Любовь у доски

Воспоминания юной А.

Мне сказали – взгляни на жизнь школы издалека. Вроде бы как через подзорную трубу, но с неправильного конца. Пришлось делать над собой усилие – благо за год, прошедший после выпускного, школа еще не успела уплыть в благообразные дали памяти, окраситься в розовое с голубым. Да и невинное молоко из школьного буфета еще на губах не обсохло. Попробуем обобщить еще теплые воспоминания…
Большое видится на расстоянии совсем другим. Хуже всего пропечатываются в сознании парты, дневники, ластики-ручки – все предметы вещного мира. Вспомните ли вы через год после спектакля бутафорию, которой пользовались актеры: все это папье-маше, костюмы, фальшивые фрукты? То же и с дневником, как ни внушали нам, что это “главный документ школьника”, как ни изображали родители благоговейный ужас, беря его в руки: “И какие же там у тебя ОЦЕНКИ?”
Подумаешь, оценки. Вспоминаются не оценки. Вспоминаются отношения по поводу оценок. Именно они! Тонкая сеть личных ОТНОШЕНИЙ, оплетающая учеников и педагогов, легкий человеческий каркас общеобразовательного здания – его не замечаешь, пока сидишь под сенью этого здания, и он же первым бросается в глаза и начинает играть всеми красками, когда отойдешь на расстояние месяца, года, двух.

