Тайные агенты эволюции

Микроорганизмы и наркотики – наши извечные спутники, враги, а иногда и союзники, – похоже, сыграли не последнюю роль в биологическом становлении человека

I. Зверинец под микроскопом

Говоря о человеческом обществе, мы почти никогда не задумываемся над тем, что в реальности это явление не ограничивается связями человек – человек, а представляет собой сложный экоценоз, в котором доля сателлитов огромна: сельскохозяйственные животные и растения обеспечивают людей (и друг друга) пищей, а микроорганизмы – болезнями и, как ни странно, здоровьем. Открытие микроскопа принесло миру знание об “анималькулях”, а позднее и о том, что в природе существует не только взаимосвязь, но и взаимопроникновение организмов. Это делает биосферу именно сферой, а не просто скоплением отдельных живых существ. Нетрудно представить себе дерево как целый город, полный больших и малых обитателей, в которых также ютятся свои крохотные квартиранты. Даже обычная птица – на самом деле “летающий биоценоз”, в котором живут сотни видов разных козявок и червяков, тьма микробов, в легких – грибы, на ногах – налипшая икра, а в чреве хранятся семена священной омелы. Тело “природного” человека тоже не бедствует: дает приют членистоногим, червям, грибам, бактериям, водорослям, простейшим, вирусам, и этот “зоопарк” насчитывает сотни триллионов организмов – на 1013 клеток тела приходится 1014 одних только бактерий! Среди них иногда попадаются “вредные”, а точнее, патогенные, которые способны взломать защиту и вызвать инфекционный процесс.

Инфекции сыграли немалую роль в эволюции человека, оставаясь мощным фактором отбора вплоть до наших дней. Популяции людей всегда жили с грузом сожителей, приспосабливаясь к ним и страдая от внедрения новых. Крошечные патогенные организмы сдерживали рост населения не хуже, а гораздо лучше крупных хищников, заставляя иметь меньше потомства и сокращая жизнь. Если в древности болезни-спутники спокойно тлели в популяциях, не причиняя особых разрушений, то с развитием дорог и городов они вырвались, как из ящика Пандоры, уничтожая целые народы. Еще со времен Карфагена коса эпидемий приводила к падению государств и расчищала путь военной победе. А инфекции, принесенные из лона многолюдной Европы, посеяли смерть среди коренных народов. Индейцев, например, победили не только ружья колонистов, мертвые бизоны и золото, но и оспа, которую специально распространяли, переправляя им зараженные одеяла. В тропиках инфекции и сейчас являют собой могущественную силу.

Но с большинством симбионтов у человеческого организма установились “дружественные отношения”. Они стали “нормальной микрофлорой” и приносят большую пользу. Вообще в природе граница между выгодами и убытками симбиоза очень зыбка. “Злые” паразиты могут оборачиваться полезными сожителями или даже кормящими хозяевами, нейтральные спутники – опасной инфекцией (мутанты кишечной палочки), генетические воры – ценным фактором эволюционного прогресса (вирусы)... Кстати, есть гипотеза, что вирусы оказали влияние и на эволюцию человека, действуя прямо на геном: внедрение ретровирусов некогда повлияло на повторяющиеся (тандемные) регуляторные гены, а результатом этого стало замедление онтогенеза и гипертрофия мозга.

Успехи медицины резко ослабили влияние инфекции. При этом открылась добрая половина нерастраченного жизненного пространства, появилась акселерация, возросла продолжительность жизни. Однако прогресс цивилизации оказал также и негативное влияние на микрофлору. Новый состав пищи, агрессивная косметика, загрязнение среды, обилие антибиотиков и других лекарств привели к частым дисбактериозам, открывающим путь очередной инфекции (особенно патогенным грибам), болезням иммунитета, аллергиям.

Такова естественная “служба” микросимбионтов человеку. Но он научился использовать их и в своей материальной культуре, хотя бы делая хлеб, пиво, сыр и лекарства.

Микроорганизмы – великие алхимики Природы, превращающие ее одежды в прах или золото. Управление ими дает особую власть над ресурсами экосистемы.

II. Когда джинны показывают когти

Еще один опасный спутник нашего вида – дурман. Без преувеличения можно сказать, что одурманивающие (или психоактивные) вещества используются каждым человеком во всех популяциях Земли, да еще и с древнейших времен.

Природный дурман попадает к людям не только в виде галлюциногенов (пейот, строфария, спорынья), наркотиков (конопля, кока, мак), алкоголя (виноград, злаки, клубни), табака, но и в виде чая (пришедшего из китайского культа), кофе (напиток монахов Эфиопского нагорья), какао (сырье для “чоколатля” – мистического напитка ацтекской знати) и косвенным образом – сахара (начал завозиться в Европу для подслащивания какао, чая и кофе). Все эти продукты вызывают сильное или слабое пристрастие. Человек применяет их скорее не в пищевой, а в ритуальной сфере – это не продукт потребления, а предмет культа. Они по сей день продолжают быть важной статьей лицевой и теневой экономики мира. Технологическая революция привела к изобретению способов массового производства дурмана, и он превратился в опасную стихию. Так же как микробы поражают немощный организм, дурман нападает на общества со слабым “иммунитетом”, роль которого играют этика и аксиология. Но когда же человек впервые приобрел этого спутника?

