Мы, конечно, не хотим по-плохому...

Пантелеев М.М., Саватеев А.Д.
Современный мир: Учебное пособие для 11 класса. –
М.: МИРОС, 1999

Современный мир» рука не поднимается ругать. Это было бы вопиющей несправедливостью. В книге очень много такого, за что перед авторами нужно снять шляпу. Они не побоялись прямым текстом обозначить главный итог так называемых реформ в нашей стране: «В результате роспуска СССР и финансово-экономической политики 90-х годов Россия по доле ВВП в мировом производстве откатилась на 16-е место в мире, пропустив вперед Индию, Бразилию, Мексику, Южную Корею...» (с.142). Проговорились (перед школьниками!) о том, что не рекомендуется обсуждать даже в академических аудиториях: что общество делится на классы, и определяются они по отношению к власти и собственности. Правда, классовая структура подробно разбирается только в части 4-й, где речь идет о «странах Азии, Африки и Латинской Америки» (с.180, 205). Наверное, не менее интересно было бы проследить, как она менялась в нашей стране на рубеже 80–90-х гг. и какова объективная социальная основа «буржуазной демократии» (с.82) в США и Западной Европе. Впрочем, не стоит впадать в маниловщину. Спасибо и на том, что к «демократии» не побоялись приложить слово «буржуазная». Среди учителей человечества в ХХ веке назван Жак Ив Кусто (с.53). Кубинские добровольцы в Анголе именуются «искренними интернационалистами» (то есть «интернационалистом» быть не стыдно!), а о Сальвадоре Альенде сказано: «убит военными во время антиконституционного переворота» (с.211). По телевизору, как вы могли заметить, давно уже рекомендовано считать чилийского президента самоубийцей. Старшеклассник прочтет и задумается: «Неужели по телевизору врут?» А потом откроет главу «Человек и информация» все того же крамольного учебника:

«Различные СМИ отражают интересы и волю различных фракций господствующего класса. Однако руководители большинства стран ныне вынуждены согласиться с тем, чтобы сохранять за СМИ определенную свободу и независимость, по крайней мере делать так, чтобы они выглядели независимыми... Специалисты рассматривают СМИ в качестве важнейшего инструмента управления обществом...» (с. 219, выделено мною. – И.С.).

Большие и малые осколки прямого, правдивого зеркала, разбросанные по страницам книги, делают честь ее авторам.

Может быть, главное достоинство «Современного мира» легче всего сформулировать от противного. Устоявшаяся (со времен старого «Обществоведения») традиция учебной литературы по политически злободневным вопросам – это традиция целенаправленного промывания молодых мозгов «непогрешимой» идеологией. Коммунистической, либеральной, державно-национальной – хрен редьки не слаще. И вот этой-то субстанции в миросовском учебнике нет.

Но с другой стороны, с его помощью вряд ли удастся составить внятное и систематизированное представление о том самом «Современном мире», который фигурирует в названии. Боюсь, что задача была заведомо невыполнима. Во-первых, как объять необъятное: новейшую историю, экономическую географию, экологию, современное искусство – на 270 страницах? Вторую и главную проблему составляет методология. Ту методологию, на основании которой раньше создавалось все сколько-нибудь ценное в науках об обществе, заклеймили «позитивизмом» и помаленьку добивают. На смену пришли «цивилизационный подход», «культурологический подход» и прочая лысенковщина. Исследователи пребывают в растерянности. Честные – уходят в узкую специализацию, в чистую фактографию. Но как без обобщений преподавать?

«Современный мир» – далеко не худший, но все-таки продукт своей эпохи. Он состоит из достаточно случайного набора сюжетов, изложенных более (экология, «третий мир») или менее (искусство) удачно. На общем фоне претензии по поводу того, что какое-то конкретное событие или имя обошли вниманием, теряют смысл. Для примера – глава «Современный театр», в которой на самом деле речь идет исключительно о драматургии, а в конце – еще два абзаца про хеппенинги (?!) и глубокомысленное резюме: «Главной тенденцией развития современного театра является его усложнение, поиск новых выразительных средств, основанных на синтезе достижений самых различных течений и школ» (с.260). Литературе повезло еще меньше. Соответствующая глава заканчивается словами: «Роман «Козлоюноша Джайлс» положил начало новому этапу в творчестве Дж.Барта: смещение в сторону постмодернизма, в котором решающую роль играет подтекст, создаваемый благодаря «двойному цитированию» – классического и современного» (с.256). Интересно, что бы это значило по-русски? И что усвоит школьник – помимо неологизма, который можно применять к однокласснику, подсказавшему на уроке неправильный ответ?

Кстати, о постмодернизме. Когда же все-таки наши уважаемые гуманитарии и обществоведы отучатся играть в мыльные пузыри? Или хотя бы школьникам перестанут капать на мозги брызгами от своих пузырей? В «Современном мире» феномену на букву «п» посвящен целый параграф, почему-то в главе «Архитектура». Есть даже что-то вроде определения. Оказывается, «п» – это «историзм», но толкуется он «своеобразно», через «эклектичное» соединение «архитектурных форм», характерных для разных эпох и народов. Но с каких пор эклектика возведена в направление, тем более новое? ВДНХ – что, шедевр постмодернизма? И при чем здесь историзм? Ведь сказано в том же учебнике по аналогичному поводу: «Социалистический реализм» нельзя считать самостоятельным направлением в искусстве. Это – явление не художественное, а идеологическое...» (с.233).

К сожалению, и эмоциональное обращение к коллегам по поводу мыльных пузырей, и вся эта рецензия скорее всего бессмысленны. Растерянность в ученых головах и глянцевая пустота во всех остальных будут нарастать по объективным причинам, не зависящим от доброй или злой воли сочинителей, пока интеллектуальный потенциал нашей «бывшей» Родины не придет в соответствие с ее «долей ВВП в мировом производстве».

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"