Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №14/2001

Первая тетрадь. Политика образования

РЕАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ

Классов меньше – экономии больше...

Это главный аргумент при закрытии малокомплектных школ. Но давайте посчитаем, так ли он справедлив?

Исчезают маленькие школы. Иногда закрываются сразу, иногда в виде временного компромисса превращаются в угасающие филиалы. Превращение школы в филиал означает, что администрация села лишается бюджетных средств на школу, а школа автоматически теряет поддержку главы сельской администрации. Свое содержание школа теперь обеспечивает сама. Сделать это она обычно не в состоянии, и через пару лет такой филиал исчезает сам собой.
В 2000 году только в Ростовской области закрылось 108 малокомплектных школ. И это не худшая ситуация по стране, и еще только пролог того, что намечается на этот год со ссылкой на федеральные планы реструктуризации малокомплектных школ.
Считается, что наполняемость классов должна быть не меньше 20 человек, иначе финансирование срезают. Таково требование министерства финансов области. А маленькая школа не выдерживает таких норм, нет такой наполняемости. И вот в 2000 году с 14 территорий области уже сняли до 16% финансирования по школам. Классы в этих районах закрывались десятками. От бюджета 2001 года ожидают худшего, для многих классов и школ этот год будет последним.
Педагоги и родители пишут гневные письма, обвиняют районную администрацию. Только инициативы борьбы с сельскими школами носят совсем не районный характер.

Образец общепринятых расчетов

Министерство образования области направило в районы письмо, в котором рекомендовало отделам образования провести ликвидацию и реорганизацию маленьких школ. Наверное, предполагается, что сэкономленные здесь деньги будут работать в другом месте. Очередной крутой поворот нашей системы образования напоминает давнюю идею поворота рек. Якобы высвобождаемые финансовые потоки теперь должны потечь в другую сторону…
Мы не хотим специально обидеть своих коллег из областного министерства; Ростовское управление образования далеко не худшее среди других и зачастую старается проявлять заметную сдержанность в подобных вещах. Но в его документах и расчетах, увы, отражается общероссийская тенденция. Эту тенденцию мы и хотим проанализировать.
Перед нами разработанный в нашем ростовском министерстве «Экономический расчет закрытия малочисленных (малокомплектных) сельских школ Ростовской области», исходя из которого предполагается за счет упразднения маленьких школ и подвоза учащихся в соседние школы сократить расходы на их обучение в три раза (т.е. с 65 млн руб. до 22,3 млн руб. в год).
Нам представляется, что этот план типичен, что аналогичные разрабатываются в большинстве российских областей. Именно на основе подобных расчетов принимаются судьбоносные для тысяч сел и сотен тысяч людей решения.
Прочитаем его, а потом попробуем оценить.

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РАСЧЕТ ЗАКРЫТИЯ МАЛОЧИСЛЕННЫХ (МАЛОКОМПЛЕКТНЫХ) СЕЛЬСКИХ ШКОЛ РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ

