Оказывается, самостоятельность начинается с умения не торопиться

Обрести его одинаково важно и для ученика, и для учителя. Но как часто нам хочется, чтобы все получилось побыстрее...

Жизнь не вовремя
Замечали, наверное, – когда идешь незнакомой дорогой, тратишь времени гораздо больше. Потому что постоянно оглядываешься по сторонам. Вот и ребенок, для которого все дороги новые, движется медленно. Это не признак его отсталости, это признак глубины его желания как можно более внимательно осмотреться в новых обстоятельствах, чтобы быть абсолютно уверенным в правильности своих действий. Мальчик медленно шнурует ботинки, потому что он только еще учится это делать и для него важно повторять каждый раз процесс во всех подробностях. А мама торопит: “Давай быстрее, опаздываем!” И готова сама завязать ему шнурки. Ботинки или непослушные пуговицы на курточке – это еще что. Настоящий пробный камень терпения взрослых – тридцать три буквы русского алфавита. Только небольшое количество детей, да и то на очень короткий промежуток времени, добровольно согласятся осваивать грамоту лишь через книжки и тетрадки. Это привлекательно, пока необычно. Такое учение быстро становится частью повседневной жизни, и интерес пропадает, а необходимость освоения навыков остается. Начинается непонимание, а следом и отставание. Папа выходит из себя, видя пустые глаза сына, которому он уже в десятый раз объясняет правило. Глаза наполняются слезами. Папа уходит из комнаты, хлопнув дверью.
А долго ли ждать, чтобы он самостоятельно научился тому или этому? Если долго, то придется проявить терпение, которого у нас, взрослых, маловато. А если недолго, то почему мы стремимся сделать все сами, вместо того чтобы понаблюдать со стороны? Вот, например, в школьной раздевалке: первоклассник начал ботинки шнуровать, а не умеет, надулся от напряжения, пыхтит, видно, что хочет сам дело до конца довести. Но тут сразу и бабушка, и учительница к нему кидаются: “Долго тебя еще ждать?!” – и готово, завязали мальчишке шнурки. А он сразу и забыл, что до семи лет дорос, а такому пустяку, как завязывать шнурки, до сих пор не научился. “Потом научусь, раз уж они уже завязаны!” – и на улицу за другими ребятами побежал. Бабушка с учительницей тоже довольны собой – помогли ребенку.
В двадцатых годах нашего столетия Лев Семенович Выготский теоретически объяснил процесс спонтанного формирования понятий у человека. Он видел движение ребенка от зоны актуального к зоне ближайшего развития как путь от наглядной ситуации к абстрагированию. И писал, что зона ближайшего развития характеризует разницу между тем, на что ребенок способен самостоятельно, и тем, на что он становится способен с помощью учителя. Это значит, что в любой момент жизни ребенок что-то уже может делать сам и на эту, отвоеванную им, территорию взрослому лучше не вторгаться, а в чем-то ему еще нужна помощь. Но в том-то и дело, что помощи этой надо знать меру. Альвин Апраушев, который много лет вел исследовательскую работу со слепоглухонемыми детьми, называет это совместно-разделенной дозированной деятельностью. Вот именно дозированной, ведь нам, взрослым, очень трудно бывает вовремя остановиться.
Разумеется, когда мы были маленькими, это самое терпение у нас тоже никто не воспитывал. Правда, в очень старые времена в крестьянских семьях это еще было: до тех пор, пока отец себе в тарелку картошку не возьмет, все сидят по лавкам и терпеливо ждут, никто не смеет за ложку взяться. И так по три раза в день. Чем не воспитание терпения?
Но теперь этого нет.

