Образование и мировоззрение

В массовом увлечении обсуждением конкретных решений – будь то стандарты, или единый экзамен, или 12-летка – есть опасность потерять видение целей.
Сегодня мы решили предложить нашим уважаемым читателям разговор о самых общих проблемах образования. О том, что можно назвать глубокомысленно тенденциями, а можно – попыткой рассуждения на тему “Что происходит?”.
Что происходит? Куда мы движемся? Какова цель тех изменений, которые происходят в школе?
Мы не даем ответы – мы приглашаем к разговору на эту тему.

Архитектоника образования

За последние пятнадцать лет, которые отделяют нас от начала интенсивного реформирования системы образования, оно отделилось от ведомства, и теперь оба существуют сами по себе. Ведомство делает вид, что управляет, а деятели образования делают вид, что подчиняются системе.
На самом деле возникло объективное противоречие между методом управления системой и действительным содержанием образования. Это противоречие состоит в том, что действительное содержание образования не удерживается формальными программами, утвержденными административно, оно в большей степени уже не учебно-предметное, не классно-урочное, не школоведческое. Школа в том виде, в котором ее себе представляет ведомство, перестала быть действительным институтом образования детей. Институтом связи возрастных когорт. Потому что ведомство представляет себе школу как учреждение, контору, в которой все происходит по утвержденным и узаконенным правилам и нормам. Отсюда принцип управления системой образования: содержание образования может измениться, только если изменятся – переутвердятся – правила и нормы. А действительное содержание образования, необходимое человеку и для опыта, и для понимания происходящего на свете, меняется по иному принципу – оно самоорганизуется и выращивается в неформальном взаимодействии многообразных, часто противоречивых инноваций.
В этом сегодняшний общий принцип архитектоники образования.
«Под архитектоникой я разумею искусство построения системы», – писал И.Кант в «Критике чистого разума».
Под архитектоникой и мы подразумеваем искусство построения такой системы образования, которая была бы максимально эффективной для возможного опыта человека, для понимания им происходящего здесь и сейчас.
Основное требование к такой архитектонике – быть современной. То есть природа, устройство, построение системы образования должны соответствовать природе, устройству, архитектонике того содержания образования, которое дает человеку наибольший материал для ориентации в мире. А это содержание устройству российской системы образования уже не соответствует.

Образование вышло за границы школы

Одним из наиболее убедительных результатов анализа проектов культурно-образовательных инициатив в сети Федеральных экспериментальных площадок является вывод о том, что школа пытается искать содержание образования за стенами школы.
Почти в каждом регионе есть проект или даже несколько проектов, для которых реальная социальная ситуация и есть содержание образования. Будь то экологическая обстановка, или сельскохозяйственное производство, или крупные экономические проекты, или информатизация – учителя пытаются вывести своих учеников за пределы класса и сделать их участниками реального жизненного процесса. Скоро будут опубликованы официальные материалы этого анализа, но, забегая вперед, уже сейчас можно сказать, что в этом направлении развития образования есть две существенные особенности. Первая очевидна: внутри образования появляются способы превращать социальную реальность в содержание образования. Это не тривиальный вывод – ведь мало просто так выйти на улицу и предложить детям ее изучать. Точно так же, как классические образцы культуры нуждаются в особом преображении, чтобы встретиться с учеником, так и реальная жизнь нуждается в особом образовательном преображении, чтобы встретиться с ребенком. Эти способы «образования жизни» для встречи с ребенком и есть уникальный результат таких проектов.
Но есть и еще одна особенность. Она заключается в том, что образование, выходя за границы школы, в свою очередь, начинает управлять теми социальными отношениями, которые становятся содержанием образования.
Оказалось, что образование – это способ управления. Но не в виде дешевой риторики в духе «все лучшее – детям», а в виде превращения действительности в образовательную программу. Только не в ту программу, которая так мила сердцу методистов и разработчиков государственных образовательных стандартов, – список тем и график их прохождения. Образовательные программы нового поколения – это совместные учительско-ученические проекты исследования меняющегося пространства современной жизни. Экономического, политического, экологического, любого другого. И что самое важное – при освоении таких образовательных программ классический набор знаний, тот самый злосчастный минимум, который так и не удается достичь при прохождении программ по учебным предметам, осваивается как необходимый для решения главных задач. Уже не для отметки по предмету, а для достижения «значимой для меня цели».
При этом оказалось, что образование становится институтом управления и дети это очень хорошо ощущают. Как только образование и школа стали выходить за свои границы не митингами и забастовками, а поиском содержания образования вне класса и учебника – самим актом превращения действительности в содержание образования, оказывается, можно стать общественно значимым и влиятельным институтом.
Таким образом, важной тенденцией развития образования в России является, с нашей точки зрения, выход образования за свои традиционные школьные рамки.

