Вневедомственную линию на бумаге не проведешь

Или зачем нужно объединять педагогические инициативы

За прошедшие пятнадцать лет мы убедились, что любые ведомственные проекты реформы гарантируют реставрацию самых реакционных черт образовательной политики

Сирота школьная

За нашу школьную систему образования никто не отвечает.
Формально – содержание общеобразовательного учреждения на ответственности муниципалитета. Но все знают, что не наберется и десятка мэрий или сельских районных администраций, которые в состоянии содержать школы. Государственные полномочия в отношении выполнения конституционных гарантий на получение образования местной власти переданы, а вот реальных ресурсов для этого нет.
С одной стороны, это на корню подрывает веру людей в саму идею муниципальной (местной) власти, с другой стороны, превращает идею демократизации в пустую идеологическую забаву.
Но говорят так: «Пусть при муниципальном содержании живется плохо, зато торжествует идея местного самоуправления».
Не торжествует. Потому что идея местного самоуправления не в том, чтобы отвечать за школу, дороги и больницы, а в том, чтобы у местной власти были ресурсы, которые позволяли бы ей (местной власти) отвечать за школы, дороги и больницы.
А формальная передача полномочий скорее даже наоборот – убивает идею демократического управления. Сколько раз заходил разговор о том, какой быть школе – муниципальной или государственной – в самых разных местах (Приморье, Красноярский край, Удмуртия, Нижний Новгород, Кубань, Бурятия, многие другие регионы), и все учителя в один голос требуют для себя государственного статуса. И кстати говоря, во многих странах так и получилось: например, в Германии и в Израиле. Учителя там – государственные служащие. И государство им платит зарплату.
У российских учителей тоже есть память о том, как государство платило им зарплату – всегда вовремя, два раза в месяц. Маленькую, правда, и вчера, но – регулярно.
А сегодня тоже маленькую – но не вовремя. И от этого маленькая вчера кажется не такой уж и маленькой. А маленькая сегодня – совсем малюсенькой, потому что не сегодня, а неизвестно когда.
Мы видим только одну сторону проблемы – школьно-учительскую.
Но и родители, и дети видят, насколько бесхозной стала школа, насколько сиротской, еще более сиротской, чем была при советской власти, стала ее доля.
Дети же видят: парты и ученические столы уже почти трухлявые, в физическом и химическом кабинетах нет ни реактивов, ни реостатов, ни батареек, ни лампочек, электрощитки не работают, а значит, электричество к столам не подведено, библиотека больше похожа на склад макулатуры, а у завхоза мела не допросишься.
Дети видят и то, как одеты учителя, и какие они подавленные, и как они пытаются все-таки сохранить в школе атмосферу нормального отношения и к детям, и друг к другу.
Вот это главное чудо сегодняшней школы: учителя и дети, видя, как мир вокруг них меняется, каким агрессивным он становится, пытаются сохранить школу как остров морального благополучия.
Я наблюдал это во многих школах. У ярких, талантливых наших педагогов в огромных школах – в «Школе самоопределения» в Москве, школе «Универс» в Красноярске, 56-й гимназии в Ижевске, в школе «Выбор» на острове Врангеля – детям уютно и безопасно. И в маленьких школах, таких как «Эврика-огонек» в Москве, «Эврика-Развитие» и Эстетический лицей А.Сайбединова в Томске, 124-я школа в Красноярске у Ольги Гуриной, крохотная «Умка» в Новосибирске, дети не чувствуют себя потерянными, они творят свою жизнь и свою школу сами. И могут сами себя защитить. И могут сами собой управлять. В этом и есть педагогический смысл самоуправления: создать школу самоопределения. В этом и был политический замысел, политический проект самоуправления – дать возможность гражданам, как детям в маленькой школе, самим себя защищать, самим строить свою жизнь, самим творить свое – местное – сообщество.
Главное качество школы – уют и безопасность ребенка.
Но как может маленькая школа защитить ребенка, если у нее нет средств его накормить, обогреть, дать ему книжку и выдать учителю зарплату, чтобы он вел уроки?
Такие же сомнения и с местным самоуправлением: теперь все говорят, что это плохо и что лучше вернуть школы в государственное лоно.
И кажется, что в глазах большинства учителей самое страшное зло – демократия и делегирование власти местному самоуправлению. Нет у учителей никаких подтверждений в опыте, а не в теории, что местная власть лучше центральной.
А вот то, что центральная, жестко выстроенная вертикально, государственная власть лучше, – тому есть подтверждение в опыте.
И хотя все знают, что как только мы отдаем всю власть государству, оно немедленно начинает заботиться не о нас, а о себе, у каждого тлеет надежда: и мне какая-то кроха перепадет...
Вот за эти крохи мы и боремся.
– А как по-другому, – спросит читатель, – есть варианты?

Общественный путь

Больше десяти лет назад мне посчастливилось работать в «Учительской газете», а редактором был Владимир Матвеев. Принес ему материал об одном из эвриканских сборов, кажется, в Красноярске, или Томске, или Харькове, не помню. Материал назывался «Негосударственная линия». Был 1987 год, Матвеев считался смелым человеком и осторожным редактором. Это было, как я теперь понимаю, самое правильное сочетание качеств. Осторожный человек не может быть смелым редактором – он боится непредсказуемых последствий. Смелый человек и смелый редактор – плюс на плюс в этом случае дает минус. Желание показать людям свою смелость во многих случаях приводит к поражению.
И Владимир Федорович предложил сменить заголовок:
– Негосударственная линия в образовании точно когда-нибудь в нашей стране возникнет, но сейчас – слишком рано. Пусть будет «Неведомственная линия».
На том и порешили.
Прошло много лет. И вот сегодня мы себя спрашиваем:
– А возможна ли в российском образовании неведомственная линия?
Возможна ли общественная, профессионально-общественная линия, которая бы задавала особую, автономную, отличную от ведомства, а то и государства, образовательную политику?
С моей точки зрения, для развития образования другого варианта просто нет. За прошедшие пятнадцать лет мы убедились, что ведомственный характер «развития» превращается в свою противоположность – любые ведомственные проекты «реформы» гарантируют реставрацию самых реакционных черт образовательной политики. Только самодвижение профессионального сообщества, только живые инициативы школ, учителей и ученых, а теперь уже и родителей могут стать основой и вместе с тем механизмом школьных перемен.
Но для того чтобы эти инициативы могли реализоваться, нужны автономные общественные институты.
Нужен общественно-образовательный институт, например союз, или ассоциация, или федерация, которые бы объединили наши инициативы и самостоятельно, без оглядки на чиновников могли бы предъявлять обществу новую образовательную политику.
Конечно, для многих школ и многих деятелей образования вхождение в такую ассоциацию, особенно сегодня, когда бюрократия чувствует себя все увереннее, может быть опасным.
Но я считаю, что сильная и эффективная общественная организация и должна быть не приносящей выгоды и льготы, а такой, что членство в ней не гарантирует одобрения начальства.
...И если возникнет мощное и влиятельное вневедомственное профессионально-общественное направление, возникнут независимые союзы и ассоциации, я лично буду выступать за то, чтоб государство вошло в число учредителей школ. Потому что у государства должны быть и ресурсы, и рычаги влияния, и ограничители, противовесы в образовательной политике.
А у школы должен быть хозяин и защитник.
Ресурс и рычаг влияния – федеральный бюджет, противовес и защитник – сильная вневедомственная линия.
Бюджет у нас какой-никакой уже есть, а вот вневедомственную линию будем создавать.
Согласны?