В  настоящее время за счет ликвидации и реорганизации малочисленных сельских школ около 17 тысяч школьников перевозятся автобусами в более крупные школы.
Продолжение их обучения по месту жительства потребовало бы затрат, оценка которых может основываться на стоимости ученического места или на стоимости содержания класса-комплекта.
1) Средние затраты на обучение одного школьника в год составляют 2835 рублей. Однако реальные затраты в малокомплектных и малочисленных сельских школах значительно выше: в разных условиях коэффициент поправки колеблется от 1,2 до 3,5. Статистически выверенный коэффициент равен 2,1.
Тогда затраты на одного ученика в малокомплектных школах, которые были закрыты, составляют 5935 руб. в год.
При переводе учащихся в более крупную школу, куда осуществляется их подвоз, стоимость ученического места, наоборот, снижается и составляет в среднем 2132 руб. Значит, разница в годовой стоимости ученического места в малочисленной и крупной сельской школе равна: 5935 руб. – 2132 руб. = 3803 руб.
Тогда годовой экономический эффект составит 65 млн руб.
2) Вторая методика основана на количестве ликвидируемых классов-комплектов, т.к. затраты на класс-комплект являются более стабильными и составляют в среднем 32 тыс. руб. в год.
Средняя наполняемость в малокомплектных школах в разных районах области колеблется от 3,5 в Заветинском районе до 15,3 в Мартеновском и составляет в среднем 9,5 учащегося на класс-комплект. Однако ликвидировались в первую очередь школы с более низкой наполняемостью классов-комплектов.
Взяв за основу статистическую среднюю наполняемость в ликвидируемых классах в 7,1 человека, получим: 17000 : 7,1 = 2394 класса-комплекта ликвидировано за счет уже существующего подвоза школьников.
Нужно учесть, что за счет подвоза школьников в более крупные школы в них происходит некоторое увеличение числа классов-комплектов. Статистика показывает, что в среднем на девять ликвидируемых классов-комплектов в малочисленных школах в крупной школе открывается дополнительно один класс-комплект.
В целом по сельским районам области это число равно: 2394 : 9 = 266 классов-комплектов.
Тогда общее сокращение числа классов-комплектов составит: 2394 – 266 = 2128.
Этот показатель является основой второго подхода оценки экономии от укрупнения школ.
2128 классов-комплектов х 32000 = 68096 тыс. руб.
Разница в расчетах по этим методикам составляет:
68096 тыс. руб. – 64651 тыс. руб. = 3445 тыс. руб., или 5%, что можно считать приемлемой погрешностью.
Итак, экономический эффект от закрытия малочисленных (малокомплектных) сельских школ составит на сегодняшний день 65–68 млн руб. в год.

Из 17000 сельских учащихся, которых подвозят к местам обучения, более 14000 школьников пользуются специальными школьными автобусами, а 3000 – рейсовым (муниципальным) транспортом. В Ростовской области зарегистрировано 464 школьных маршрута общей протяженностью 4601,5 километра.
Стоимость автобусных перевозок сельских школьников (без учета стоимости самих автобусов, дорожных ремонтных работ) включает: расходы на заработную плату водителю, на горючесмазочные материалы, на амортизационные отчисления.
а) Водителю автобуса, занятому перевозкой детей, имеющему 1-й класс, устанавливается 9-й разряд Единой тарифной сетки, ставка которого – 384 руб. в месяц. 384 руб. х 464 ставки х 12 месяцев = 2138112 руб. Начисления на заработную плату 38,5% – 823173. Итого на зарплату водителям – 2961285 руб.
б) Общий пробег автобусов за один день (два раза в день в два конца): 4601,5 км х 4 = 18406 км. В сельских школах, как правило, установлена пятидневная рабочая неделя. Тогда пробег за неделю составит: 18406 км х 5 = 92030 км. Базисным учебным планом предусмотрена продолжительность учебного года в 34 недели. Тогда общий пробег школьных автобусов за учебный год составит: 92030 км х 34 = 3129020 километров.
В соответствии с «Нормами расхода топлива и смазочных материалов на автомобильном транспорте», утвержденными Минтрансом РФ и Департаментом автомобильного транспорта 18.02.1997 г. № РЗ 112194-0366-97 для автобусов ПАЗ-3205, установлена норма расхода топлива 32 литра на 100 км пути: 32 л х 3129020 : 100 = 1001286 (л бензина). При стоимости бензина на 1.01.2000 г. 5,5 руб. общий расход равен: 1001286 л х 5,5 руб. = 5501573 руб.
с) Расходы на амортизационные отчисления в расчете на один автобус около 10000 тыс. руб.: 10000 руб. х 464 автобуса = 4640000 руб. Итого, общие расходы на содержание школьных автобусов составляют: 2961285 руб. + 5501573 руб. + 4640000 руб. = 13102858 руб. Расчеты проведены на нормативной базе. Реальные расходы оказываются выше в 1,7 раза. 13102858 рубл. х 1,7 = 22274858 руб., то есть 22,3 млн руб. Общий экономический эффект от закрытия малокомплектных (малочисленных) сельских школ и подвоза учащихся составляет на сегодняшний день: 65 млн руб. – 22,3 млн руб. = 42,7 млн руб. в год.

