти так же страшно, в третий уже чуть проще. И когда поняла, что могу, поплыла к берегу, вспоминая очень похожее ощущение.
Я тогда первый год работала в экспериментальной школе. Первый класс, начало года, период обучения грамоте, каждый урок которого расписан в методичке. Но я от нее отказалась и впервые делала нечто совершенно другое, свое. Ужасно было страшно отрываться от твердого, надежного берега программы, никто не заставляет, но не прыгнуть нельзя. И пока не убедилась, что мои малыши благополучно научились читать и писать, было ощущение падения. Головой вниз.
Странно, но каждое воспоминание возвращает меня в школу. Каким-то удивительным образом обучение самым несерьезным и необязательным вещам становится важным для меня – учителя. Может быть, потому, что, испытав однажды ощущение полета, невозможно от него отказаться.