Образование должно стать общественным

Следующей важной тенденцией развития образования является его обобществление.
Этим весьма неблагозвучным словом мы будем называть постепенный переход школы из статуса государственного учреждения в общественный институт, а точнее, в общественно-государственную организацию.
На самом деле школа уже последние несколько лет является общественно-государственной организацией, и, чем дольше этот факт будет оставаться непризнанным, тем хуже будет школа обеспечиваться ресурсами.
Ни одно государство мира не в состоянии содержать развитую систему образования. Не может и Россия, но в России, в отличие от всех других стран, наглухо перекрыты любые другие, кроме государственных (по форме муниципальных, но в 90% случаев – государственно-централизованных), источники финансирования.
Нет ни налоговых льгот на оплату образовательных программ, ни поощрительных механизмов благотворительности, ни выгодности для предпринимателей попечительства над школой, нет даже минимальных условий для финансово-хозяйственной деятельности самой школы.
Любой способ умножения школьного ресурса – незаконен. Любая активность школы – уголовно наказуема.
Государство вольно или невольно стремится удержать монополию на школу.
И дело не в жестком вертикальном управлении, дело в том, что общество не будет вкладывать средства в образование, пока образование не станет хотя бы частично принадлежать обществу.
Здесь есть и педагогическая часть вопроса: дети очень хорошо чувствуют, где они проводят свое детство и юность – в государственном подразделении или в общественном институте. Это нам только кажется, что им безразлично; на самом деле атмосфера бюрократии и холодного безразличия государственного механизма, господство отчужденных от ребенка правил и норм, когда на любой вопрос есть один ответ, на любое «почему?» – безапелляционное «так надо» – все это формирует в ребенке ощущение абсолютной незначимости человека, отчужденности его от принятия решения и неверие в свои силы.
Кроме того, школа – один из немногих институтов, которые воспитывают не только детей, но и взрослых. На самом деле, если дети и взрослые хотят, чтобы их школа, которая находится в том месте, где они живут, была лучше, богаче, – значит, они должны лучше работать и профессиональнее распоряжаться своей собственностью. Именно так растет общественное сознание, именно так формируется местное сообщество. Оттого, что люди живут по соседству, местное сообщество не появляется. Нужна общая ответственность и необходимость договариваться друг с другом относительно очень значимых и неоднозначных решений. Например, сколько надо платить учителям, или какая часть налогов будет идти на образование, или кто будет возглавлять попечительский совет школы, или нужен ли школе бассейн или компьютерный класс. В решении всех этих вопросов может принимать участие местное сообщество, а попечительский совет может представлять интересы школы в переговорах с местной властью относительно бюджета школы или назначения директора. Это есть превращение школы в общественную из тотально государственной.
Без такого превращения у школы не появится дополнительного ресурса, она будет продолжать беднеть, и никакие бюджетные вливания это обнищание не остановят.
С другой стороны, если мы хотим, чтобы школа воспитывала граждан, а не маленьких бюрократов, – ученики должны проводить свою школьную жизнь в гражданском учебном заведении, а не в ведомственном учреждении.
Образование может быть и классическим, и инновационным, но базовый принцип – многообразие

