Жаль, что его принимают всерьез

Всех людей можно поделить на тех, кто живет, и на тех, кто всегда соревнуется. Неудачники получаются из этих вторых

Когда я поняла, что не имею права об этом не написать, выяснилось, что здесь существует какая-то лингвистическая зыбкость. По крайней мере не слишком приятно произносить слово «неудачник» и сразу признаваться в том, что эти заметки – утопические мечтания о профессиональном запрете для педагогов-неудачников, о том, что в определенных случаях их нужно отлавливать заранее и ориентировать на какие-нибудь другие, менее опасные для окружающих занятия. И может быть, специальные деньги им платить за то, чтобы только не вздумали кого-нибудь чему-нибудь учить. Но – сразу возникает опасение оказаться по одну сторону с теми, от чьей даже риторики меня тошнит, не говоря уже о логике. Здесь сразу вспоминается некое «остросоциальное» ток-шоу, где обсуждали проблему бомжей, нищих и вообще «людей дна», и одна юная журналистка из очень богатого издания сказала: «А почему я должна их жалеть? Вот я знаю о себе, что со мной такое никогда не случится, потому что не может случиться!» Самое удивительное, я помню эту фразу и неподражаемую интонацию, с которой она была произнесена, хотя прошло шесть лет. Может быть, потому, что сразу же испугалась за эту девочку, прежде чем успела на нее разозлиться. Дело даже не в бытовой мистике, хотя правило «не зарекайся…» чаще всего соблюдают и абсолютно материалистически настроенные люди. Поразило то, как недвусмысленно выражена уверенность, которая всегда стоит за рассуждениями о «лузерах» и «аутсайдерах», которые сами во всем виноваты и потому не вызывают жалости. Уверенность, от которой следа не остается, стоит только слегка поколебаться общественной ступеньке под ногами… Я вынуждена говорить об этом, потому что сегодня слово «неудачник» слишком тесно связывают с деньгами и положением на социальной лестнице. И все же неудачников много и на самом «верху», и поблизости от него, и на каждой мелкой местной верхушке. Неудачник – это не тот, у кого что-то многократно не получается. И не тот, кто выбивается из сил и не может добиться поставленной перед собой цели. Все это – косвенные признаки явлений, которые могут иметь совершенно разную природу. Главное различие в другом. Всех людей можно поделить на тех, кто живет, и на тех, кто всю жизнь соревнуется. Неудачники получаются из этих вторых. Даже если внешне все относительно неплохо – и деньги вроде бы есть, и какой-никакой статус. Все равно найдется кто-нибудь, у кого всего больше, и от этого на душе будет тяжело. Как ни странно, неудачник – всегда тот, для кого победа – самое главное. Все равно какая и все равно над кем.

…Ладно, назовем его Н. У него все, как у всех: успешное окончание вуза, аспирантура, диссертация, ученая степень, несколько публикаций в год. И в то же время он – другой. Это становится заметно, если в его присутствии хвалят кого-то из коллег. Он болезненно морщится и по возможности старается похвалу прервать – вмешаться в разговор, громко засмеяться над чем-то не имеющим отношения к делу. Зато он искренне радуется студенческим ошибкам – рассказывает о них каждому, коллекционирует их, несколько дольше, чем принято, над ними потешается. Его особенно раздражают способные студенты. Если он в хорошем настроении, значит, кто-то из признанных гениев курса сегодня плохо ответил на семинаре. Впрочем, для него студенты всегда отвечают плохо. Сам он читает откровенно халтурные лекции и этого не скрывает: а для кого? Разве есть в аудитории кто-то достойный? Они и на таком уровне не усваивают… С ним тяжело общаться на занятиях – любую не слишком удачно сказанную фразу он долго и обидно высмеивает, разумеется, «в педагогических целях».
На экзаменах он редко ставит пятерки, с особым наслаждением срезая лучших. Когда дело доходит до рекомендаций в аспирантуру, он с удовольствием извлекает из институтского небытия какие-то бледные тени и отчаянно, не считаясь с собственными силами и временем, тащит их к защите. Иногда вытаскивает. Они тоже начинают преподавать, осторожно копируя его манеру и словечки. Если, не дай Бог, он при этом получает еще и управленческую должность в виде руководства каким-нибудь отделом или кафедрой, кафедра или отдел быстро хиреют и разваливаются, потому что «тени» вытесняют оттуда всех мало-мальски заметных и талантливых людей. Н. покровительствует развалу абсолютно самоотверженно, несмотря на то что это грозит ему потерей должности. Он действительно бескорыстен в своей игре, малопонятной стороннему наблюдателю.
Дело в том, что он по природе боец, у него гипертрофированная жажда соперничества и безусловной победы – золотые качества лидера, но только до первого поражения. Можно лишь гадать, где и когда он встретил кого-то намного сильнее себя. Может быть, еще в студенческие годы его точно так же, как сейчас это делает он, насмешливо оборвали на семинаре. Этого могло быть достаточно. Он почувствовал себя побежденным, хотя запрограммирован только на победу. Именно эта запрограммированность и делает людей неудачниками.

