ВГИКУ – 80 ЛЕТ!
А главный фильм еще не снят...
В этом убеждены все первокурсники института
кинематографии.
И именно от них зависит, останется ли новое
тысячелетие эпохой кино
В пыльном промышленном районе на задах студии
Горького, нос к носу с бывшим Институтом
марксизма-ленинизма, сданном в аренду
бизнесменам, подозрительно похожим на прежних
обитателей, и, наконец, сбоку от знаменитой ВДНХ
располагается скромное здание, чья аббревиатура
может запросто помериться славой со знаменитой
выставкой. Это ВГИК, и только очень далекий от
кино человек не догадается о “важнейшем из
искусств”, скрытым за четырьмя буквами.
Всероссийскому государственному институту
кинематографии имени Сергея Герасимова стукнуло
в последний год уходящего века 80. Но, несмотря на
почтенный возраст, “старик” бодр, весел и
притягивает молодежь. Число сегодняшних
студентов ВГИКа перевалило за тысячу. А в первую
мастерскую 1919 года рискнули поступить лишь 25
учеников. И благодарная история, помноженная на
талант этих пионеров-героев, сохранила их имена:
Всеволод Пудовкин, Борис Барнет, Сергей Комаров,
Александра Хохлова...
Но еще бы, подумаем мы, кинематограф в 19-м году
привлекал только авантюристов, смело
связывавших будущее с аттракционом, которому и
от роду пара десятков набиралась. Да и института
еще никакого не было, а только Государственная
школа кинематографии. ГИК был срочно произведен
на свет спустя пять дней после подписанного
Лениным Декрета о национализации
кинопромышленности (еще через шесть лет школа
стала техникумом, а еще через пять лет
переименована в институт). Первокурсники не
получали стипендий, изредка премировались мукой
и селедкой, а на жизнь и учебу зарабатывали
платными творческими вечерами.
Безусловно, многое для первокурсников 1999–2000
года изменилось. Никому больше не выдают ни муки,
ни селедки, некоторые студенты получают и
стипендию, и прописку в общежитии с евроремонтом,
и занимаются в теплых классах, и смотрят фильмы в
собственных кинозалах, и даже снимают кино (хотя
нередко защищать диплом приходится курсовой
работой). А какой притягательной, магической
силой обладают имена Мастеров, преподающих во
ВГИКе, – Хуциев, Баталов, Тараторкин (в 19-м году
школу возглавлял актер и режиссер В.Гардин, а
будущая слава нашего кинематографа пока сидела
за партами).
Так разве нуждается ВГИК в рекламе? Разве сегодня
уже не привлекательно звучит знакомый вопрос
“Хотите сниматься в кино?”. Однако все эти
очевидные соблазны, сопутствующие
кинообразованию, сохраняют свою силу сегодня в
тяжкой борьбе с обстоятельствами, напоминающими
революционные годы зарождения киноискусства.
Эта борьба ведется не только за отдельную строку
в бюджете на уникальные вгиковские дипломы, а за
будущее некогда “важнейшего из искусств”,
утратившего свою пышную государственную форму
на обломках диктатуры. Только речь не о
возрождении госзаказа или тематического плана,
подконтрольного государственной идеологической
цензуре, как, впрочем, и не о будущем мирового
киноэкрана. В конце концов и мы осилим
технологичные сюжеты и вольемся во всепланетный
поток “звездных войн”, которые, как сообщают
таблоиды, в первый же премьерный уик-энд загоняют
в залы чуть ли не всех бойскаутов планеты. Но дело
в том, что картины эти имеют такое же отношение к
нашему кино, как слова “таблоид” и “уик-энд” к
русскому языку. В то время как ВГИК и российское
кино – синонимы.
Именно в этом контексте еще в конце века
отечественные критики с тревогой заговорили о
кино века XXI. То есть нет сомнений: пока жив
человек, жажда хлеба и зрелищ останется
неизменной, но будет ли это зрелище – кино, а кино
– искусством, есть повод усомниться.
Не покажется ли нонсенсом через десяток лет
бессобытийное кино? Про войну без фонтанов крови,
как “Летят журавли”, про любовь без постельных
сцен, как “Романс о влюбленных”, про проблемы, но
без наркотиков...
