Теория образования может родиться в школе

Но только в такой школе, которая свободна
от формальных требований и приказов

Всем известна главная особенность отечественной педагогики – она никак не станет наукой.
Слабые попытки представить наукообразным языком ведомственные задачи – например, концепцию нового содержания образования двенадцатилетки, или образовательные стандарты, ориентированные на ЗУНы, или решение проблемы духовности через радикальный поворот к православию – грешат тем, что вместо изложения нового принципа выдают идеологические заклинания о гармонически развитой личности и снижении учебной нагрузки в тех же пределах классно-урочной и учебно-предметной практики обучения. Не хватает главного – изменения, по крайней мере проблематизации, средств, с помощью которых мы в течение десятилетий уродовали психику и физическое здоровье школьников, беспредельно расширяя объем учебного материала, легко поддаваясь любой идеологии за неимением своей собственной теории – образовательной, педагогической. Нет ничего более противоположного друг другу, чем идеология и теория. Идеолог всегда точно попадает в резонанс с массами: он должен понравиться, должен сделать так, чтобы с ним согласилось большинство, он должен сделать громадную работу – угадать точку, в которой сходится настроение масс и намерение власти. С этой точки зрения идеальными были выступления назначенных ораторов на январском совещании в Кремле: вспомните хотя бы призыв сделать всех учителей государственными служащими или очередное заклинание о том, чтобы поставить учителя на такую высоту, на какой он не стоял и стоять не мог... При этом почти каждое заседание начиналось, заканчивалось и прерывалось поздравлениями присутствующих в зале именинников.
Правильно, поздравлять именинников в Большом Кремлевском дворце – святое дело, но вот обсуждать концептуальные вещи, проблематику и стратегию развития системы образования... Помните, как А.Д.Сахарова освистывали на трибуне Съезда народных депутатов? Потому что он не именинников поздравлять вышел, а концептуальные вещи пытался говорить.
А цели теории и цели широких масс и их вождей расходятся. И это, как говорится, медицинский факт, социология, а не недостаток теории или низкий уровень сознания масс.

Ловушки очевидных решений

Наука на чужих целях не работает, а там, где начинается выполнение заказа, там заканчивается теория. Это общеизвестно, но хочется добавить от себя: а там, где заканчивается теория, начинается бытовое рассуждение членов разнообразных комиссий, советов и комитетов (даже с научными званиями и должностями, вплоть до докторов и ректоров) и подмена теории идеологией.
Что мы и имеем на сегодняшний день.
Проблема обновления содержания образования? Это же просто, надо только соединить много разных предметов в один и назвать это образовательной областью. Все понятно?
Понятно, только такой подход был эффективным пятьдесят лет тому назад, а сейчас единственное его достоинство – понятность.
Проблема преемственности? Это же просто: надо стандарты общего среднего образования подтянуть к стандартам высшего, и все. Понятно?
Понятно, только тогда мы потеряем общеобразовательную школу раз и навсегда, а кроме того, многие считают, что стандарты профессионального образования в России хоть и упорядочили ситуацию, но в то же время тормозят вузы в их стремлении постоянно изменять содержание своего образования.
Есть проблемы со здоровьем школьников? Ну это вообще чепуха: уменьшим нагрузку, сократим количество предметов, увеличим сроки обучения. Есть вопросы? Кто против?
В том-то и дело, что против очевидного решения невозможно выдвинуть ни одного аргумента.
Кроме одного – очевидное решение никогда не работает.
Потому что ситуация развития – это когда мы находимся в центре неснимаемого противоречия.
Я, как учитель, помещаю себя между двумя противоречащими друг к другу обстоятельствами, в драматургию невозможного выбора.
Мое предназначение – дать ребенку образование.
Но это объективно приводит к тому, что я наношу вред его здоровью.
Я – перед гамлетовским вопросом: быть учителем или уберечь ребенка? Только так возникает потребность в теории. Когда встречаются две невозможности: невозможно этого не делать и невозможно это делать.
Быть или не быть? – вот в чем вопрос.
В этой точке жизни необходим ответ, которого нет и не может быть в опыте, то есть теоретический. В пределах Гельсинора, Дании, вообще в пределах этой жизни у Гамлета нет ответа.
Нужен принципиально иной, третий, пока не прожитый (никем – не только мной) вариант действия.