Конечно, таких, как Н., полным-полно везде и Бог с ними… Но почему-то Н. не пошел в исследовательский институт, а оказался именно в вузе. Почему преподавание притягивает неудачников как магнит? Причина – все те же золотые качества лидера. Педагогическая работа предоставляет обладателю этих качеств бесконечные возможности соревнования с теми, кого легко победить. И он всерьез соревнуется в школе – с учениками, в вузе – со студентами, всерьез радуется тому, что знает больше. Не дотянув до финала, до «высшей лиги», до «гамбургского счета», он борется с теми, кто в другой весовой категории, тяжеловес – с легковесами. Ему это безразлично. Ему просто нужна победа. Та самая, которую не одержал в поединке с равным.
Правда, у этих легких побед есть одна коварная особенность. В конечном счете ученики все равно выигрывают. Потому что они моложе, у них больше времени впереди, а значит, больше шансов в запасе. Самое страшное происходит тогда, когда неудачник начинает это осознавать.
Вот здесь единственная для него возможность себя обезопасить – без конца готовить себе подобных, тех, кого можно будет побеждать …
Его жертвами обычно становятся студенты, полностью доверяющие преподавателям. Им издевательские выходки педагога кажутся выражением строгости и объективности. Остается только впасть в отчаяние, ощутить свое полное ничтожество, а если при этом тоже хочется победы, то ведь для этого есть младшие. И вот уже студентка из семинара Н., вернувшаяся со школьной практики, взахлеб рассказывает о том, как мало дети читают, какие они безграмотные, рассказывает безо всякого сожаления, но что-то уж слишком долго. Так вырастают поколения педагогов, заинтересованных в том, чтобы ученики делали ошибки.

Почти каждый может вспомнить чрезмерно строгого преподавателя, обожающего ставить двойки. Ученикам кажется, что это они что-то делают не так, и постепенно привыкают к тому, что ничего не знают и не умеют, и им в голову не приходит, что педагог таким образом просто доказывает им, что он умнее… Естественно, неудачник просто не хочет и не может чему-то учить.

Наша главная ошибка в том, что чаще всего мы называем неудачниками не тех и не те ощущают себя неудачниками. Человек, который приходит в этот мир, чтобы жить, а не участвовать в забеге, так или иначе живет в свете недостижимого идеала – какого угодно: творчества, работы, человеческих отношений. А в свете идеала неудач всегда больше, чем удач. Отсюда и боль, и муки, и вечное недовольство, и неуверенность. Но – недовольство собой и неуверенность в себе. Это любитель легких побед, всегда уверен в своей правоте относительно чужих несовершенств и слабостей. Он всегда недоволен другими, но не собой.
Не знаю, может быть, это спасительная и милосердная уловка свыше – самодовольная слепота неудачника. Я всегда задаю себе вопрос: что было бы с Н., если бы он отдавал себе отчет в том, что все видят его болезненные подергивания в ответ на похвалы в чужой адрес и давно не говорят в его присутствии о чьих-либо успехах, потому что его щадят? Если бы он знал, что самые проницательные из его студентов нарочно придумывают нелепые ответы на его вопросы, хотя прекрасно знают правильные, – потому, что его жалеют? Он иногда даже внушает особую симпатию, как некий мультперсонаж из разряда неисправимых. Жаль только, что жалеют его единицы, а всерьез принимают слишком многие.