Может быть, мы уже умеем отстаивать свои права без посредников?

В свободный профсоюз идет тот, кто понял – надеяться больше не на кого

Актовый зал на распродажу
– В крайнем случае эти кресла можно продать, эти плафоны и занавески, компьютеры и автомобили. Вообще не беспокойтесь за администрацию: у нее всегда есть что продать! Местные органы власти всегда платежеспособны, даже в дотационных регионах,– оживленно жестикулирует худенькая девушка на сцене огромного актового зала мэрии Архангельска, и я снова оглядываю зал: что происходит? И на такие разговоры местная администрация собственный зал отдала?..
– Я, конечно, утрирую, – продолжает докладчица, – но вот, например, пункт 12 постановления пленума Верховного суда РФ и пленума Высшего Арбитражного суда РФ от 01.07.96 года “О некоторых вопросах, связанных с применением части 1 ГК РФ”: при отсутствии денежных средств в соответствующем бюджете удовлетворение иска производится за счет иного имущества, составляющего соответствующую казну. А еще нужно знать, что муниципальная казна – это весь объем бюджетных средств, а не только тех, что выделены на образование.
...В зале около ста учителей из архангельских школ с ученическими тетрадками на коленях. В основном это женщины среднего возраста в теплых вязаных кофтах или пуховых шалях на плечах. Профсоюзный актив – как говорили раньше. Но в каком страшном сне раньше профсоюзному активу могла присниться распродажа начальственной мебели за долги по зарплате?
Собственно, традиционным профсоюзам это не снится и сейчас. Эту учебу проводили новые профсоюзы, которые называют свободными в отличие от прежних, настолько вросших во властные структуры, что о противостоянии власти уже говорить не приходится. Мелочь, конечно, но, например, в Архангельской области главы администраций входят в президиумы профсоюзов (как почти везде в России), и это уже никому не кажется неприличным. Все забыли даже о том, что это нарушение закона. Или делают вид, что не знают об этом.
Зато каждый уволенный, обиженный, обворованный властью работник знает, испытав на себе, как обычные профсоюзы, получившие в наследство от ВЦСПС огромную собственность в виде санаторно-курортно-гостиничной недвижимости, защищают трудовые права тех, кто всю жизнь платит им членские взносы. И когда очередной пострадавший от начальственного террора, хлопнув дверью в своем профкоме, оказывается в альтернативном профсоюзе, он вдруг понимает, что борется за что-то большее, чем зарплата или режим труда. Что он стал своего рода диссидентом, отстаивающим ни много ни мало права человека.
Права человека на работе.
И это в стране, где труд часто без преувеличения можно назвать рабским. Где большинство людей рады любой работе, в любых условиях при любой зарплате. Где начальник всегда прав и никто не пытается плетью перешибать обух.
Слово свободный российского человека сегодня не то чтобы пугает, но как-то напрягает, ассоциируясь, наверное, с неуютом свободных цен и прочими неприятностями рыночной реальности. Но в том, что новые профсоюзы названы свободными, никакого подвоха нет: в этом всего лишь отражено их отличие от профсоюзов советского типа, исторически зависимых от власти, которые назывались школой коммунизма, собирали взносы и выводили трудящихся на парад. Новые профсоюзы создаются не работодателями и потому в принципе свободны – от дружбы с начальством, от сидения в президиумах, совместных мероприятий, распределения благ. Они – в оппозиции. Лидеры свободных профсоюзов не ждут от мэров и губернаторов квартир лично себе и не помогают раздавать квартиры трудящимся. Наоборот, последняя победа Архангельского областного свободного профсоюза, например, это две отвоеванные у номенклатуры квартиры для рядовых педагогов.
Один из инициаторов создания альтернативного профсоюза, Рауф Габидуллин (в то время он преподавал культурологию и философию в Архангельском государственном университете), объяснил мне, почему для него так важна эта огромная дополнительная нагрузка, которую он добровольно взвалил на себя:
– Просто свободные профсоюзы – это чуть ли не единственно возможный у нас способ создания гражданского общества.
Как иначе противостоять власти? Стать депутатом, журналистом или судьей? На это нужна половина жизни. А для того чтобы создать профсоюз, достаточно устроить собрание из трех человек. И уже можно бороться – ведь профсоюзам по закону даны очень серьезные права.
Есть, конечно, одно существенное но: в том, что приходится бороться не шутя. Причем и за свои трудовые права, и за само это право бороться, и Бог знает за что еще.

