Лидия ПАУКОВА:
“Мы исходим не из нормы, а из потребности”
По наполненности бюджета Ханты-Мансийский
автономный округ занимает второе место в стране,
уступая лишь Москве. Естественно, здесь
практически не ощущаются многие проблемы чисто
экономического характера, остро стоящие перед
образованием в других регионах: хроническое
недофинансирование, долги по зарплате, ветшание
школьных зданий, нехватка современного учебного
оборудования. А когда нет необходимости
постоянно заниматься латанием дыр, можно
сосредоточиться на решении стратегических для
отечественной системы образования задач. Об
особенностях региональной образовательной
политики сегодня рассказывает наш гость –
начальник Главного управления общего и
профессионального образования администрации
Ханты-Мансийского автономного округа кандидат
педагогических наук Лидия ПАУКОВА.
– Лидия Николаевна, сколько “весит”
образование округа в денежном эквиваленте?
– На образование расходуется порядка
пятнадцати процентов консолидированного
бюджета округа. Это свыше четырех миллиардов
рублей, причем с середины прошлого года – только
“живые” деньги. Только на двадцать два
учреждения окружного подчинения было потрачено
403 млн рублей. При этом я должна заметить, что в
истекшем году бюджет образования был выполнен на
сто процентов.
– Очевидно, такое мощное финансирование
позволяет не только вовремя платить учителям
зарплату, но и вводить для них определенные
льготы?
– Учителя округа получают 120-процентную
надбавку к зарплате: 50 процентов северных и 70
процентов региональных. По нашему закону об
образовании выпускники педвузов, возвращающиеся
на работу в сельскую местность, получают разовое
пособие в восемь должностных окладов, в город –
шесть, плюс в течение трех лет им ежемесячно
выплачивается один минимальный оклад. У нас
выплачиваются и давно забытые педагогами других
территорий федеральные 25 процентов сельских и 20
процентов интернатских.
Кроме того, города и районы округа вводят свои,
муниципальные льготы и надбавки. Так, в Сургуте
глава администрации выделил дополнительно 5
процентов к бюджету образования на
инновационную деятельность, 10 процентов – на
социальную защиту учителей, в Нижневартовске –
соответственно 3 и 5 процентов. В Нижневартовском
районе доплаты педагогам составили 100 процентов
от фонда оплаты труда. Только в двух из двадцати
двух территорий – Кондинском и Березовском
районах – нет никаких льгот учителям за счет
средств местного бюджета.
– У вас, наверное, гораздо легче разработать
региональный норматив финансирования
учреждений образования, нежели в какой-нибудь
дотационной области из центральной части России?
– На мой взгляд, норматив необходим в первую
очередь именно дотационным территориям – таких
в округе семнадцать. Для самодостаточных
территорий никакой норматив не нужен: там глава
финансирует образование по потребности. Мы
сейчас находимся в процессе создания
региональных нормативов: по каждому городу и
району определены фактические финансовые
затраты на одного учащегося в год, осталось
скорректировать эту сумму с учетом объективных
потребностей учреждений.
– Насколько распространены в школах округа
платные образовательные услуги?
– Жизнь, слава Богу, еще не заставила нас
заниматься этим вопросом вплотную: почти все
потребности школ покрываются за счет
государства или муниципалитетов. Основная доля
внебюджетных средств приходится на учреждения
профессионального образования за счет
коммерческого набора, переобучения безработных,
производственной деятельности. В школах главным
образом платные кружки: танцы, второй
иностранный язык, бассейны, сауны.
– Тогда, очевидно, вы можете не торопиться и с
переведением школ на самостоятельный баланс?
– Напротив, до конца января все школы округа
получат права юридического лица. Это связано с
тем, что с этого года мы планируем перейти на
многоканальное финансирование
общеобразовательных учреждений, при котором
часть расходов на их содержание возьмет на себя
региональный бюджет. На основании окружного
закона об образовании мы сейчас подписываем с
территориями соглашения о разграничении
полномочий в сфере образования. Эти соглашения
чисто индивидуальные, поскольку возможности у
территорий разные.
– То есть вы, по сути дела, пытаетесь
восстановить управленческую вертикаль?
– Скорее просто отрегулировать управленческие
отношения в системе образования. Дело в том, что
вертикаль как таковая у нас за все эти годы
никуда не пропала. Во-первых, в округе очень
грамотно была организована работа с заведующими
роно и гороно: проводились различного рода
методологические семинары, мы много выезжали за
пределы региона, даже за пределы России. Поэтому
сейчас мы хорошо понимаем друг друга. Во-вторых, у
нас много региональных программ, которые
объединяет, например, губернаторская программа
строительства сельских школ. В-третьих, мы
ежегодно снабжаем территории учебниками.
