Моя замечательная двоечница

Как мы воспринимаем плохие отметки ребенка? Как заслуженное наказание или просто предупреждение о том, что нам есть еще над чем поработать?

Кусочек бумаги, с рисунком красными чернилами. Что же родитель так дико вздрагивает? Не землетрясение, не вывихнутый палец, не поджог ребенком школы… Мне кажется, что исток содроганий в нашем школьном детстве, в нашей боязни двоек, последующих попреков и наказаний.

Уже не помню, где прочла фразу: «Все, что взрослый делает, чтоб наказать ребенка, на самом деле он делает для того, чтоб его унизить». Это высказывание ударило меня в сердце.
Оказывается, двойка – унижение. Вот сколько стоят твои знания. Вот какой ты лентяй. Ущемление тем сильнее, что происходит оно на виду у всего класса, перед лицом друзей.
Учитель выводит пару три секунды. Ребенок ходит угнетенным весь остаток школьного дня. Потом, оббивая портфелем стволы деревьев, неохотно плетется домой. Несет в душе лягушку. Дома ничем толком заняться не может, ожидает прихода родителей с работы, гадает, какая последует кара. Орать будут? Выдерут? Отберут магнитофон? Не пустят на день рождения? Или и того страшнее – сядет мама и начнет плакать.
Мой ребенок – большой любитель принести в портфеле гроздь «бананов».
Счастье, если в школе двоечки рисуют не как наказание за болванство, а как сигнал родителю, дорожный знак: «Внимание! Опасный участок!».
Собралась мать в школу на родительский день. Это не классное собрание, а возможность встретиться и поговорить с интересующим тебя педагогом. Учителя-предметники вызывают в этот день нужных им родителей. «Ох, – вздыхала мать двоечницы, – на мордобой иду!» Предвкушала Великую Вежливую Ругань. И ничего страшного не произошло!
Математик обрадовался, увидев родителя: «Вам надо проработать деление дробей. Займитесь также уравнениями с двумя неизвестными. А на дополнительные занятия я жду детей в субботу после уроков».
Русичка лично для одной мамы провела урок у доски, сорок минут объясняя все то, чем надо укрепить ребенкину голову.
А за двойки никто не ругался! И каждый учитель нашел добрые слова похвалить ребенка!
Мать шла домой, окрыленная общением со светлыми людьми, блестящими профессионалами. Гордая, какой у нее хороший ребенок-двоечник. Полная энергии немедленно заняться закрашиванием белых пятен в детской голове.

А теперь представьте себе, что прочувствовал ребенок один дома, пока мама была несколько часов в школе. Что было у него в душе? Не страх – ужас. Угнетение. Гадость.
Механизм получения многих неудов за один школьный день заинтересовал меня. Я попросила Алиску записать неудачный день. Вот что получилось.

«По пути в школу мне грело сердце то, что сегодня я все сделала: параграфы прочитала, на вопросы ответила, выполнила работу над ошибками. Но вот по русскому поленилась написать упражнение. Ни не успела, ни забыла, а просто было лень. И на первом же уроке получила «два» за несделанное домашнее задание. Вот попалась! А мне так хотелось именно сегодня ни одной плохой оценки не получить. Ну ладно, это я объяснить маме смогу, чтобы она не очень расстраивалась. Придумаю какое-нибудь оправдание: мол, извини, мамочка, я не успела, не смогла, что-нибудь в этом роде.
Вторым уроком у нас была алгебра, здесь все прошло нормально, без всяких двоек. А вот на третьем уроке, который был геометрией, я получила еще одну пару за неправильно решенную задачу на доске.
Ну, это чересчур, Алиса! Очнись! Ты думаешь, что делаешь? День, который по всем правилам должен был быть без двоек. А ты уже получила две, очнись, что скажет мама!
На последнем уроке, буквально перед звонком, меня спрашивают, причем на ту тему, которую в параграфе я сочла ненужной. Подумала, что вряд ли такой вопрос задаст наша училка. Но она все-таки спросила. Это была моя третья двойка за день.
А вот теперь думай, Алиса, как объяснить все маме. Ну что же, заварила сама кашу, самой надо и расхлебывать. И иду я из школы с мыслью, что сейчас будет!
На счастье золотая мама, увидев пары, не стала орать, биться башкой об стенку, а просто сказала, чтобы впредь такого не было. А я пообещала больше никогда не приносить столько двоек. По крайней мере за один день».

Вот такие выводы: ребенок, как правило, четко знает свои промашки и пробелы. Дает адекватные оценки причинам двоек: поленилась, не сочла нужным.
Неуд пугает не отсутствием знаний по предмету, не учительской печалью. Главное расстройство и забота – как маме объяснить, чтоб она не огорчилась (не топала ногами, не падала под стол, не хваталась за плетку).
Сразу возникает позыв на вранье! Придумать оправдание: не успела, не смогла. Почему так, при «золотой»-то матери? Пожалуй, этот пункт напугал меня больше всего.

Для меня лично дневник Элис – бортовой журнал. Старинное правило штурманов: пишем то, что наблюдаем, чего не наблюдаем, того не пишем. Мне, родителю, важно знать маршрут полета и температуру воздуха за бортом. А сокрушаться из-за температуры воздуха – тщетное занятие.

Нужно ли родителю предпринимать демарши против двоек? Каждый решает для себя.
Знаю только, что несчастного, который долго и тоскливо шел из школы, неся тяжеленный портфель плохих отметок, пожалуй, все-таки стоит сначала пожалеть. Потом спросить: «А чем я могу тебе помочь?» И сесть разбираться с одурительно непонятным делением дробей.

Одна журналистка сказала: «Дети, воспитанные по системе Соловейчика, всегда двоечники». Сначала я надулась. Вот еще! А потом подумала: ну и славненько. Свободные дети. И двойка для них не указатель – ты отвратителен, а сигнал: «поработай потщательнее здесь!».
Так я и сказала Алиске очень непедагогично: «Начхать мне на твои двойки! Люби знать! Наполняй голову! Шпиль МГУ тебе путеводной звездой! Не замутняй сердце! Не ври! И, умоляю, только не вылети из этой школы!»