Минус ноль пять от зарплаты
– А какова эффективность ваших забастовок? – спросили из зала Евгения Куликова, вице-президента
Конфедерации труда России, который приехал на семинар вместе с юристами Международного центра профсоюзной солидарности из Москвы.
– Половина от наших требований, – ответил он. – Всегда нужно закладывать коэффициент 0,5 от ваших ожиданий. Мало? Но если ничего не делать, не будет и этого. Будет минус 0,5. Вообще платить не будут, да еще и вычтут. Есть правило: хотите получить зарплату за три месяца – требуйте за шесть.
...Минус 0,5 – это когда месяцами людям не платят зарплату, но исправно начисляют налоги с нее, а поступающие средства полностью переводят на налоги. И получается, как сегодня в Архангельске: деньгами, пришедшими в сентябре, гасят не долг по зарплате за январь, а сентябрьские подоходные налоги в бюджет...
А это не просто абсурд – это абсолютно незаконно.
Но это еще не минус! Это ноль. А ведь бывает, оказывается, и так, что от людей, не получавших зарплату с января, бухгалтерия требует наличными погасить налоги с начисленной зарплаты!
И на этом абсурд не заканчивается! Потому что люди верят, что, работая бесплатно, задолжали государству, и покорно ищут, у кого занять.

А голодать все-таки не стоит
Свободным профсоюзам везде трудно, потому что
в России власть любого
ранга, а особенно местного, слишком непугана, слишком уверена в себе, а трудовые права рядовых людей
нарушаются в такой степени, что их защита стала вопросом выживания. И это у
нас начинают понимать даже в таких сферах, где само
слово “профсоюз” под
запретом: уже есть (правда, один-единственный) свободный профсоюз банковских служащих. Там, конечно,
регулярно платят зарплату, совсем другую, чем учителям, но конкретный страх перед сокращениями (а профсоюз – самая первая от них защита) оказался сильнее общего страха перед начальством.
Учительских свободных профсоюзов у нас пока мало: в Архангельской, Оренбургской, Новосибирской областях. Они с трудом создаются и медленно разрастаются: учителей трудно поднять на борьбу, легко запугать, ими нетрудно командовать. Впрочем, любому терпению приходит конец. Как оказалось, из тех, кто приехал на эту учебу, каждый (!) померз хотя бы однажды в пикетах и митингах; а когда попросили поднять руку того, кто готов завтра же, если понадобится, приступить к голодовке в знак протеста, поднялось чуть не два десятка рук! Впрочем, им никто ни в коем случае не хотел предлагать эту меру протеста, наоборот, от ведущих поступило предложение в связи с низкой пропускной способностью столовой отправить энтузиастов голодания для острастки на обед во вторую очередь.
Председатель городского забастовочного комитета учителей Елена Рутковская – единственный человек в зале с опытом голодовки протеста – считает, что сегодня эта крайняя мера отчаяния не имеет смысла:
– Восьми дней голодовки несколько лет назад мне хватило, чтобы удовлетворили требования всего коллектива. Но тогда голодовка еще была сенсацией. А сейчас этим никого не удивишь, на это просто не обращают внимания, поэтому я никому не советую жертвовать своим здоровьем и рисковать жизнью.
...Четыре года назад этот профсоюз создали преподаватели Архангельского государственного университета. Через некоторое время они стали объединяться с учителями школ. Еще в Архангельске есть свободный профсоюз медиков и филиал Хельсинкской правозащитной группы. Так что в случае чего есть с кем посоветоваться. А еще любой свободный профсоюз может позвать на помощь из Москвы юристов Международного центра солидарности.