В-четвертых, в округе действуют 80 региональных
экспериментальных площадок в разных
территориях. Наконец, наш институт повышения
квалификации тоже играет консолидирующую роль.
Несколько лет назад, когда мы деньги вообще не
считали, такие крупные города, как, например,
Сургут или Нижневартовск, могли обходиться без
ИПК, приглашая к себе московскую профессуру.
Сейчас пояса пришлось несколько затянуть, и
большая часть учителей – около трех с половиной
тысяч в год – учатся через ИПК. Теперь мы по
примеру Самарской области вводим
образовательный чек на повышение квалификации –
это в еще большей степени укрепит нашу вертикаль.
– Вы упомянули про обеспечение территорий
учебниками за счет регионального бюджета.
Удается выдерживать норму ежегодного обновления
фондов на 25 процентов?
– Мы исходим не из нормы, а из реальных
потребностей, которые, конечно, выше. В 1999 году мы
обновили 38 процентов фонда учебников, в бюджете
2000 года заложили еще большую сумму. Поскольку мы
приобретаем учебники за наличные деньги, это
позволяет существенно удешевлять заказы: так,
этим летом сбили цену на 1,6 млн рублей. За счет
такой экономии закупаем дополнительную
литературу для библиотечного фонда. Кроме того,
мы печатаем много учебных пособий по предметам
регионального компонента – округ на первом
месте среди субъектов Федерации по собственной
издательской деятельности.
– А какие предметы входят в ваш региональный
компонент?
– Это краеведение, география Ханты-Мансийского
автономного округа, история Ханты-Мансийского
автономного округа, русский язык, экология,
искусство, физкультура, валеология. Однако
процесс наполнения регионального компонента
этими дисциплинами будет осуществляться
постепенно и не во всех территориях
одновременно, а по мере подготовки кадров,
обеспечения школ программами и
учебно-методическими пособиями. Механизм
внедрения рассчитан как минимум на три учебных
года. С этого учебного года в школах округа
начинается внедрение таких предметов, как
краеведческий курс “Мы – дети природы” (1 класс),
“География Ханты-Мансийского автономного
округа “ (8–9 классы), “Русский язык” (10–11
классы). “История Ханты-Мансийского автономного
округа с древности до наших дней” вводится пока
лишь в старших классах школ Югорска,
Ханты-Мансийска и Ханты-Мансийского района, так
как учителя только этих территорий прошли
курсовую переподготовку.
– Как развито в округе частное образование?
– Есть несколько частных школ в Сургуте,
Нижневартовске, негосударственный вуз в Сургуте.
Сегодня сама система частного образования не
проработана должным образом законодательно,
поэтому она испытывает определенные трудности.
Особенно сильно подкосили наши частные школы
последствия августа 1998 года, и они теперь
усиленно просят поддержки регионального и
муниципального бюджетов. Я в принципе не против,
но проблема заключается в том, что ребенок из
частной школы, где в классе учатся несколько
человек, фактически выпадает из системы
государственного образования и с очень большим
трудом вновь входит в нее, если у родителей
пропала возможность платить за обучение.
– Во многих регионах мне доводилось слышать
жалобы на деятельность филиалов коммерческих
вузов, развернувших фактически узаконенную
торговлю дипломами.
– В округе 60 филиалов вузов, главным образом
негосударственных. Мы не имеем юридической
возможности их контролировать, но стараемся
отслеживать наличие лицензии. У нас заведено так,
что все руководители филиалов вначале приходят
сюда, в главное управление. Мы с ними совещаемся,
простраиваем общую образовательную политику. Но
вопросы пока остаются – есть несколько филиалов,
которые не лицензированы. Мы пишем на них в
прокуратуру, Антимонопольный комитет, налоговую
инспекцию. Конечно, закрыть уже работающий
филиал не так-то просто – там же учатся дети… Я
считаю, что оптимальный вариант решения проблемы
– это простраивание прямых отношений “филиал
вуза – муниципальная администрация”, поскольку
работают филиалы прежде всего на потребности
местного рынка труда.
– Можно ли на сегодня говорить о наличии
целостной региональной стратегии развития
профессионального образования?
