Могуч русский язык, но время сильнее?
Интервью со Светланой Максимовной
Кузьминой, одним из авторов проекта «Новая
редакция свода правил русского языка»
Статьи, посвященные проблемам
преподавания русского языка, принято начинать с
тяжкого вздоха о том, что это самый скучный и
трудный предмет школьной программы, один из
самых провальных вступительных экзаменов в
любой вуз. Что ж, и правда. Учителя стараются –
учат, ученики мучаются – зубрят, а общий уровень
грамотности все ниже. Все больше ошибок на
страницах печатных изданий, не говоря уже о
написанных от руки объявлениях и ценниках. Все
косноязычнее речь детей и взрослых.
Чудесный, живой, богатый язык – и мы, в чем-то
обделенные, бедные...
Ведь и убеждать никого не надо, как важно
сохранить каждому отдельному человеку и всем нам
вместе бесценное сокровище – язык, основу любой
культуры, связь через столетия, от прошлого –
через нас – в будущее. Язык, на котором мы думаем,
чувствуем, общаемся. Язык, который создал нас и
который мы создаем каждым своим словом,
сказанным или записанным.
Всеобщая тревога заставляет искать самые разные
способы спасения себя и языка. Ученые-лингвисты,
педагоги, ученики. Мы говорим не о правилах и
программе, а о культуре и личности.
– Зачем все-таки понадобилось
разрабатывать подобный проект? Зачем что-то
менять?
– Задача внести изменения вообще не ставилась. В
письме особенно важна традиция, ведь она
объединяет поколения, служит для общения не
только в пространстве, но и во времени. Письмо не
должно меняться. Но оно не может не меняться,
поскольку меняется язык, и довольно быстро.
Молодое поколение говорит уже иначе, чем старшее,
значит, и письмо должно меняться. Вот такой
парадокс. Выход в том, чтобы письмо менялось
постепенно и понемногу, «замедленно» следовало
за языком. Наш девиз – разумный консерватизм.
В русском языке вообще есть такая традиция: время
от времени подправлять нормы (в отличие,
например, от английского, сохраняющего
неизменное написание на протяжении столетий).
Еще до революции, в 1904 году, была создана
комиссия, куда входили такие крупные ученые, как
Ф.Ф.Фортунатов и А.А.Шахматов. Комиссия
разработала очень продуманный проект реформы
правописания, логичный и актуальный до сих пор.
(При обсуждении современного проекта многие
предлагали вернуться к тем на заре века
предложенным изменениям. Так и не решились до
конца, хотя кое-что позаимствовали.) Но после
революции декретом ввели упрощенный вариант,
куда не вошли многие разумные предложения. Зато
отступление от новых правил расценивалось как
контрреволюция. (Чудный метод обучения!) Поэтому
люди стали быстро писать по-новому, хотя остались
противоречия и трудности.
Действующие сегодня правила принимались в 1956
году, а готовились еще раньше, в 30-е годы. За это
время в языке произошли изменения, многие
правила устарели, а главное, перестали отвечать
орфографической практике. Мы специально изучали
этот вопрос. Даже грамотные пишущие люди
перестали соблюдать некоторые правила, а это уже
сигнал неблагополучия. Значит, надо обновить
правила в соответствии с современным уровнем
языка. В начале 90-х годов создали орфографическую
комиссию, куда вошли ученые, преподаватели. Мы не
хотим реформировать орфографию (Светлана
Максимовна подчеркивает это изо всех сил). Наша
задача – узаконить некоторые устойчивые
тенденции языка, что поможет писать
естественнее, а значит, грамотнее. Кроме того,
«Новый свод правил» будет самым полным собранием
всех правил современного языка, какого еще не
было, с удобным указателем, чтобы легко находить
интересующие темы.
– Значит, в скором времени нас ожидают
новшества?
– Прежде всего изменится написание некоторых
сложных прилагательных. Будет узаконена уже
существующая тенденция современного языка чаще
использовать дефис. Меньше станет исключений.
Совсем без них, конечно, нельзя в живом языке, но
правило станет логичнее и проще. Следующее
важное изменение касается правописания н – нн в
суффиксах прилагательных – причастий. (Ура!
