Т. Гриц, В. Тренин, М. Никитин
Словесность и коммерция
М.: Аграф, 2001

Революционный 1917 год разбросал российских людей искусства по приграничным губерниям. В Тифлисе и Витебске, Владивостоке и Одессе в ту пору выходили книги стихов, открывались выставки, создавались литературные кружки. По составу участников и по напряженности творческих поисков эти короткие периоды «полуэмиграции» были весьма замечательны. Книга искусствоведа Александры Шатских – о «витебском ренессансе» 1921–1922 годов, о замечательной плеяде художников, писателей, музыкантов и артистов, которых собрал в этом городе революционный хронотоп.
Марк Шагал – подлинный «гений места» для этого города с почти тысячелетней историей, его летописец, мифограф и посол во всех других городах. В созданном им Витебском народном художественном училище преподавали столичные знаменитости – Иван Пуни и Мстислав Добужинский. А в ноябре 1918-го Шагал с мандатом Наркомпроса руководил украшением Витебска к годовщине Октября. То было время, когда царская цензура уже закончилась, а советская еще не началась. Впервые российское левое искусство вышло на улицы, в народ. На несколько дней Витебск превратился в большой холст, по которому писали лучшие мастера авангарда. С плакатов и панно на горожан глядели зеленолицые евреи-скрипачи, летящие женщины, перевернутые вверх копытами лошади. Все эти фирменные шагаловские символы и аллегории, естественно, были восприняты трудовыми массами и большевистскими вожаками как издевательство. Но романтика в ту пору еще брала верх над косностью комиссаров, и в мае 1920-го город вновь стал тотальным художественным объектом: по стенам Витебска прошлась кисть Казимира Малевича. «Здесь улицы покрыты белой краской по красным кирпичам, а по белому фону разбежались зеленые круги», – вспоминал Сергей Эйзенштейн, очевидец этого праздника освобожденных искусств и сам неисправимый экспериментатор.
Главным детищем Малевича в Витебске стал Уновис – общество «Утвердители нового искусства». Молодые художники, последователи супрематизма, образовали братство со своей особой символикой (нарукавный черный квадрат) и ритуалами, чем-то напоминающими масонские. Уновис ныне признан вершиной педагогических исканий Малевича. Это была школа самого смелого искусства тех лет, своего рода «режущая кромка русского авангарда», по выражению автора книги. Был еще и музыкальный, и театральный, и литературный Витебск... Философский же ритм этого карнавала отсчитывал Михаил Бахтин, создавший близ Витебска, в уездном Невеле, небольшое научное общество.