Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №83/1999

Архив
Елена ИВАНИЦКАЯ

Правильный и единственный –
уже не синонимы

Но разрушенная семья – все равно трагедия. Особенно для ребенка

“Год прошел, как сон пустой. Царь женился на другой”. Всем памятно, какими тяжкими испытаниями оборачивается для милой и кроткой падчерицы женитьба отца, будь он царь или крестьянин.
И фольклорная, и литературная традиции вплоть до ХХ века разрабатывали только одну драматическую ситуацию взаимоотношений в семье, где родители вступили в новый брак: мачеха и злая мачеха стали синонимами.
Зададимся вопросом: почему же так получилось? Почему злая мачеха выгоняет старикову дочку на погибель в зимний лес? Какую реальность отражают эти сказочные сюжеты?
Те представления о нравственной норме, о нравственно должном, которые отстоялись в христианской традиции, в народном понимании семьи, заключают в себе сомнение в самой мысли о счастливом, гармоничном, внутренне благополучном новом браке. Как официальные правовые нормы прошлых веков, так и глубинная традиция не принимали развода и, в сущности, не одобряли создания новой семьи в случае вдовства. Известно, что по законам Российской империи священник, который, овдовев, желал бы жениться вторично, мог оставаться на службе только в качестве причетника. К мирянам закон был снисходительнее, но все равно расторжение брака было сопряжено с чрезвычайными, зачастую непреодолимыми трудностями, а количество допустимых браков строго ограничивалось.
От нового брака не произойдет ничего хорошего – это глубинная и определенная установка. Историческое предание подтверждало эту мысль трагическими примерами: Василий III, отослав первую жену в монастырь, вступил в брак с Еленой Глинской, и на горе русской земле родился Иван Грозный. Сам царь Иван IV в нарушение всех законов женился семь раз, однако на его слабоумном сыне династия Рюриковичей пресеклась.
Тем более не полагалось – с нравственной точки зрения – заключать новый брак честной вдовице. Конечно, определенная свобода и самостоятельность поведения вдовы отразились в поговорке: “Вдова – мирской человек”, но надо подчеркнуть – речь идет о вдове бездетной. Женщина, оставшаяся вдовой с детьми на руках, имеет ясную и четкую жизненную задачу – вырастить птенцов. Заключение нового брака в эту задачу не только не вписывается, но, по сути дела, ей противоречит: если она, как и положено, все силы отдает детям, до того ли ей, чтобы вновь идти под венец?
На самом деле вдовы с детьми вступали в новый брак, и это вовсе не обязательно приводило к каким-либо драмам для них и для их детей. Пушкинская эпоха, например, оставила нам образы трех знаменитых вдов, счастливых в новой семье: Авдотья Елагина (в первом браке Киреевская), писательница, мать философов Ивана и Петра Киреевских, Прасковья Осипова (в первом браке Вульф), многолетняя корреспондентка Пушкина, и, наконец, сама Наталья Николаевна Пушкина-Ланская.
Но, повторю, речь идет не о действительном поведении конкретных мужчин и женщин в сложившихся обстоятельствах их жизни, а о реальности нравственных представлений.
Заданность порочности злой мачехи из народной сказки ясна уже из того, что она, вдова с дочерью, оказалась вторично замужем. Жестокость по отношению к падчерице была предопределена ее изначальным нравственным изъяном...

Изменение семейного уклада, многовековых чувств и привычек, начавшееся во второй половине ХIХ века, проходило остро-драматически. Лозунги о свободе женщины и необходимости разрушить “буржуазную” (в действительности – традиционную, патриархальную) семью наталкивались на главную трудность – как быть с детьми и как быть детям в разрушенной семье? Горячие пропагандисты окончательной свободы на этот вопрос не отвечали: недаром в программном утопическом романе Чернышевского “Что делать?” детей нет совсем. Так что же делать-то? Волей-неволей получается ответ: не заводить детей, только при этом условии можно экспериментировать в семейной и социальной сфере.

