Олег ЛЕБЕДЕВ:
“Главная задача эксперта – развитие опыта, который уже есть у школьной команды”

Он экспертирует, кажется, все, что только можно: проекты, программы, школы. Его приглашают участвовать в проектах самого разного уровня и масштаба – от городских до международных. Именно его мечтают видеть экспертом своего проекта многие педагоги – соискатели статуса “Федеральная экспериментальная площадка” для своих школ: он умеет вытащить основную идею и представить эксперимент зачастую лучше самих участников.

Прежде чем снискать лавры одного из лучших экспертов в сфере образования, доктор педагогических наук профессор Олег Ермолаевич Лебедев прошел долгий путь: он был директором школы, заведующим роно, председателем Комитета по образованию Санкт-Петербурга, консультантом министерств образования Кубы и Мозамбика... Сейчас заведует кафедрой теории и развития образовательных систем Университета педагогического мастерства, является президентом Общественного института школы.

Во время одной из конференций Олег Ермолаевич любезно согласился поделиться некоторыми профессиональными секретами.

– Олег Ермолаевич, а вы сами-то ощущаете себя экспертом – человеком, наверное, с определенным складом ума, образом мыслей, видением мира?

– Сложно ответить: для этого надо чувствовать себя высококомпетентным во многих областях деятельности. Я к себе отношусь достаточно критично и скорее всего ощущаю себя аналитиком, который может выявить какие-то сильные или слабые стороны, увидеть интересную идею.

Cтать экспертом в условиях российской системы образования очень сложно: на всех, кто давно в ней работает, давят стереотипы – стремление все оценивать в диапазоне правильно – неправильно, лучше – хуже. Для нового поколения, наверное, этот путь будет проще, они воспитывались в иной ценностной среде, с иными установками и взглядами.

– Понятие “экспертиза” все истолковывают по-разному. А как понимаете ее вы?

– Есть классическое определение экспертизы – сопоставление реальной ситуации с неким культурно-историческим эталоном. Для меня это возможность выявления потенциала школы. Главная задача эксперта – работа не на оценку, а на обогащение, на развитие того опыта, который является объектом экспертизы.

– Какая цель стоит перед вами, когда вы проводите экспертизу школы?

– Помочь школе осознать свое место в современных условиях и понять, куда ей двигаться дальше. Многие инновационные школы первой волны – те, кто заявил о себе в конце 80-х, – сейчас оказались в растерянности. Внешне вроде бы все нормально: школа работает вполне успешно, пользуется признанием со стороны родителей. Но что-то не устраивает педагогов. Они чувствуют: необходим следующий шаг, но каким он должен быть? Чтобы продолжить развитие, надо выходить на более крупные проблемы, и скорее всего это будут проблемы, связанные с созданием новой педагогической системы, известной под названием личностно-ориентированного образования, с обновлением его содержания, с развитием сотрудничества с родителями и всеми организациями, которые заинтересованы в развитии системы образования. Все постепенно приходят к выводу, что в рамках одной, даже очень хорошей школы все детские проблемы решить невозможно, для этого требуется педагогическое союзничество.

– О чем вы спрашиваете педагогов, чтобы понять: а что же на самом деле происходит в школе?

– Начинаю вроде бы с простых вопросов: что вас не удовлетворяет и что вы хотите изменить? На самом деле ответить на них оказывается очень сложно: успеваемость – не показатель качественной работы, поступление в вузы далеко не всегда зависит от школы. Если все благополучно, то что тревожит? Неподготовленность выпускников к жизни? Отношения между детьми? Отношение детей к школе? Может быть, не устраивает цена, которую вы платите за эти результаты, – перегрузка детей, их подорванное здоровье?

Дальше подбрасываю вопросы посложнее: ради кого или чего вы будете что-то менять? Ради детей? Но как изменится их жизнь при неясных изменениях в проектируемой системе? Что надо изменить в самом педагогическом процессе – содержание, технологии, организацию, систему оценки? Почему не можете это изменить и при каких условиях это вообще возможно? Это связано с квалификацией кадров? Те изменения, которые вы проектируете, требуют какой-то общественной поддержки? Чьей именно, кого необходимо привлечь на свою сторону? Кто вас поддержит, а кто будет оппонентом? А если хотите всю программу реализовать, что надо изменить в самом управлении? И в самих себе как руководителях? Что будет зависеть лично от вас? Вот так постепенно и раскручивается клубок загадок.

– А кто отвечает на вопросы? Тоже эксперты?

– Ответы, впрочем, как и критерии оценки, могут быть получены только в процессе совместной работы педагогов и экспертов, и необязательно к окончанию экспертизы, а спустя некоторое время. Глубокая, качественная экспертиза – это всегда совместное дело.

К сожалению, вовлечь самих педагогов школы в процесс экспертизы бывает очень сложно. Одни готовы сесть и записать, как жить дальше, другие – ограничиться сбором исходного материала: провести анкетирование, опрос, проанализировать статистику. Но иногда все-таки удается вовлечь людей в длительный процесс обсуждения. И тогда получается такой содержательный и интересный разговор!

– Сколько вам необходимо времени, чтобы провести экспертизу?

– Это зависит от того, какое количество людей будет в нее вовлечено. Если рассматривать экспертизу как проект, в который вовлекается и сам коллектив, то не надо стремиться к быстрому темпу: педагогам потребуется какое-то время, чтобы осознать те проблемы, которые возникают в ходе экспертизы. Как-то в Петербурге группа экспертов (в основном это были преподаватели Герценовского университета) по просьбе Некрасовского колледжа проводила экспертизу их образовательных программ. Работа длилась примерно полгода. Хотя предложения эксперты могли бы выдать и в течение месяца. Но педагоги предпочли другой вариант: дискутировать, спорить, обсуждать, полностью включившись в эту работу. С выездными вариантами сложнее – там надо уложиться в неделю, и такой экспресс-экспертизе тоже необходимо учиться.