Неужели кошмар многих поколений школьников
закончится?!) Теперь в прилагательных –
причастиях, образованных от глаголов
совершенного вида, надо будет писать -нн-, а от
глаголов несовершенного вида – одно н. (И все! Кто
не понял, насколько проще будет новый вариант,
откройте школьный учебник и посмотрите на четыре
условия, влияющие на выбор суффикса сегодня.) Не
хочется перечислять все изменения. Они
несущественны и спровоцированы самой жизнью. В
основном мы старались снять исключения,
касающиеся периферийной части языка. Там, где
люди не ошибаются, мы ничего не меняли.
Есть еще один важный момент. В некоторых случаях
пишущему дается «право обоснованного выбора»,
как записано в предисловии к новым правилам, что
«развивает осознанное отношение к письму,
связанное с возможностью различных написаний».
Конечно, не все поддерживают идею вариативных
написаний. «Нам не хочется разбираться, скажите,
как надо – и все!» Но общество уже созрело для
таких изменений. В проекте их мало, и все же в
разделе пунктуации, например, мы заметили
тенденцию к замене в некоторых случаях двоеточия
на тире. Это будет разрешено. «В коридоре школы
было тесно, шумно, беспорядочно – (:) ученики
стремились к знаниям». Несмотря на стремление
уменьшить влияние контекста на орфографический
облик слова, будет возможность в зависимости от
авторского замысла написать «низколетящий» (как
термин) и «низко летящий» (просто летит низко).
Можно думать, прислушиваться к себе, не боясь
совершить ошибку.
Если человек может разумно доказать, что он
написал правильно, наверное, не стоит считать это
ошибкой! В таком направлении можно двигаться уже
сейчас, не дожидаясь введения вариативных
написаний. А требование чего-то одного (одного
написания) дает простор для злоупотребления
властью, для нечестных методов оценок. Например,
сейчас во многих институтах на вступительных
экзаменах предлагают тесты, просто специально
подлавливающие. Берут совершенно несущественное
в языке явление и именно его выносят на экзамен.
Просто орфографический террор! Только отказ от
подлавливания может сделать человека свободным.
Боясь ошибок, люди пишут куцыми фразами.
Получается, что жесткое требование грамотного
письма уничтожает желание писать что-либо. В
проекте нового свода правил сделаны первые шаги
на пути от неразумного диктата к свободному
грамотному письму.
– Расскажите, пожалуйста, как будет
осуществляться проект?
– Сначала он будет обсуждаться. Выносить его на
всенародное обсуждение нельзя, потому что
сколько людей, столько и мнений. В 60-е годы
подобный научно обоснованный проект
опубликовали в «Известиях». Поднялся
невероятный шквал протестов от людей, которые
«уже научились». Они не читали весь проект. Им
было просто обидно и непривычно. Менять – всегда
тяжело. Было много некомпетентных возражений.
Пришлось отказаться от дальнейших шагов. Но
изменения необходимы прежде всего в интересах
тех, кто будет учиться. Поэтому обязательно надо
выслушать мнение преподавателей. Здесь мы хотим
посоветоваться с Министерством образования, как
это лучше сделать.
Уже сейчас во многих газетах появляются статьи,
разъясняющие основные положения «Нового свода
правил». Если решение будет принято, то случится
это не сразу: в течение трех лет будет
«мораторий» на ошибки, то есть писать можно будет
и по-старому, и по-новому, привыкая постепенно.
(Сегодняшних учеников средней и старшей школы
это вообще мало коснется. К тому времени все они
станут выпускниками.)
Конечно, будет издан большим тиражом «Свод
правил», возможно, нововведения напечатают
отдельной брошюрой, чтобы легче их освоить.
Учитывая, что в основном затронута периферия
языка, существенные принципы написания не
меняются, а все изменения сделаны в сторону
облегчения, переучиваться придется минимально.
– Предположим, все будет так, как вы
планируете. Проект примут. Что дальше?
– Станет проще учиться, уменьшится количество
ошибок. А исследователи продолжат свою работу.
Теория эволюции письма еще недостаточно
разработана. Чтобы избежать субъективности, надо
разработать объективные критерии. Нужна теория
изменений.
Живой язык. Меняется, меняет нас, а мы его.
Вместо старых жестких правил появятся новые,
более свободные. Что же мы писать-то будем «на
воле»?
Беседовала Людмила ШПРЕХЕР
|