На всю жизнь или на один спектакль?

Такой выставки действительно в Москве еще не было. Да и не только в Москве. Об этом многие говорили на вернисаже, состоявшемся 3 февраля в одном из лучших выставочных залов столицы – в Новом Манеже и собравшем практически всех режиссеров и сценографов города. Состав собравшихся был отнюдь не случаен, ибо название выставки – “Художники и режиссеры. Москва. Вторая половина ХХ века”.

И.СУМБАТАШВИЛИ. “СМЕРТЬ ИОАННА ГРОЗНОГО”. 1968 Г. РЕЖИССЕР Л.ХЕЙФЕЦ

А замысел ее состоял в том, чтобы зримо продемонстрировать один из феноменов ушедшего века – творческий союз режиссеров и художников как сопостановщиков спектакля. ХХ век не только сформировал новую театральную профессию – профессию режиссера, выдвинул ее в лидеры театрального процесса, но и кардинальным образом изменил статус театрального художника, превратив его из декоратора в художника-постановщика. И начался тот век на российской почве знаменательным творческим союзом режиссера Станиславского и художника Симова, содружество которых определило эстетику начального этапа Московского Художественного театра, а в северной столице – столь же многолетним союзом режиссера Мейерхольда и художника Головина. Устойчивые творческие пары режиссеров и художников являются одной из примет театрального столетия в европейском театре.
И на нынешней выставке такие пары представлены достаточно убедительно: Юрий Любимов и Давид Боровский – тридцать лет совместной работы, создание стиля, принципов, облика Театра на Таганке. Юрий Григорович и Симон Вирсаладзе – 17 спектаклей, среди которых такие шедевры, как “Легенда о любви”, “Щелкунчик”, “Спартак”. Анатолий Васильев и Игорь Попов с их театром “Школа современного искусства”, который за 25 лет своего существования приобрел широкий международный авторитет. И такая пара из Театра имени Гоголя, как Сергей Яшин и Елена Качелаева, – не только театральная, но и супружеская.
Но мало было только выбрать, необходимо еще и показать своеобразие каждого варианта творческого сотрудничества. Экспозиции делали сами художники. Каждый по договоренности со своим режиссером выставлял те работы, которые полагал наиболее принципиальными, и делал это так, как считал нужным.
Одни, как Д.Боровский, предпочли строгое обширное пространство, в котором отлично смотрелись несколько великолепных макетов к любимовским спектаклям. Другие создали для этой выставки специальные “объекты”. Так, С.Бенедиктов выставил (в добавление к своим эскизам и макетам) стол и два стула, сплошь обклеенных его рисунками к “Королю Лиру” и фрагментами режиссерских комментариев А.Бородина к этому спектаклю. Над этой инсталляцией парил вырезанный из такого же светлого дерева ангел. Наверное, тот самый, что оберегал в течение 35 лет творческий союз художника и режиссера. А Юрий Гальперин показал несколько листов превосходной графики на темы своих спектаклей с Сергеем Женовачем. Театр “Школа современного искусства” предпочел показать лишь один макет Игоря Попова и цикл великолепных фотографий.
Об одной экспозиции хочется сказать особо. Тридцать лет работали вместе режиссер Юрий Погребничко и художник Юрий Кононенко. Пять лет назад художник умер. Театр “Около дома Станиславского” одел выделенное ему пространство в листы ржавого железа, которые Кононенко первым стал использовать в сценографии, поставил реальные вещи из его спектаклей, показал странные “не выставочные” фотографии и несколько великолепных, завораживающих картин Юрия Кононенко. Это не эскизы, не портреты персонажей. А некие фантазии на тему жизни, пьесы, режиссуры Погребничко, которые задавали тон будущему спектаклю, внушали актерам определенную манеру поведения, предвосхищали сценическую атмосферу. Эта экспозиция – свидетельство любви театра к своему художнику, знак благодарной памяти о нем.
Тема памяти особенно явственно звучит в первом разделе выставки, посвященном театру периода 1950–1975 годов. Здесь благодаря участию шести крупнейших театральных музеев удалось показать работы тех, кто составляет золотой фонд театрально-декорационного искусства и режиссуры: Николай Охлопков и Вадим Рындин, Алексей Попов и Ниссон Шифрин, Леонид Баратов и Борис Волков, Валентин Плучек и Александр Тышлер, Юрий Завадский и Александр Васильев. Здесь есть эскизы к знаменитым спектаклям Бориса Равенских и Бориса Покровского, Марии Кнебель и Анатолия Эфроса.
Не все режиссеры обретали одного-единственного художника на всю жизнь. Некоторые предпочитали искать нового партнера чуть ли не на каждый новый спектакль или ставить одного автора с одним художником, а других – с новыми сценографами. Менялись взгляды на драматургию, подходы к ней, менялись представления о задачах театра. С разными художниками в разные периоды работал, например, Анатолий Эфрос, а ныне работает Петр Фоменко. С разными художниками ставил свои спектакли Олег Ефремов, но чеховские пьесы предпочитал делать с Валерием Левенталем.
В первом разделе выставки зритель увидел первые работы тех сценографов, кто созидал облик современного театра и успешно работает в нем уже в ранге мэтров. Это упомянутые уже Левенталь и Боровский, Борис Мессерер и Татьяна Сельвинская, Энар Стенберг и Михаил Курилко, Иосиф Сумбаташвили и Сергей Бархин...
Когда ходишь по залам выставки, вглядываешься в эскизы, вспоминаешь знаменитые спектакли, то видишь не только как менялся язык нашего театра, его стилистический облик, но и каким нетленным богатством он обладает, какое количество оригинальных идей подарил он миру, какой коллекцией уникальных мастеров он обладал и обладает ныне.
И еще об одном отличии этой выставки от всех предыдущих: наряду с эскизами, макетами, рисунками важное место в экспозиции занимают тексты. Кураторы выставки попросили художников и режиссеров написать несколько слов друг о друге, об особенностях совместной работы. И они откликнулись на эту просьбу, несмотря на то что приходилось касаться очень тонкой и сложной сферы творческих и человеческих взаимоотношений. Здесь можно найти и признания в любви, и воспоминания о прошлых обидах, и оригинальные словесные портреты партнеров, и маленькие новеллы о давних встречах, и точные характеристики постановочных методов (эти тексты опубликованы в журнале “Сцена” № 17). Вот слова Леонида Хейфеца:
“Я всегда считал театральных художников лучшими людьми великого театрального братства. Мне выпало счастье работать и встречаться со многими, кто составил славу отечественной сценографии, и я всегда восхищался и влюблялся в большинство из них, потому что это были люди, преданные театру свято. Я не видел среди них людей жадных и лживых, они никогда не выпячивали себя, в них присутствовало достоинство мастеровых людей – людей, умеющих делать, а не болтать...”
Поговаривают, что следующую выставку “Художники и режиссеры” хорошо бы посвятить молодым представителям этих профессий. Подтвердят ли они слова известного режиссера?

Алла МИХАЙЛОВА