Понять, чего хотят родители,
и постараться пойти им навстречу

Возможно, для школы это универсальный ключ к сотрудничеству

В Санкт-Петербурге закончила работу Всероссийская конференция «Общество и школа», на которой были подведены итоги проекта «Хорошая школа» Общественного института развития школы. О том, как возник и развивался проект, какую реальную помощь оказал он питерским школам, рассказывает его руководитель кандидат педагогических наук Ирина ХОМЕНКО.

– Все началось осенью 1998 года. Мы провели подряд несколько «круглых столов» с родителями, изучили и обобщили их мнения, обсудили модель «идеальной школы», выявили основные проблемы, мешающие сотрудничеству семьи и школы.
Первый «круглый стол» прошел на предприятии. Оказалось, родители вполне позитивно относятся к школе, понимают, что ей со всеми задачами самой не справиться, но как помочь – не представляют. Второй важный вывод: родители очень плохо информированы о том, что происходит в системе образования. Хотят, например, чтобы детей учили и английскому, и информатике, и черчению, но одновременно сердятся: дети ужасно перегружены!
И третий – многие родители обескуражены. Они могли бы вести кружки, сопровождать детей на экскурсии, печатать учебные пособия, но... их об этом никто не просит!
Следующий «круглый стол» был уже в школе в присутствии директора и завуча. Там, конечно, родители вели себя иначе. Ни одного конфликтного вопроса не задали. Но болевые точки все равно угадывались.

– У вашего проекта такое необычное название.
– Еще в рабочем варианте между собой мы называли свой проект «Хорошая школа», а потом, когда все же решились подать заявку в общественный Фонд Сороса и выиграли грант, лучшего названия не придумали.
Принялись изучать общественное мнение. Обнаружили такую бездну родительского неведения чисто информационного характера! Попробовали изменить ситуацию, вызволить родителей из информационного вакуума. Организовали семинар для администраций школ. Пригласили директоров, завучей, педагогов, отвечающих за работу с родителями. И все вроде бы хорошо получалось, да новая беда. Практика показала, что не в одном человеке дело: многих родителей школа отталкивает потому, что ворчит гардеробщица, охранник хмур и дальше порога не пускает. Родители воспринимают школу целиком, им недостаточно того, что учитель у ребенка замечательный. Порой и одной-двух неприятных мелочей с избытком, чтобы настрой на партнерство тут же улетучился.
Но участников семинара это не смутило. Шаг за шагом отвоевывали они место под солнцем идеям, которые рождались в нашем творческом коллективе. И когда вместо традиционных родительских собраний они стали проводить «круглые столы», психология противоборствующих сторон изменилась. Вроде бы ничего нового: собираются люди, начинают разговаривать... Стоп! Разговаривать, а не один отчитывает – другие понуро выслушивают. Вот в чем отличие! И потом, когда готовится «круглый стол» с родителями, обязательно обозначается конкретная тема, и чем она глобальнее, тем лучше.
Родители изначально защищены от необходимости обсуждать, а тем более критиковать собственную школу. Но фактически все равно получается, что мамы и папы, говоря о школе вообще, оперируют представлениями и впечатлениями о данной, совершенно конкретной школе, в которой учится их ребенок. Так уж они устроены.
Принципиальна и методика проведения «круглого стола»: один человек разговаривает с родителями, другой должен слушать и фиксировать болевые точки. Не заострять на них внимание, не разбираться сразу, отвлекаясь от избранной темы, только запоминать.
Естественно, что ведущий «круглого стола» вовсе не директор школы и не завуч, а самый авторитетный в глазах родителей человек. Иногда в школе не находилось такого, тогда мы советовали искать его на стороне – вплоть до руководителя муниципального совета. Слишком многое зависит от того, кто стоит во главе «круглого стола», чтобы пускать это на самотек.
Итак, «круглый стол» подготовлен заранее. Заранее же обговорены тема и роли. Разосланы приглашения родителям. К каждому обратились по имени-отчеству и сообщили повестку дня. Что еще? Не забудьте ключевую фразу о том, что школу интересует мнение именно этого конкретного родителя.

– А еще какую пользу принес ваш проект питерским школам?
– Мы первыми стали проводить общественную экспертизу педагогических достижений. Школы города писали заявки, в которых рассказывали о достижениях своего педагогического коллектива или отдельного учителя. Мы сортировали их по тематике и направляли на общественную экспертизу ученым, прислушивались и к мнению учителей-практиков, которые могли оценить их с точки зрения реализации в конкретном образовательном учреждении; не отмахивались и от выводов родителей, которых эти достижения интересовали с точки зрения здравого смысла: вот новая программа, новая форма обучения, что она даст моему ребенку?