Почему педагогика никак не станет наукой?

Не хватает главного – теоретического обоснования генерального принципа, с помощью которого мы мысленно представляем себе идеальную форму – проект – образовательной деятельности. Не улучшение существующей массовой практики – для этого не нужна наука, – а качественное изменение меры отношений человека и мира, человека и культуры, человека и других людей, человека и человека, изменение целей образования. При этом речь идет о мыслительной работе, об изменениях в мышлении. А вот для этого нужна теория, тут опытом не обойтись.
Эти изменения объективно необходимы, потому что меняется мир, постоянно и непредсказуемо, а мера наших отношений с миром – содержание образования – остается прежней? Нет, конечно, просто тот формальный, одобренный ведомством объем постоянно и быстро устаревающего содержания – он не меняется. Но, не меняясь, этот материал перестает быть содержанием образования, перестает быть предметностью образования. И, кстати сказать, это приводит к печальному факту: школа перестает быть институтом образования, а превращается в учреждение социального призрения.
Особенно это болезненно для нашей страны, потому что школа в России для ребенка больше чем школа. Семья, политика, экономика, средства массовой информации, даже литература не помогают нашему ребенку ориентироваться в быстро меняющемся мире. Наоборот, все это запутывает, выбивает почву из-под ног. А в школе для ребенка становится возможным быть не жертвой, а активным деятелем... по изменению собственных обстоятельств жизни. Эта способность участвовать в изменениях, быть частью изменений, источником изменений, партнером для других в продуктивном действии по изменению мира – это и есть главный образовательный результат, делающий школу современной.
Инновационность образования – в изменении себя, в активном и постоянном реформировании себя, в моделировании возможного будущего. Школа не только как музей классических культурных аналогов и образцов прошлого, а прежде всего как проект, модель будущего.
А вот для такой школы нужна теория. Нужны не методисты и инспектора, а теоретики и методологи.
И тогда, например, содержанием подготовки и повышения квалификации учителя будет развитие его собственного теоретического мышления, а не освоение эффективных методик преподавания физики или математики. Реальная предметность образования изменилась. А формальная?

Открытия не по заказу

В последнее время мне приходится много работать с экспериментальными площадками.
Очень многие школы в России стремятся прорваться в иной слой образования, поставить перед собой и решить абсолютно новые, не решенные никем еще задачи. Совсем недавно был семинар, на котором директор краснодарской школы № 23 Марият Очмиз сделала доклад о том, что свобода может быть целью образования. И это был доклад теоретика образования, а не просто директора с передовым опытом. На другом семинаре директор 4-й сочинской школы Владимир Шишков сделал доклад об уроке как совместном проекте ребенка и учителя. А в ижевской гимназии № 56 коллектив учителей и ученых пытается построить школьное образовательное пространство как синергетическое.
И в то же время среди бытовой педагогической науки, среди псевдонаучного управления образования есть мнение, что экспериментальные площадки должны улучшить существующую практику: повысить успеваемость, создать мотивацию учащихся, снять перегрузку и т.д. Кроме того, появился и еще один неожиданный эффект: использование статуса экспериментальных площадок для осуществления заветной мечты начальников – разделяй и властвуй.
Вот эта школа уже стала экспериментальной площадкой, а вы еще нет – подтянитесь.
Или когда на семинар «Эврики» местные начальники приглашают только экспериментальные площадки, а остальным ход заказан – не доросли еще.
...В школе может рождаться теория образования. Но не по заказу и не по инструкции. Для рождения, выращивания и становления теории необходимы особые условия свободного школьного братства, инновационного движения, а не ведомственной структуры. Сеть экспериментальных площадок и должна стать таким движением.
Иначе и сама система развиваться не сможет.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"