Интриги, симпатии, вражда и романы между учащимися средней школы изучены и воспеты детскими писателями, психологами и всеми кому не лень. Чувствуется, что скоро к исследованиям подключатся врачи вплоть до сексопатологов. Поэтому отношения детей друг с другом я оставлю в покое. Да и к школе-то они относятся лишь постольку, поскольку людям для встреч надобны четыре стены. И в пионерлагере, и в детском садике, и во дворе вы встретите одинаковые сюжеты, все тех же Вань плюс Маш – и никакой школьной специфики.
Основное отношение (если хотите, противоречие, единство и борьба противоположностей) образовательной системы – отношение между стоящим у доски учителем и сидящим за партами классом. Не на переменке и даже не на ковре у директора, а только у доски происходит передача информации из уст в уста, глаза в глаза, лицом к лицу. Это потом, в университете, студиозуса оставят один на один с безмолвной книгой. Школа соткана из общения одного живого человека с другими человеками, и от того, дышит ли этот один в такт с классом или их сердца бьются в противофазе, зависит смысл их встречи. А иногда и смысл жизни.
Деловыми контакты учителя и его подопечных не назовешь. Для детей ежеутренний поход в школу – это стержень, на который крепится остальная жизнь. Каждый день в восемь тридцать – звонок – ты уже за партой: это задает ритм существования ребенка. Учитель, со своей стороны, может, и рад поставить отношения на деловую основу, измерять их страницами учебника, упражнениями, кол-вом “орфогр. (граммат. + речевых)” ошибок… Но – о небо! – какие незрелые и безответственные попались ему партнеры! Им абсолютно наплевать на свою репутацию. Их не волнуют неустойки. И сменить нельзя.
От человеческого фактора, будь он трижды неладен, не убежишь.
Почему-то принято считать (с легкой руки киношников), что ученики и учителя – заклятые враги, их общение – это всегда “стрельба на поражение”… Стереотип-с. Хотя спросите математичку или русичку, ту самую, про которую дети сочиняют страшные истории под заглавием “Летающие стулья”, “Крики за стенкой”… Она детей ЛЮБИТ. Это самая настоящая любовь. Только безответная и оттого отчаянная.
В самом деле, представим себе метафору: Она (училка) и Он (класс – плохой, неудачный, трудный).
Вместо вечерней прогулки Она самоотверженно готовит Ему ужин (урок). Творит, выдумывает, пробует на вкус, воображает в красках, как лучше подать кушанье (учебный материал). Подает. Он – морщится, отворачивается, не желает есть (учить). Она, сперва вежливо, напоминает, что отдала Ему жизнь, здоровье, молодость, на что Он отвечает: “Чего привязалась? У меня своих забот много (другие учителя много задают, был занят на секции самбо, у нас были гости – нужное подчеркнуть)”. Он окончательно “достает” Ее наглостью и инфантильностью. Она изводит Его своими придирками до крайности – и следует либо скандал, либо, в тяжелом случае, развод. “А наша выпала в осадок”, – радуется злоковарный Класс.
Даже если совместная жизнь у Них складывается хорошо, дольше семи лет идиллия не продлится. Он уйдет “во взрослую жизнь”, Она останется одна, как вдова, и попробует начать все сначала, но уже с другим…
Мужской вариант: Он (препод.) и Она (ну, чтоб женского рода – скажем, комсомольская группа; не хихикайте, я же прошлое вспоминаю).
Менее всего шансов на удачу, если Он не знаком Ей с детства. Она только-только подросла, перешла из “малявок” в “невесты”, только-только распробовала сладость независимости и на каждый “чужеродный элемент” реагирует болезненно.
Начинают знакомство учителя-мужчины, как правило, с пряника: пара-тройка комплиментов, приятная улыбка, необременительное домашнее задание. Все идет славно, Она Его терпит и даже привечает – пока Ему не потребуется большего (например, пришла пора контрольных). И что же? Объявляется незваный соперник, какой-нибудь “неформальный лидер класса” (вполне возможно, лицо женского пола, но это здесь и не важно) и своей широкой спиной защищает Группу от бесстыдных притязаний. Испытанный метод – вызвать педагога на словесную дуэль – и победить! (В кругу сочувствующих это и нетрудно.) Если Он пытается власть употребить (завуча позвать или стройной колонкой проставить в журнал двойки), Она немедленно принимает героическое выражение лица а-ля “всех не перевешаете”. Организуется движение Сопротивления, и вот уже после очередной пакости (поломки прибора и т.п.) слышится ехидный шепоток “неформального лидера”: ну что, мир или вам еще раз тортом заехать?
– И вправду, – устало думает Он. – Кто я, как не мерзкий жандарм, посягающий на Ее, Группы, личную свободу? Чего я рыпаюсь? – И Он машет рукой на все свои педагогические мечтания и смелые замыслы. Оскорбленная невинность торжествует.
Буде случится взаимная любовь с первого взгляда, исход тот же: расставание, овдовение, фотография любимого выпуска на стене – и все сначала.
Хотя… Уточним термины. “Взаимная любовь учителя и класса” – это слишком сильно сказано. Все ж таки не групповуха. Когда говорят “дети любят педагога”, это значит лишь то, что они с ним дружат (для сколь многих “всего лишь дружба” – недостижимый идеал!). Односторонняя “любовь” – словечко приемлемое, поскольку несчастной и безответной дружбы не существует по определению.
Дружба – это вовсе не совместные походы в Музей изобразительных искусств во внеурочное время, не песни в обнимку у дымного костра и прочая, и прочая. Высший пилотаж педагогической дружбы (а не приятельства, не панибратства, что тоже неплохо) – сокровенное общение на уроке, В РАМКАХ ПРЕДМЕТА, так чтоб разговор шел “за жизнь”, чтоб душа развернулась, впитывая строчки лекционного материала, как божественную формулу бытия, чтоб вся картина мироздания встала вдруг перед мысленным взором юного человека. Такое возможно, только если учитель обожает свою науку. Да и предмет должен быть подходящ по масштабам – не НВП какая-нибудь.
Идеально подходит литература; на одной только программе десятого (по-старому девятого) класса, на Толстом да Достоевском можно развернуться до небес. С историей хуже – уж очень она пропитана марксятиной (теперь, говорят, новый курс ввели – “Человек и общество”, но если его ведут все те же ортодоксы по призванию…). А насчет картины мироздания – карты в руки естественникам: биология! Да с добавкой экологии! Физика!! Закон Ома для участка цепи, возможно, не таит в себе небесных откровений, но ведь есть в программе Эйнштейн и теория относительности, кварки и микромир. Время замедляется! Это ж обалдеть! Кто, какая сила железной рукой держит наш материальный мир по эту сторону световой скорости и не пущает его дальше, туда, где время начинает пятиться назад? Помню, после урока по теории относительности атеистов в нашем классе не осталось.
А родители дрожат за оценки… Мы же тут с Иван Иванычем истину окрыли! И истина эта будет всегда связывать Иван Иваныча с каждым из его учеников, как “мокрое” дело связывает сообщников. А в очкастом лице Иван Иваныча и сама ШКОЛА как эпоха жизни не сможет изгладиться из памяти – ни через год после выпускного, ни через полвека.