– Вы отбирали какие-то специальные школы для участия в проекте?
– Нет, школы были самыми обыкновенными, без специального статуса. Хочется отметить 421-ю школу, в которой в результате изучения информационных запросов семей были разработаны вестники для родителей. Это, как оказалось, самая удачная форма информирования родителей при условии, что вестники выпускаются регулярно. Почему? У родителей появился интерес, желание откликнуться на инициативы школы.
Наш опыт показал, что родители в школу просто так не пойдут, им нужно быть в курсе того, что происходит в школе, и на что потрачены деньги, и каковы достижения школы на уровне города.
Другая школа, о которой стоит упомянуть, – 466-я. Здесь мне очень понравилась позиция директора – это как раз тот пример, когда вдохновение одного может перевернуть мировоззрение целого коллектива. Директор смогла привлечь муниципальные органы к новой деятельности своей школы и сделать из школы не одно лишь сообщество школы и родителей, а именно общественности и школы. Были отработаны все наши идеи, проведены педсоветы в виде ролевых игр, где роли ученик – учитель – родитель играли сами учителя и пытались смотреть на школу глазами родителей.

– Ваша оценка итогов конференции скорее позитивная?
– Конечно. Конференция показала, что универсальных способов вовлечения родителей в школьный процесс нет. Одни привлекают родителей содержанием образовательных программ, другие выстраивают взаимоотношения на основе организации внеурочного времени учащихся, третьи создают общественные школьные фонды. Все зависит от того, чего именно хотят конкретные родители в конкретной школе.
Руководители учебных учреждений, к сожалению, не всегда понимают, что каждый год у них в школе появляются новые родители и потому школе каждый год надо проводить своеобразный аудит, дабы понять, что за люди пришли в уже сложившийся коллектив, как с ними работать. Универсальным подходом может быть следующее: понять запросы конкретных родителей и на их основе развивать сотрудничество.
Меня часто спрашивают: «А вы не боитесь слишком открыть школу?» Конечно, мера защищенности школы и мера защищенности семьи должна быть. Но и лишать родителей возможности высказывать открыто свое мнение, настаивать, если надо, на своем – тоже полный абсурд.
– А вдруг с окончанием проекта все повернется вспять?
– Не повернется. Потому что с помощью новых идей, рожденных этим проектом, многие школы существенно продвинулись, обогатились. И они, естественно, не останутся без нашей поддержки и с окончанием проекта. Более того, они готовы делиться своим опытом с коллегами, учить их тому, что поняли сами. И одно дело, когда говорю я, и совсем другое, когда практики подписываются под каждым моим словом, а школа в результате оказывается открытой не только для родителей, но и для коллег.
Проблема, как сделать школу лучше, должна была обеспокоить общество как минимум лет пять назад, потому что школам нужно успеть подготовиться к демографическому спаду. Ведь у родителей совсем скоро появится реальная альтернатива, и они семь раз подумают, отдавать ли своего ребенка в ту или иную школу. Потому-то мы и торопимся помочь школам, чтобы они не оказались беспомощными, когда у них просто не будет учеников.
Разве не парадокс: школа не может обойтись своими ресурсами, но упорно игнорирует те, что лежат на поверхности. Их просто нужно взять. Потенциал родителей многократно превышает те представления, которые сложились о нем в головах руководителей школ. Часто родители и хотели бы вкладывать в школу деньги, считая их хорошей инвестицией, но удивляются: школа этих денег не берет. Вероятно, мешает отсутствие необходимого правового инструментария: школа не знает, как эти деньги взять, боится ответственности. Мне кажется, нужно поскорее создать такой механизм взаимодействия, чтобы все заинтересованные стороны смогли наконец договориться.

– Не считаете ли вы, что искать новые формы сотрудничества с родителями школу подтолкнула нищета, как ни грустно это признавать?
– Если бы все было благополучно, школа продолжала бы диктовать родителям свою идеологию, навязывать прежние формы работы. Я даже не знаю, кому больше повезло. Скорее школе. Ведь иначе она бы так и не услышала родителей. А без родителей в нынешних экономических условиях ей просто не выжить. И если представить школу как объект инвестиций, то, естественно, родители будут инвестировать только те программы, которые посчитают перспективными. Школе давно пора понять, что лишь с помощью родителей она сможет навести порядок в своем доме и что есть кое-что такое, что не требует капиталовложений, но может изменить школу. Это способность учителя начать с себя, по-доброму отнестись к ученикам и родителям, стать привлекательным объектом для инвестиций.
А для того чтобы диалог состоялся, школе придется преодолеть разобщенность внутри собственного педагогического коллектива. Только сплоченный коллектив, исповедующий одну линию, может стать привлекательным для родителей как социальных партнеров.
Нет школ однозначно плохих и хороших, как нет одинаково идеальной школы для разных родителей. Пусть у каждой школы будет свое лицо. Родители смогут выбрать из многих ту, которая больше всего подходит их ребенку

Вопросы задавала Марина НИКОНОВА