“Так много удивительного случается,
что все время кажется: жизнь только начинается”

У каждого есть своя пора, когда он задумывается над чем-то. Это может быть и в 5 лет, и в 14, и в 70.
Я не претендую на место философа, мудреца, я – обычная женщина...

...Мне кажется, что любой увлеченный своим предметом учитель – историк, потому что он должен суметь повести за собой учеников в огромный мир своего предмета и не заблудиться в нем вместе с ними, а если это и случилось, то суметь найти дорогу к свету…

* * *

Когда мне было 4,5 года, мама родила моего брата и не могла уделять мне столько внимания, сколько уделяла раньше, но зато это побудило меня научиться читать как можно скорее. На ночь мне всегда читал папа, он делал это мастерски, вживаясь во всех героев. Днем, спрашивая у мамы буквы, я вглядывалась в эти же самые книги и, стараясь подражать папе, пыталась читать. Любимыми были “Приключения Винни-Пуха” и “Приключения Незнайки”. Благодаря переводу Заходера такой наш, такой свойский Винни учил меня задумываться над словами и любить слова.
Дома у нас всегда много пели. Мой дедушка постоянно напевал арии из известных опер на итальянском языке, а мама играла на пианино, аккордеоне, гитаре – у нее замечательный слух и голос, но она ничего музыкального не заканчивала – самоучка. Папа любил петь и обожал оперетту. Мы с ним по телевизору, в каких бы военных городках ни скитались, всегда вместе смотрели и слушали оперетты и все музыкальные и хореографические конкурсы. А еще мы любим бардовскую песню и гитару.
У нас в семье приветствуются любые попытки сочинительства, поэтому все что-нибудь сочиняют: басни, сказки, стихи, песни. У меня свой семейный архив, а младший сын завел свой, начал вести дневник нашей семьи и чего уже только не насобирал в свою папку!.. Мне родители не показывали какие-то отдельные картины художников и не знакомили с произведениями композиторов – они всегда интересно жили и везде брали меня с собой, не выбирая, с кем знакомить, а с кем нет. Они просто обрушивали на меня поток жизни, нет, лучше сказать, вовлекали меня в этот поток, а выбор делала я сама.

* * *

В семье военного человека ребенку приходится много ездить, хочет он этого или нет…
Мы жили в разных местах, и я все их любила. Это были не города, а маленькие, уютные среди лесов, речек и прудов военные городки. И вот парадокс – я совсем не урбанистка, не люблю большие города, но единственный город, через который мы ездили, перебираясь в очередной раз с вокзала на вокзал, город ожидания нового места назначения с прогулками между прибытием и отправлением, город детских снов и мечты – была Москва.
Сейчас я бываю в Москве редко, хотя живу совсем рядом, у кольцевой дороги, поэтому обрадовалась просьбе командира роты, в которой служит мой старший сын, съездить с солдатами из части и рассказать им о Москве. Почти все ребята из Сибири, в Москве никогда не были.
Это был удивительный день! Мы приехали на Красную площадь, нас пустили везде и бесплатно. Мне хотелось помочь ребятам увидеть этот город не только сегодняшним, но и таким, каким он был когда-то очень давно. Мальчишки были благодарными слушателями и участниками путешествия. Здорово, что среди них был и мой сын, их удивляло и поражало многое, но когда они увидели, как шагают их сверстники, сменяя часовых почетного караула у памятника Неизвестному солдату, вздохнули, потрясенные: “Нам так никогда не научиться!”

* * *

Как-то прошлым летом мы с мужем поспорили. Сидит он на диване, смотрит, как всегда, печальные новости и вдруг говорит: “Знаешь, большая часть и лучшая в моей жизни уже прожита, осталось только доживать или выживать”. А я эгоистично подумала (в который раз): как здорово, что скоро 1 сентября, я увижу на пороге школы свой 11 “А” – молодых и красивых девушек и юношей, мы обрадуемся друг другу, я снова забуду о том, сколько мне лет, и мы будем вместе удивляться, что судьба столкнула нас на грани веков. Они ведь не просто ученики – они бабушки и дедушки нового века, несущие в себе память о веке предыдущем. И мне небезразлично, что они будут рассказывать своим внукам в середине XXI века.
Каждый день в жизни случается так много удивительного, что мне все время кажется, что жизнь только начинается.

* * *

Когда кому-то из моих учеников очень плохо, я говорю ему примерно так: “Ты не одинок, тебя любят, поэтому ты обязан жить, ты еще не все хорошее сделал, что мог. Тебе дано так много, что хватит на целую большую и интересную, а может, и не одну жизнь. Ты ведь не эгоист, ты живешь не только для себя, от тебя зависят счастье и радость на лицах и в душах многих знающих тебя людей, собирайся с силами и живи! Ты же не слабак, чтобы опускать руки перед такой малой трудностью! Да завтра может быть еще хуже, еще труднее, а ты не можешь справиться с ерундой – с хандрой и страхами в себе.
У скольких людей в истории человечества ситуации были куда тяжелее твоей, и то они справлялись! Чем ты хуже? Ты тоже человек, значит, сможешь. Человек может многое – не все, но многое. Раскиснуть и жалеть себя, несчастного, – это легко, попробуй сделать что-то, преодолеть слабость – да, это трудно, но зато какое вознаграждение тебя ждет! Самоуважение! И свобода. Вот тогда-то и наступит ощущение внутренней свободы (она ведь кроется в преодолении)”.