Вероятно, уже самые далекие наши предки обладали практикой одурманивания, которая внесла немалый вклад в историю развития социокультурной среды. Этноботаник Теренс Маккена предполагает, что это один из ключей к разгадке эволюции древних людей. Он считает, что реальным источником одурманивания были повсеместные псилоцибиновые грибы, а эволюционным эффектом – быстрое увеличение размеров мозга. Эволюция головного мозга – загадочная область становления человека, к которой мы еще вернемся в дальнейшем разговоре. Вероятно, дурман и в самом деле мог стать одним из многих ее факторов, но не действуя прямо на мозг или гены, а формируя особый социальный отбор и информационную среду.

Одурманивание рождает “измененные состояния сознания”, в которых нарушаются нормальные, консервативные представления. Оно расслабляет скованное тело, стимулирует вокализацию, развязывает язык: захмелев, люди принимаются петь, плясать и спорить на высокие темы. Некоторые свойства мозга ослабевают, некоторые, наоборот, обостряются; часто напрямую стимулируются “центры удовольствия”. Отдельные вещества могут повышать скорость реакции, способность к сосредоточению, расширять семантическую среду, “горизонты мышления”. Положительное воздействие нейроактивных веществ широко используется в психиатрии. Конечно, наступает расплата за постоянство такого “вторжения” – привыкание, патологии. Но в природных условиях негативный эффект был невелик из-за ограниченности источников вещества, ритуальных и возрастных запретов.

Измененные состояния сознания повлияли на мифологические представления. Древние (да и современные) шаманы в экстазе опьянения уносились в иные миры, создавая новые образы и даже целые религии. В конечном итоге дурман присутствовал при создании самой картины мира человека, насквозь мифологической даже и в наше время.

Мифологическим символом психоактивных веществ были молодильные яблоки, нектар, хмель, мед-пиво. Пчела и бортник повсюду наделялись особой мистической силой и мудростью. Дикий мед, добыча которого была нелегким делом, больше служил не лакомством, а сырьем для сбраживания напитка. В него добавляли галлюциногены – получался “Мед поэзии”, который-то и позволил Одину изобрести руны... “Вещества” содержались в колдовском зелье для оборотней, в мази для полетов на метле, которой пользовалась Маргарита, в зараженном спорыньей хлебе, который вызывал массовые безумия, вспышки ликантропии и повальное превращение девушек в салемских ведьм. С дурманом связан и образ джинна, который появляется, “если потереть лампу”. На самом деле стенки металлической лампы натирали наркотической пастой (на основе конопли): при нагревании вещество испарялось, вызывая галлюцинации и пробуждая магические силы человека. Джинн “исполнял желания”.

Повсеместно люди совершали обряд совместного одурманивания. Такой ритуал (даже в виде скромного чаепития или прикуривания) и по сей день сближает людей, облегчая их взаимопонимание. По сей день, как и в древности, он происходит во время Праздника – сакрализованного дня, посвященного божеству, которое в это время “гостит у празднующих”. До сих пор сохранились и каноны этого ритуала. Так, праздничное меню обязано содержать спиртное и создавать иллюзию изобилия, поэтому оно приносит не только удовольствия, но и испытания для желудка. Во время трапезы должны идти разговоры о дурмане и звучать ритуальный смех. В сосудах таится не что иное, как кровь Диониса-Бахуса, змееподобного Духа Подземелья, подателя плодородия, произрастания (отсюда “зеленый змий”), здоровья, но и смерти, лжи, смеха... Поэтому бокал поднимают за здоровье, ибо причащение кровью этого божества равноценно прямому обращению к нему.

Но и поэтому мораль новой эры, когда были низвержены старые языческие культы, стала считать опьянение грехом. Культ дурмана постепенно опутали многочисленные оковы: архаические табу, не позволяющие прикасаться к нему в запретные дни и тем, кто не прошел обряд инициации (то есть детям), монотеистические запреты, общественное порицание, законы юстиции.

Однако народы, не имеющие такой защиты, сильно пострадали при встрече с новыми формами дурмана. Если табак, например, встретил в Европе прохладный прием, осуждался церковью, а в петровской России за курение полагалось суровое наказание, то у народов Севера он стремительно распространился, вызвав сильное пристрастие. Табак там курили все: взрослые, малые дети, девяностолетние старухи не расставались с трубкой, его нюхали, клали в рот, он был слишком дорог – так подмешивали порошок из коры, чукчи курили даже в бушующем море – огоньком внутрь... Ученый-ссыльный Владимир Богораз-Тан, исследовавший Север в прошлом веке, сообщает, что перебои с табаком вызывали у чукчей тяжелейшую депрессию. Другое новшество – изобретение перегонки спирта. Появление крепких напитков подорвало, например, процветающую цивилизацию доколумбовой Америки, а в ХХ веке вызвало деградацию северных народов Евразии (“северная конкиста” проливала не кровь, а спирт, чайник с которым стоял в каждом сельпо), к которым можно отнести и русских, как ни печально это звучит.

Если в древности малочисленный и опутанный запретами дух дурмана приносил скорее пользу, чем вред, то современная приобщенность к нему молодежи и массовое производство, напротив, сделали его врагом человечества. Его ставшие безмерными запросы усугубляют экологический кризис, заставляя разрушать тропические леса под плантации коки, превращать в спирт древесину, зерно и прочие источники крахмала, раздувая войны за место под южным солнцем. Неограниченный доступ к психоактивным веществам ставит человечество перед угрозой ухода в мир сновидений.

Некоторые общества имеют мощные этические ограничители, даже могут позволить себе смягчить правовые запреты и, например, поднять вопрос о легализации ряда наркотиков. Но большинство коллективов такой этики не имеют и беззащитны перед грозным божеством Дурмана, которое и ныне все так же сильно и требовательно к соблюдению ритуалов своего культа.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"