– На мой взгляд, да. Суть этой стратегии –
создание в округе системы непрерывного
профессионального образования. Уже сейчас все
учреждения начального и среднего
профессионального образования являются
региональной собственностью, есть три
региональных вуза: Сургутский государственный
университет, Сургутский государственный
педагогический институт и Нижневартовский
государственный педагогический институт.
Планируется разделить территорию региона на три
учебных округа: Нижневартовский (восточный),
Сургутский (центральный) и Ханты-Мансийский
(западный). Во главе каждого округа будет стоять
университет, замыкающий на себя все учреждения
профобразования, начиная с вузов и заканчивая
училищами.
– Наверное, непрерывное профессиональное
образование должно начинаться со школы и УПК.
– В округе осталось очень мало
старшеклассников, не охваченных
допрофессиональным и начальным
профессиональным образованием. Так, в
Нижневартовске добились стопроцентного охвата
учащихся профобразованием. В этом городе создано
интегрированное образовательное учреждение –
УПК-лицей, в котором занимаются учащиеся 10–11
классов. Кроме того, ребята имеют возможность
получить профессию оператор ПЭВМ
непосредственно на базе школ, а также закончить
автокурсы.
Мы придаем особое значение включению в систему
профобразования вечерних школ. Из школ для
взрослых, какими они были десять – пятнадцать
лет назад, они превратились в школы для
подростков, главным образом трудных.
Соответственно изменились и задачи этих
учреждений, главная из которых на сегодня –
снять со своих питомцев комплекс
неполноценности, дать им полноценное
образование и ремесло. На протяжении нескольких
лет в округе проводился эксперимент по проекту
академика Глайзера “Разработка организационных
форм и методов педагогической реабилитации и
социальной поддержки подростков”. Год назад
эксперимент был закончен, и сейчас программа
внедряется во многих территориях округа. Она
предполагает завершение основного или среднего
общего образования с одновременным получением
массовой профессии. Вечерние школы объединяют
свои усилия с УПК, профучилищами, идут на
создание многопрофильных центров образования.
Приведу лишь одну цифру: в настоящее время на
базе УПК идет обучение учащихся вечерних школ по
43 специальностям. Для сравнения: учащиеся
дневных школ обучаются в УПК по 75 специальностям.
– Благополучный в социальном отношении регион
должен привлекать беженцев из горячих точек
России. Насколько остро проблема беженцев,
точнее, детей беженцев стоит перед образованием
округа?
– За последние годы у нас появилось много
выходцев из Северного Кавказа, прежде всего
чеченцев, приезжающих к родственникам, которые
нигде не регистрируются. Беженцы без статуса
беженца – вот первая проблема: эти семьи трудно
отследить, в итоге их дети растворяются в общей
массе школьников. А по большому счету для них
нужно открывать отдельные классы: эти дети плохо
знают русский язык, их знания не соответствуют
возрасту, плюс к тому они подчас нуждаются в
специальной педагогической помощи. Вторая
проблема – апломб этих людей: они часто
категорически не согласны, чтобы их ребенок
оказался на класс ниже, хотя он совершенно не
знает русского языка. В целом же, прямо скажем, мы
оказались не готовы к такому валу. Сейчас
продумываются система учета детей беженцев и
пути их адаптации в педагогическое пространство
округа.
– В последнее время заметно усилилось
давление на систему образования со стороны
Министерства обороны, озабоченного реставрацией
курса начальной военной подготовки. Как в округе
решается этот вопрос?
– Мы пока не собираемся вводить НВП отдельным
предметом, а интегрируем ее отдельным блоком в
рамки программы ОБЖ. Я считаю, что нам нужно не
учить школьников разбирать автомат, а выпускать
физически и нравственно сильных людей – это
гораздо важнее. Мы стали чемпионами России по
президентским состязаниям, в округе ежегодно
проводятся губернаторские состязания, “школа
безопасности” под эгидой МЧС.
– Помимо военных, школа становится также
объектом пристального внимания со стороны
клерикальных кругов. В частности, в
Нефтеюганском районе мне рассказывали, что
церковь выступает категорически против введения
валеологии…
– С церковью у нас только начали складываться
отношения – до декабря 1999 года Главное
управление образования с ней фактически никаких
контактов не имело. Мы подписываем соглашение с
Тобольской епархией, будем проводить совместные
семинары, конференции по духовному воспитанию. Я
думаю, если церковь будет нам помогать в этом
плане, ничего плохого не случится, а в рамках
совместной деятельности нам будет проще решить
спорные вопросы.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|