* * *

“Пойдем посмотрим сегодня на закат”, – говорил мне папа, когда мне было четыре, пять, шесть лет. Мы шли и смотрели, чем он отличался от вчерашнего, а потом пробовали нарисовать его цветными карандашами. А потом сказка на ночь, любимые книжки и игрушки, что хорошего было сегодня, что меня огорчило. Со мной разговаривали и предлагали задумываться.
Счастьем для меня остается до сих пор открытие нового дня. Каждый новый день что-то приносит. Радость, прозрение, знакомство, обиду и печаль, удивление, ну и много всего. Новый день мне до сих пор приносит какую-то новую гармонию чувств. Я благодарна каждому дню.

* * *

Наверное, я росла счастливым ребенком. Мы жили в маленьких дружных военных городках, в лесах рядом с природой, и все лучшее связано именно с ней.
Наверное, именно поэтому я и сейчас работаю в городке дивизии особого назначения, в школе, которая напоминает о моем детстве.
В 7 классе я осталась одна из девочек, а остальные семь были мальчики. Учителя, смеясь, называли наш класс “великолепная восьмерка”. Когда у нас в военных городках гас свет, ломалась какая-нибудь подстанция, взрослые и дети собирались со свечкой на кухне – квартиры были только коммунальные, – и мы все грызли семечки и слушали воспоминания взрослых об их детстве, юности – это были дивные вечера.

* * *

Недавно мы говорили с девятиклассниками на уроке о добре и зле. Можно ли чувствовать себя полностью счастливым, когда другу плохо или когда идет война? Большинство считает, что нет, невозможно. Потому что боль и страдания друга и других людей обязательно сказываются на тебе (если, конечно, с миром чувств у тебя все в порядке).
Горе народа только кажется отвлеченным. Когда в 1994 г. прогремели взрывы и началась война в Чечне – это было далеко, но 29 декабря в школе во время новогоднего карнавала мне сообщили, что погиб мой выпускник, из моего первого класса – молодой, только что женившийся лейтенант Димка Комиренко. И это далекое горе стало вдруг очень близким, раздирающим сердце, а потом в нашей школе стали появляться дети беженцев и переселенцев с Кавказа – и у каждого было свое маленькое горе семьи и большое горе народа. Я много с ребятами говорю об этом на уроках истории.

* * *

Опыт каждого индивидуален, но в жизни любого человека есть что-то полезное для других. Об этом хорошо говорит русская литература. Что ни произведение из школьной программы, то история семьи или история любви. Если бы в каждой семье был свой летописец в каждом поколении, то это было бы просто бесценно. Уговариваю всех своих учеников вести семейный дневник, ну хотя бы надписи на фотографиях вовремя делать. Мой младший сын завел три года назад такую тетрадь. Мама моя написала семейную повесть “Седьмой гарнизон” о жизни в военных городках, дедушка успел перед смертью написать для меня два блокнота записок из своей удивительно интересной жизни. Я веду летописи всех выпускников, где работаю, у меня пятнадцать огромных толстых тетрадей с фотографиями и педагогическими записками, работами и анкетами ребят.

* * *

Мне никто не навязывал судьбу учителя и профессию, но прадедушка мой преподавал, дедушка и бабушка, их сестра и брат были учителями, мама закончила педагогический. И когда она с институтской подружкой мечтала, снимая одну койку на двоих, что они выйдут замуж, родятся у них мальчик и девочка, то они встретятся и, когда вырастут, поженятся.
Они закончили Курский педагогический институт, разъехались по школам, вышли замуж за военных, случайно встретились под новыми фамилиями в ГДР и жили по соседству в военных городках. У них родились мальчик, а через год девочка, они разъехались и двадцать лет переписывались, скитаясь по военным гарнизонам, а потом встретились. У них было много друзей, тоже со взрослыми детьми, но мальчик и девочка полюбили именно друг друга. Вот такую историю про нас с мужем знают наши дети.

* * *

Наша планета такая крошечная в такой бесконечной Вселенной, и мы существуем один миг, если измерять астрономическими единицами. На Земле нет ничего вечного, и сама она не вечна, а жизнь человека так коротка… Неужели человечество не может прожить свою жизнь, не разрушая и убивая, а любя и созидая, прожить счастливо, чтобы когда-то на других планетах о нас вспомнили как о примере разумной жизни, достойной подражания, уважения, восхищения. То же самое много лет слышат от меня мои ученики: “Спешите делать добро, а то можете не успеть…”