Труд терпения
Если ребенок не делает чего-то вовремя, не осваивает какой-нибудь навык в положенный срок, редкий взрослый согласится терпеливо ждать. Более того, часто родители, да и многие учителя, как-то забывают, что ребенок совершенно по-другому живет в потоке времени. У него почти еще нет памяти о прошлом и весьма туманные представления о будущем, что уж говорить о каких-то там целях, весьма неясных, про которые все время твердят взрослые. В том виде, в каком оно присуще взрослым, чувство времени возникает годам к девяти. Зато с самого рождения у ребенка есть огромное желание освоить премудрости взрослого мира как можно лучше и желательно самому. Это трудно, получается не сразу, но если поддерживать и не ограничивать жесткими временными рамками, ребенок обязательно всему научится в свой срок. Может быть, взрослым надо запастись терпением и иногда просто подождать?
Но труд настоящего терпения – тяжелый труд, он требует не пассивного ожидания, а неустанного поиска ходов, которые помогали бы ребенку в движении саморазвития. Если отказаться от ежедневных бессмысленных баталий, изматывающих и взрослого, и ребенка, надо что-то придумать взамен. Например, создать вокруг ребенка такую среду, которая без всяких слов побуждала бы к учению.
В педагогической культуре есть (и немало!) системы обучения, при которых и учебная среда, и атмосфера занятий способствуют воспитанию терпения, самостоятельности, а в конечном итоге – человеческого достоинства. Это системы, основанные на педагогике саморазвития. Там обычно отсутствует классно-урочная система, и дети работают по индивидуальным программам. В классной комнате в шкафах и на полках собрано множество книг, дидактических и лабораторных материалов. Причем каждого – по одному экземпляру. Нельзя мешать другим, а потому часто приходится ждать необходимую книгу или коробку с карточками. То есть условия занятий таковы, что без всяких специальных бесед о нравственности и других воспитательных приемов человек становится терпеливым и деликатным, начинает уважать работу других.

Без букваря
…Учебный год уже почти заканчивался, а она все не умела читать. Тянула слова по складам, как ученики графа Толстого: тэ-у – ту, че-а – ча. Ту-ча. Туча собиралась над ее головенкой. Папа ужасно сердился, но мама почему-то уверенно говорила ему: “Давай еще подождем, совсем скоро все произойдет…”
Юльке повезло. Мама отдала девочку в такую школу, где не было ежедневного последовательного продвижения в изучении школьных предметов. Зато учителями было создано особенное учебное пространство, наполненное множеством вещей и приспособлений, с помощью которых ребенок самостоятельно или с незначительной помощью учителя решал свои проблемы с освоением грамоты или счета. Дети не сидели целыми днями за букварем, а читать умели, не писали в прописях палочки, а слова выводили ровно и очень рано начинали сочинять собственные оригинальные тексты. Но главное – предмет занятий они выбирали сами. Для того чтобы было из чего выбирать, учителя очень внимательно наблюдали за детскими интересами и расставляли по полочкам вещицы и книжки, придумывали занятия для учеников, совмещая собственные педагогические устремления с детскими интересами.

“У меня получится!”
Юлька очень хотела научиться читать, но за книгами ей скоро стало скучно: слишком монотонная работа – складывать слоги и читать страницу за страницей. Ей бы что-нибудь необычное, чудесное! И учительница подвела ее к полке, где стоял ящичек со специальными буквами, вырезанными из шершавой бумаги. Они восхитили девочку: все надо делать наоборот – читать с завязанными глазами, ощупывая очертания буквы пальцами, а не следить по строчкам! Несколько дней подряд она только этим и занималась, сосредоточенная и довольная. Когда снова вернулась к напечатанному тексту, дело пошло гораздо быстрее, потому что, кроме зрительного образа буквы, был еще и тот, что запомнили пальчики.
Слоги давно уже были освоены, но целые слова она читала с трудом. И тогда учительница показала ей еще одну “волшебную” коробочку. В ней лежали картонные карточки с тесемочками, прикрепленными к их краям. На них было написано: “стул”, “стол”, “шкаф”, “Катя” и множество других слов. Читать по слогам не требовалось – нужно было как бы “сфотографировать” все слово целиком, ухватив его образ, и совместить табличку со словом и предмет. Сработала учительская интуиция – Юля, обожавшая рисовать, не могла не увлечься этой игрой в образы слов. Так был сделан еще один шаг.
Проходил месяц за месяцем, девочка осваивала грамоту через самые разные педагогические изобретения. Дело двигалось медленно, но и мама, и учительница были уверены: еще чуть-чуть подождать и…
Конечно, все произошло. В апреле, когда первый класс был захвачен идеей написания коротких докладов о животных, Юля тоже попросила включить ее в число выступавших.
– Но ты же читать не умеешь! – сказал сосед по парте.
– Я умею, умею, у меня получится!
Ее первый доклад состоял всего из нескольких предложений, но весь класс замер – на их глазах происходило чудо. Юля научилась читать! С этого дня ее как прорвало – она с удовольствием читала, простенькие детские книжки перестали ее интересовать довольно быстро. За Драгунским последовали Носов и греческие мифы. В десять лет она попросила принести ей “Онегина”. Трудно было поверить, что эта девочка научилась читать позже всех в классе.
Она сделала это сама, когда пришло ее время.
Выходит, Юлина мама была права? В конце концов все произойдет, только надо не объявлять ребенка неспособным, а без устали создавать благоприятную образовательную среду. И решиться на труд терпения.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"