– То есть мало заказать экспертизу, нужно еще разделить нелегкую ношу с экспертами?

– Позиция экспертов заключается не в том, чтобы составить обвинительное заключение, а чтобы помочь понять причины противоречий и вместе со школой искать возможные способы их разрешения. Школа, идущая на экспертизу, должна обладать определенным мужеством, быть готовой к тому, что наверняка придется выслушать в свой адрес немало нелицеприятных мнений от родителей и учеников, которых педагоги вовлекают в обсуждение путем опроса.

– Что осложняет работу эксперта?

– Очень часто при характеристике положения школы, описании проекта акцент делается на второстепенных вещах. Педагоги начинают описывать обстоятельства деятельности, удаляясь от ее сущности: о том, как они меняли программы, привлекали ресурсы, как участвовали в разработке какой-нибудь экспериментальной программы, подключались к глобальному международному проекту, как отстаивали свои идеи в управленческих структурах. Все это, конечно, очень важно для школы, но для оценки и анализа имеет второстепенное значение.

– Считается, что экспертиза не может быть объективной по определению. Каждый эксперт исходит из своей системы ценностей, взглядов, принципов. А если он ошибается?

– Конечно, в экспертизе субъективных моментов много – эксперт и нужен в тех случаях, когда количественные методы оценки использовать невозможно, иначе в нем отпала бы необходимость. Но если говорить об экспертизе как о новом направлении в жизни школы, то необходимо готовить не только экспертов к работе со школами, но и школы к работе с ними. Школа должна уметь не только формулировать вопросы, на которые она хочет получить ответы, но и ориентироваться в круге экспертов – находить наиболее компетентных людей. В этом случае опасность субъективного подхода будет сведена к минимуму.

И еще хотел бы призвать все школы, которые уже прошли или готовятся пройти эту процедуру, относиться к экспертному заключению как к мнению, которое само может быть предметом дальнейшего анализа и оценки. Это не судебное решение, которое подлежит обязательному исполнению, с ним можно согласиться, можно не согласиться, его можно оспорить. Это мнение специалистов, которое необходимо учесть, но которое нельзя рассматривать как предписание к действию.

– Какое значение вы придаете участию в экспертизе родителей?

– Наш Общественный институт развития образования постоянно ищет возможность для привлечения родителей к экспертизе: изучаем их мнения, проводим “круглые столы”. Мы вообще хотели бы создать постоянный механизм участия родителей в анализе школьных проблем и в оценке результатов школьной деятельности. Современное образование не равно школьному обучению, поэтому обеспечить высокое качество можно только при совместной деятельности.

Для того чтобы привлечь родителей, надо прежде всего хорошо информировать их о проблемах школьного образования.

Мы сейчас готовим серию публикаций для родителей. Одна из них – рассказ о петербургской программе “Школа-2004” с попыткой ответить, какое это все имеет отношение к ним и что изменит для них и для детей. Родителям первоклассников предложим книжку об образовательной программе для первого класса – чтобы они смогли в ней ориентироваться и имели бы представление, чему в школе должны научить, что в этой программе зависит от родителей, как они смогут помочь детям и как не стоит помогать. И параллельно выпускаем что-то вроде педагогической хрестоматии для родителей, где содержатся практические советы, что делать в той или иной ситуации.
Пока школы не всегда четко представляют, в чем состоят запросы родителей, к реализации каких совместных программ можно было бы привлечь семью, которая все-таки должна выступать не столько исполнителем воли рекомендаций педагогов, сколько равноправным участником в решении школьных проблем. Родители и директора часто по-разному видят школу. С точки зрения многих директоров хорошая школа – это та, которая имеет какой-нибудь статус, побеждает на конкурсах и в олимпиадах, успешно проходит аттестацию. Родители считают хорошей школу ту, где не кричат на детей, где можно советоваться с учителями, где дети умеют дружить между собой, а родители не тратят свободное время на подготовку домашних заданий. Правда, и среди директоров немало тех, кто понимает, что хорошая школа – та, где хорошо детям.

– На ваш взгляд, могут быть увязаны процедуры экспертизы и аттестации? И как?

– Сложно говорить о соединении этих двух процедур, поскольку они имеют разные задачи. Но если аттестацией занимаются высококвалифицированные специалисты, которые могут помочь педагогам выявить какие-то проблемы, их причины, то сочетание аттестации и экспертизы может быть эффективно.

– В каком направлении, по-вашему, движется школа?

– В сегодняшней ситуации скрыты разные возможные сценарии развития. Во многом развитие школы будет зависеть от того, как ею будут управлять.

В 90-е годы во многих регионах управление стало основываться на поддержке новых перспективных идей, на создании условий для деятельности современных школ, на взаимодействии органов образования с органами здравоохранения, внутренних дел, финансовыми службами.

Если школа пойдет по этому пути, будет возрастать потребность в экспертах, консультантах, во взаимодействии с наукой, в социальном сотрудничестве, в поисках нового содержания образования и в оценке качества образования. Тогда произойдут изменения и в системе квалификации кадров: педагог будет цениться прежде всего как специалист в области проблем детей, который знает, как эти проблемы решать, в том числе и средствами учебного предмета. А иначе по-прежнему сохранится предметная ориентация и трудно будет рассчитывать на серьезные изменения в качестве образования.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"