К сожалению, как показывает, например, конкурс
студенческих работ “Святая Анна”, ежегодно
проводимый в Москве, юные отечественные
кинематографисты изо всех сил копируют
зарубежный стиль жизни, а вместе с ним и
киностиль. Их герои ходят в бейсболках, говорят
отрывисто, играют в уличный волейбол. И наш
провинциальный районный дворик становится похож
вдруг на заброшенный уголок Бронкса. И что
особенно обидно: стилизации дебютантам часто
удаются. Вот только всегда возникает вопрос:
зачем? И вгиковским дипломникам свойственно
увлекаться модными киноаксессуарами. Но
приходят в эту школу не развивать
профессиональную мускулатуру, а учиться
чувствовать. Здесь лелеют незрелые мечты, а не
втискивают их в прокрустово ложе коммерческих
сюжетов, сюда устремляются последние романтики,
не зараженные современным прагматизмом. И
оказывается ВГИК сегодня, несмотря на
современные факультеты вроде компьютерной
анимации, старомодной диковинкой.
Можно ли спросить у Баталова, как завести агента.
Или у Хуциева – как делать бокс-офис. Возможен ли
разговор с ними о коммерческом потоке
киноиндустрии?
На такой вопрос наверняка ответят в Школе кино и
телевидения Юрия Грымова, режиссера одного
фильма “Му-му” (воспринятого многими как
собрание клипов). Не говоря уже о школах
Штутгарта, Нью-Йорка или Иерусалима.
Так что выскажем предположение: не за легкой
славой и модным дипломом выстраивается очередь
абитуриентов перед дверями ВГИКа. Иначе ринулись
бы они в новые технологические искусства, клипы,
рекламу, компьютерные изображения, что
соблазняют молодежь, как неведомая “фильма”
влекла первых кинематографистов 80 лет назад.
 Но и не инертных, чуждых всему
новому в сегодняшних абитуриентах с удивлением и
радостью обнаруживают мастера-экзаменаторы, а
все тот же наивный романтизм, любознательность к
жизни, сочувствие к человеческой судьбе,
отчаянная любовь к кино и абсолютная
уверенность, что главный фильм еще не снят.
В этом году темой для творческого этюда будущим
сценаристам был предложен фильм “Свинарка и
пастух”. Посмотреть его, впрочем, во время
экзамена было довольно сложно, абитуриенты не
могли сдержать комментарии. А спустя некоторое
время эти остроумцы родили на свет “лакировки
90-х”. Где, например, дитя кавказской мафии и дочь
бизнесмена влюбляются с первого взгляда и до
финального кадра.
Невероятным оптимизмом заряжают фантазии
будущих режиссеров-неигровиков. В заданных одним
из конкурсных туров условиях, они сочиняли на
необъятную тему “Всюду жизнь”. И, надо признать,
проявили так ценимое всегда во ВГИКе это самое
“знание жизни”. (За знанием любили отправлять
провалившихся на экзаменах вчерашних
школьников.) Жизнь действительно была обнаружена
повсюду: в доме отдыха, на крыше дома, в
больничной палате и на операционном столе. А
самое главное, неигровики готовы ринуться в эту
самую жизнь, чтобы, как признается абитуриентка,
“помочь людям найти внутренние силы для
преодоления кризиса”. В пересказе их наивные
романтичные предложения, сочиненные на благо
человечества, кажутся выспренними и фальшивыми.
На самом деле это цинизм и лихорадка современной
жизни не позволяют сразу поверить в то, что такие
17-летние среди нас реально существуют. “Для меня
важно... с помощью технических средств передать
свои мысли и чувства и сделать это максимально
искренне”. “Мечтаю принять участие в создании
качественно нового кино”. “Меня поразило, что в
кино можно так говорить о сложных вещах”. В их
лексиконе преобладают “чувства”, “понимание”,
“искренность”, “искусство”. Согласимся,
реклама, телевидение и кино говорят с нами другим
языком, увы, ставшим для нас более привычным. Но
во ВГИК в 1999 году пришли не дети из клумбы в
розовых очках. “Нет, я прекрасно понимаю, что
сейчас снять кино практически невозможно”. Это
тоже они. И они готовы к бою.
Вопрос с подвохом предложила
киноведам-кинокритикам приемная комиссия:
“Сериал как форма телевизионного кино с
социальной точки зрения”. С легкостью киноведы
отделили зерна от плевел, объяснив, почему
пустели улицы на добротном “Штирлице” и как
загрязняют духовную атмосферу Доны Антонио с
Просто Мариями.
Они вообще понимающие. И что денег на кино нет, и
что за пять лет, проведенных в стенах ВГИКа, они
вряд ли появятся. И про конкурентоспособность, и
про другие аудиовизуальные искусства. Биография
одного студента занимает пару листов, притом, что
каждая строчка начинается с даты начала новой
трудовой деятельности. Нет, розовые очки не про
них, про них скорее “романтики с большой
дороги”. И очень хочется надеяться, что в новом
тысячелетии они оправдают доверие, оказанное им
в последний год века, именуемого веком кино.
На снимке вверху: А.Родченко, К.Кузнецов и
Л.Кулешов на съемках фильма “Ваша знакомая”
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|