Жизнь, как всегда, оказалась и трагичнее, и сложнее. Сегодня традиционная семья поколеблена в самых глубоких своих основах. Можно ли ее восстановить? Лично я думаю, что нет, но это сложный и спорный вопрос, требующий отдельного обсуждения. Сколько бы мы ни кричали о негативных последствиях, даже катастрофичности сложившейся ситуации, реальность заставляет считаться с собой. Тут возникает одна специфическая социально-культурная трудность. Глубокие перемены в семейном укладе произошли по историческим меркам стремительно – в течение десятилетий, осознание же этих перемен остается пока на публицистическом и статистическом уровне.
Понятия нормы, правила вообще заключают в себе два смысла – условно назовем их реальным и идеальным. С точки зрения житейской реальности нормой, правилом является продуктивная модель поведения, то есть та, которая встречается чаще всего. С точки зрения идеального долженствования подобная норма может оказаться не только не нормой, но ее возмутительным, греховным нарушением.
Что является нормой в наши дни – пожизненное супружество или неоднократная смена брачных партнеров? Устойчивая семья, в которой дети взрослеют с родным папой и родной мамой, или семья неустойчивая, переменная, в которой подрастающие дети встречаются с несколькими новыми “папами” или “мамами”?
Очевидно, что в соответствии с реальными процессами, происходящими в обществе, нормой являются вторые полюса предложенных оппозиций. В соответствии с теми воззрениями на семью, которые складывались веками, это не норма, а разврат, чудовищное поругание истинной нормы.
“И как часты стали эти разводы в наше время! Сколько перед нашими глазами проходит печальных примеров того, что не только недавно повенчавшиеся расходятся, но решаются на это даже долго прожившие в супружестве и имеющие детей!” – горевал почти сто лет назад священник Рождественский в книге “Семья православных христиан”.
Психология и статистика, с одной стороны, и мораль – с другой не только не дружат, но постоянно спорят. Недавно повенчавшиеся (то есть только что вступившие в брак) расходятся исключительно редко, в каких-то казусных случаях – так утверждают психология и статистика. Пики разводов приходятся на браки со стажем 4, 7, 12, 15, 20 лет – очевидно, что разводятся именно супружеские пары с детьми.
Та же статистика показывает, что спор из-за детей – с кем им оставаться? – тоже достаточно редкое, хотя и драматическое явление. С точки зрения демографии современная семья становится по преимуществу материнской. В 99 процентах случаев дети остаются с матерью без малейших претензий на них со стороны отца.
В сущности, мы оказались в ситуации нового матриархата, но парадокс в том, что в жестоком мире детских коллективов наличие матери котируется гораздо ниже, чем наличие отца.
“Лучше всего, если мама (после почти неизбежного развода) выйдет замуж”, – полагает кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник Института им. Сербского, психолог и психиатр Аркадий Голик.
Постоянный, близкий отчим гораздо благоприятнее отражается на психическом развитии ребенка, чем приходящий, “воскресный папа”.
Но вообразим себе такую ситуацию.
Он и она, пережив совершенно невероятную любовь, перед которой меркнет любовь Ромео и Джульетты, родив плод этой любви, прожив несколько лет в счастливом супружестве, лет через семь осознали, что любовь прошла, но возникает новая, оба поняли, что готовы на развод, потому что хотят заключить новый брак по новой любви, оба все по-человечески объяснили уже взрослому – семилетнему! – ребенку, как и почему они расходятся, и никакой драмы в итоге нет.
С точки зрения психологии и психиатрии – это оптимальный вариант для расстающихся супругов и их детей.
С точки зрения глубинных, высокоморальных традиций понимания брака – это ужасно, это гораздо хуже, чем беспощадные взаимные обвинения бывших супругов, чем слезная или даже кровавая трагедия развода.
Мы находимся не только на рубеже тысячелетий, но и на рубеже сложнейшего переосмысления человечности во всем ее житейском и метафизическом многообразии.
Сейчас примирение многовекового идеала супружества с реальной практикой не получается. Но значит ли это, что оно вообще невозможно? Ведь в принципе и прогрессисты, и консерваторы искренне думают о судьбе тех, кто в этой ситуации страдает больше всех, – о детях.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"


Рейтинг@Mail.ru