От империи к нации

Интересы, которые нужно осознать

Все последние десять лет общественное сознание в России помимо прочего было занято мучительной, неизбежной и очень важной работой – переопределением себя или, как говорят социологи, сменой идентификации. Сознание из имперско-советского должно было стать национальным. Не хочу сказать, что уже стало; но на этом пути мы продвинулись достаточно далеко.
Путь этот проходил «через ноль», через тоску, точнее, период полной растерянности и дезориентации. Думаю, этот период пришелся как раз на первую чеченскую войну. Практически никто тогда не понимал, что такое Россия, в чем состоят ее интересы, значит, как поступать правильно в соответствии с этими интересами, а как – неправильно, кто герой, а кто предатель.
С определением собственных интересов у России, честно говоря, всегда были определенные трудности. Российскому сознанию привычнее и удобнее было рассуждать не в терминах интересов, а в терминах ценностей. Вообще-то зрелые народы отличает как раз способность соотносить свои интересы со своими ценностями, гармонизировать их. С этим отлично справляются, например, французы и англичане. А у немцев не получается, они все время сваливаются то в одну крайность, то в другую и поэтому попадают в какие-то странные истории...
Конечно, осознание собственных ценностей и интересов в постоянно меняющемся мире – процесс, который нельзя завершить: он длится всегда, и всегда разные группы толкуют их по-своему и сталкиваются друг с другом лбами на этом поле интерпретации. Но в какой-то момент все англичане встают и поют «Боже, храни королеву», и в этот момент они едины, они ясно ощущают себя одним народом, нацией. Вот этой рамки, этих осей координат у нас пока нет, хотя кое-что, кажется, начинает вырисовываться.
Как ребенок в какой-то момент начинает ощущать границы своего тела, себя в отличие от среды, так мы начинаем ощущать Россию как определенное пространство. Во время первой чеченской войны территория Чечни, кажется, и не считалась «своей» – это было «у них»: там, у них, воровали людей, угоняли скот – это, конечно, безобразие, но это как бы их внутреннее дело. Я уверен, что тогда мы психологически были готовы «отпустить» Чечню, отделиться от нее.
Это изменилось, когда они вторглись в наше пространство – ну как если бы влезли в вашу квартиру; это всегда переживается не только и не столько как материальный ущерб, сколько как личное оскорбление, как взлом вашей приватной, интимной сферы. Мне кажется, именно так люди восприняли взрывы в российских городах.
И вот тогда вдруг оказалось, что территория Чечни – наша территория, она входит в наше пространство, и, значит, бандитизм, торговля людьми, рабство, процветающие на этой территории, нас непосредственно касаются, и мы не можем принять такой способ жизни.
То есть теперь мы по крайней мере понимаем, что нам не подходит, что мы категорически отвергаем, с чем готовы бороться.
Я совершенно не согласен с тем, что у нас не принимают, отвергают чеченцев как таковых, как народ – этнической фобии здесь нет. Начать с того, что у нас их не умеют выделять среди других кавказцев: никто не отличит чеченца от карачаевца, а знакомство с предъявления паспорта начинается только в милиции.
Пятнадцать лет назад покойный академик Яременко заметил: началось переселение народов на территории СССР, кавказцы вслед за русскими тянутся в южную Россию, и ничего плохого в этом нет. Ростов, кажется, уже перестал быть городом казачье-армянско-еврейским; город приобрел явные кавказские черты. Во многих русских семьях предпочитают зятя кавказца: крепкий хозяин, не пьет, всегда обеспечена помощь и поддержка его родственников. Дети в таких смешанных семьях говорят почти всегда на одном языке – русском; все «верхние» этажи обеспечены русской культурой, а «низовые», с которыми у нас хуже всего – семьи распадаются, пьянство, – в эту сферу кавказцы вносят свои ценности и свой порядок, что для нас сегодня совсем не вредно.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"