Примечание. Подготовленный экономический расчет не учитывает возможных затрат на ликвидацию негативных социальных последствий закрытия малочисленных сельских школ (ликвидация культурного сельского центра, отмирание села, отрыв детей от семьи и риск роста правонарушений, риск автобусных перевозок), а также затрат на трудоустройство увольняемого персонала.

Посчитаем вместе

Первое, что смущает в приведенном документе, – то, что его составители оперируют средними величинами, хотя общие затраты на содержание детей в разных сельских школах чрезвычайно отличаются друг от друга. Могут превышать затраты в городе, но в чем-то нередко оказываются и меньшими. Маленькое здание легче отопить и отремонтировать, зарплаты учителей здесь тоже невелики, ведь в основном речь идет о начальных школах. Никакие выводы об экономической целесообразности закрытия той или иной конкретной школы на основании средних цифр делать недопустимо. Увы, этот очевидный принцип практически всегда игнорируется.
Подвоз же детей на автобусах отнюдь не обеспечивает тех денежных выгод, которые здесь расписаны.
Во-первых, расчеты проведены без учета стоимости самих автобусов.
Во-вторых, даже по приводимым расчетам вводимая ставка водителя не меньше учительской. Да только нам еще не попадались водители, соглашающиеся работать за 400 рублей в месяц.
В-третьих, расходы на бензин и ремонт обычно в 2–3 раза выше расчетных, в России почему-то всегда так.
С количеством автобусов тоже промашка вышла – для реальных нужд их требуется много, много больше. Для примера: для подвоза детей 10–11 классов потребуется дополнительно более 100 автобусов, для детей 5–9 классов из 500 удаленных малокомплектных школ области – и того больше. А автобусы нынче дороги. И одноразовой закупкой за счет какого-нибудь кредита не обойдешься – ненадолго их хватает на наших дорогах.
Теперь перечислим самые очевидные и неизбежные человеческие издержки «автобусного варианта».
Что означает возить малышей в одном автобусе со старшеклассниками? Чтобы уехать обратно, им приходится ждать, пока закончатся уроки у старших, по многу часов, да еще и на голодный желудок! Встали-то они в шесть утра, а кто плотно завтракает так рано? Час езды до школы. Кто-то захватил с собой бутерброд, но 20% детей приходят в школу прежде всего поесть. Скудный школьный завтрак на два рубля в день. На голодный желудок мало чему научишься. Восемь часов ребенок бегает полуголодный! Именно здесь теряется так бережно сохраняемое в детском саду здоровье.
При этом одним из основных критериев целесообразности проводимых преобразований заявляется принцип «доступности получения качественного образования». Инициаторы разорения маленьких школ не пытались, наверное, представить обучение своих детей в таких условиях.
Заключает приведенный выше документ важное примечание, написанное самыми маленькими буквами: «Подготовленный экономический расчет не учитывает возможных затрат на ликвидацию негативных социальных последствий закрытия малочисленных сельских школ (ликвидация культурного сельского центра, отмирание села, отрыв детей от семьи и риск роста правонарушений, риск автобусных перевозок), а также затрат на трудоустройство увольняемого персонала». Каково! Ни много ни мало – рост безработицы, ухудшение здоровья детей и быстрое умирание села без школы.
В сопоставлении с последней экономической издержкой все предыдущие пункты экономии выглядят издевательски.
Жизнь живых людей нашими специалистами от образования почему-то не принимается в расчет. Спасибо, что хоть упоминается.
А мы попробуем разглядеть эти последствия равнодушия одних и безучастности других и подумаем, как можно сделать по-другому.