Существует распространенное заблуждение, что есть один, универсальный, наиболее эффективный способ образования.
И поэтому, когда возникает новое направление в педагогике, сразу же находится кто-то из пишущих или часто выступающих с трибуны, как правило административной, с банальной филиппикой:
– Это не самая эффективная методика, а ее автор хочет, чтобы эта инновация заменила собой все существующие, – это большая опасность ...
Никакой опасности нет. Уже ни один из серьезных деятелей образования не считает, что существует универсальное педагогическое средство. Да и вряд ли когда-либо считал. Но обывательское педагогическое сознание устроено таким образом, что допускает только единственную линию в образовании. Как при советской власти.
На самом деле главная характеристика современного образования – многообразие подходов, содержаний, образовательных программ, организационных форм, учебников – всего того, что составляет предметность образования. В многообразии, противоречивости, трудности выбора и в проблемности управления – источник развития образования.
Правда, управлять многообразием неизмеримо труднее, чем линейной, унифицированной системой, да и особой архитектоники здесь не нужно. Не говоря уже о том, что однообразная (единый учебный план, единые программы, единые стандарты, единые учебники) система образования гораздо дешевле, чем разбегающееся многообразие.
Казарма и тюрьма вообще дешевле, чем современное и многофункциональное жилище.
Но еще и еще раз повторим: устройство, природа, архитектоника системы образования начинают сегодня играть такую же существенную роль, как и само содержание образования. Образовательный уклад, жизнь школы – то, как она устроена, как управляется, как к ней относится общество, – это, собственно, и становится сегодня содержанием образования.
Сама образовательная политика – это общественная педагогика, как мы не раз писали.

Министерство управляет только своим выживанием

К сожалению, последним местом, где современные принципы образовательной политики не находят понимания, сегодня является наше ведомство.
Вольно или невольно Министерство образования не замечает, что без общественных институтов – и управления, и собственно образования – сама система задохнется и перестанет не только развиваться, но и получать ресурс выживания.
Это наглядно видно на ситуации, связанной с реформой образования. Вместо того чтобы активизировать общественные силы на реформу, вместо того чтобы помочь общественным объединениям, гражданским ассоциациям, профессиональным инициативам стать действительной, а не мнимой частью реформ, министерство замкнуло реформу на себя и выступает ее единственным носителем и автором, и механизмом, и реализатором, и оценщиком модернизации образования.
С одной стороны, надо отдать должное смелости и даже мужеству министра. Пойти против «своих», ректорского корпуса, восстать против вступительных экзаменов, бороться за введение Государственных именных финансовых обязательств, за введение конкурсного порядка размещения заказа на подготовку специалистов и финансирование инвестиционных проектов высших учебных заведений независимо от их организационно-правовой нормы – это требует большой силы воли. А испортить отношения с прокоммунистическим Комитетом по образованию и науке в Думе – согласиться с изменением направления национальной доктрины, ратовать за введение нормативного финансирования, за широкое, в том числе и финансовое, участие родителей в управлении школой, за переход на контрактную систему отношений школы и государства – это ведь тоже свидетельство большой решимости и стремления к реформированию образования.
Но оказывается – и это удивительный феномен административного сознания – оказывается, поступиться корпоративными и даже политическими принципами легче, чем пойти на делегирование властных полномочий в образовании сообществу или вообще гражданским, не административным структурам.
Мало того, их же еще и создавать надо! Их же в чистом виде нет, да и откуда им взяться в постсоветском школьном пространстве?
А сегодня как раз и возникают, медленно и очень трудно, три общественных, гражданских института образования: инновационные сети, движение попечительства, родительские ассоциации и учительские союзы.
Наиболее сильно себя проявляют инновационные сети – это видно на примере сети Федеральных экспериментальных площадок. И теперь ни министр, ни его окружение не понимают: а какова схема работы с оформляющимся инновационным сообществом?
Такое же непонимание и с попечительскими советами – управленцы не могут себе представить, что это институт гражданского управления школой, а не сборщики дополнительных податей с родителей.
Мы считаем, что следующие год-два будут временем становления этих трех общественных институтов образования: родительское сообщество, массовое учительское сообщество и инновационное сообщество оформятся как влиятельные силы, и вслед за ними в образование станут вовлекаться и другие общественные силы – бизнес-сообщество, политики, серьезная наука. Параллельно будет формироваться, во многом на основе школы, местное сообщество, особенно на селе и в малых городах.
А министерство – и это часть и реформы образования, и административной реформы – будет постепенно отходить на задний план и занимать то место, на котором оно никогда не стояло и стоять не могло в партийно-административной системе, при советской власти, – место исполнителей общественных образовательных потребностей.
Это и есть основание той самой схемы отношений с гражданскими инициативами, которую сейчас ищут в Министерстве образования.