Возможно ли сэкономить по-другому?

В школе нас учили, что, прежде чем разрушать, надо посмотреть, нельзя ли достичь желаемого эффекта, а здесь речь идет о судьбах людей и об экономии значительных средств более мягкими способами.
Обозначенные в докладе цифры экономии фальшивые. Они достижимы только в двух случаях: или на самом деле дети будут ездить в школу только на бумаге, или сказки про автобусы закончатся – и вместо автобусов все окажутся в интернатах.
Надо честно признать, что маленьким школам нужны дотации. И нужны методики расчета этих необходимых средств для разных ситуаций. А потом можно обсуждать, что в том или ином случае должно быть заложено в областной бюджет, что в местные, а кому можно надеяться на федеральную помощь.

Но если существует необходимость значительной экономии на сельской школе, то другими способами можно достичь ничуть не меньшего экономического эффекта, чем от закрытия школ, с куда меньшими потерями. Попробуем их перечислить.
1) Устойчивая наполняемость класса, претендующего по нынешним правилам на нормальное финансирование, на селе невозможна, хоть режь. Зато возможно, например, сократить число продленных групп. Они на селе и нужны-то по преимуществу как раз тогда, когда дети оторваны от своей деревни. По статистике, число этих групп за последние годы демографического спада не убавилось. Если на содержание этих групп деньги находятся, то найдутся и на класс.
2) Старшие малочисленные классы обходятся нынче в четыре (!) раза дороже таких же начальных (часов там больше, ставки учителей выше). Подвезти старшеклассника проще и безболезненнее. Вдобавок основная школа обязательна, старшая – нет. Т.е. можно средние школы, где в 10–11 классах по 5 человек, перевести в ранг основных, а на месте старших классов открыть учебно-консультационные пункты, вечерние школы, содержание которых обойдется значительно дешевле. Не забудем и про экстернат.
3) В крайнем случае можно пойти дальше. В основных школах 7–9 классы не открывать. В седьмом-восьмом классе подвоз детей уже не столь опасен. А вот пяти-шестиклассникам, на наш взгляд, необходимо быть поближе к дому. Если школа удержит детей хотя бы до седьмого класса – она уже в значительной степени сохранит свое значение в жизни села, и село вымирать не будет.
Еще в основных школах можно объединять пятые – седьмые классы на некоторых предметах, где это возможно: физкультура, труд, музыка. Необходим механизм сокращения ставок без сокращения классов-комплектов.
4) Некоторые руководители районных отделов образования даже считают, что дешевле оплачивать содержание ребенка на дому, чем подвозить. И показывают расчеты.
5) Наконец, можно обсуждать и дистантное образование – сложный и специфический вариант экономии, но зато не покушающийся на целостность села.
Экономия от этих мер, разумно употребленных, была бы, на наш взгляд, весьма существенная, а вред минимальный. Но они практически не обсуждаются образовательными управленцами.

А что взамен?

Экономия – не только и не столько деньги. Придумать бы, как вдохнуть жизнь в село, в школу – ведь они так связаны!
И немного задуматься о людях, о детях: что их окружает, что им нужно. Понять это просто. Надо лишь на минутку, но отчетливо представить себя обитателем того села, его маленькой школы.
Сегодняшняя статистика упряма: сельские школы закрываются, и люди уходят из села. Пустеет земля. Картинками этого опустошения никто красивые расчеты не иллюстрирует…
А пока надежда одна.
Если из министерства так плохо видно, то у районной администрации всегда есть выбор: бездумно подчиниться настойчивой рекомендации сверху либо подумать и сделать как лучше. Пока местные власти – последняя надежда сельской школы…

Владимир КАЛАШНИКОВ,
главный специалист
министерства образования
Ростовской области;
Егор БАЛТИЕВ,
журналист 
г. Ростов-на-Дону



Рейтинг@Mail.ru