Петь хором с детьми,а не с начальством
Ольга Викториновна Минина, преподаватель детской школы искусств № 31, наверное, могла бы и дальше жить, не расходуя нервы на конфликты с начальством, пела бы с детьми в своем уникальном хоре, принимала бы по-прежнему делегации иностранных гостей, слушала бы их привычные восторги: “Как это в России при такой нищете выживает культура высочайшего уровня...” Да вот не смогла.
В Архангельске она известна тем, что добилась подписания первого коллективного договора в школе, да еще в музыкальной – ах, как учителя музыки дорожат своей работой, как трудно ее найти и легко потерять! Но колдоговор и есть та основа основ, с помощью которой профсоюз может защищать трудовые права. Потому-то его почти нигде и не заключают. Говорят, снимать ее с должности председателя профкома за такую неумеренную активность лично приезжал местный профсоюзный лидер.
Ольга Викториновна ушла из этого профсоюза в свободный. Не желая мириться с нищетой, которая не дает учителю жить, дышать, читать, думать, подала иск в суд на администрацию за долги по методлитературе – да не за одну себя, а за весь коллектив. Но в день, когда должно было слушаться дело, от всего коллектива в суд поступили заявления с отказами от иска. То ли запугали людей (сумма-то немалая), то ли им деньги уже не
нужны...
– Все равно доведу дело до конца, – говорит Ольга Викториновна, – хоть и для двух человек. А там посмотрим.
С методлитературой, как известно, беда.
По всей России судебные приставы объясняют учителям, что судебные решения по ней невыполнимы: по Гражданскому кодексу очередность списания долга, видите ли, не вторая, как у зарплаты, а пятая, как у компенсационных выплат, не облагаемых налогами. И от этой премудрой фразы учителя, победившие в суде, сразу теряют свои аргументы и едва обретенную уверенность.
– Что же делать? Пятая очередь у них не наступает никогда, и мы годами ничего не получаем на книги! – говорит кто-то из зала, и я вспоминаю историю, о которой мы писали, с книжными долгами в Оренбургской области, где судебный пристав морочила голову учителям разными очередностями добрых полтора года. Но стоило ей увидеть статью в “Первом сентября”, ту часть, где говорилось о ее личной уголовной ответственности за неисполнение решения суда, как оно моментально было исполнено! И пятая очередность не помешала, и традиционное мифическое отсутствие средств.
Но ведь про каждого пристава отдельную статью не напишешь! А эта беда – неисполнение решения суда – и есть то самое главное звено, на котором пробуксовывает сегодня правосудие России. Не судья, а судебный пристав – сегодня главный бастион, который нужно взять, чтобы отвоевать зарплату.

Барин не приедет, надеяться не на кого
Тут, в большом зале, когда все – единомышленники, да еще юрист так уверенно цитирует закон, все кажется ясным и возможным. Но ведь надо не забывать, что все равно все придется делать самому. Да, посоветуют, проконсультируют, помогут составить жалобу, да, за свой счет иногда приедут учить. Но и в пикет, и в суд, и в кабинет директора, и в роо все равно идти самому. “Приедет барин, нас рассудит...” Никто не приедет скорее всего. А если приедет инспектор, корреспондент, адвокат – все равно до конца не рассудит.
В свободные профсоюзы идут люди, которые поняли, что надеяться не на кого.
...Валентина Николаевна Смирнова преподает химию в школе не так давно. Она, пожалуй, самый молодой из участников встречи, а ее Уемская школа из Приморского района – одна из самых боевых единиц областного свободного профсоюза. Однажды, например, учителя ее школы в знак протеста против действий администрации всем коллективом... подали заявления об увольнении. Все до единого. Даже слушать страшно, правда?
А они победили. Никого не уволили. Администрация в суде подписала мировое соглашение с коллективом.
Что вот с ними делать? Да назначить им такого директора, чтобы мало не показалось. И начальник Приморского роо В.Мигунов подписывает приказ о назначении директором в Уемскую школу человека, совершенно неприемлемого для учителей.
Учителя – в суд: “ Г. Мигунов нарушил п. 5 ст.12 Закона “Об образовании”, где сказано, что деятельность образовательных учреждений регулируется уставами этих образовательных учреждений.
А в уставе нашей школы говорится, что руководитель ОУ нанимается учредителем с согласованием кандидатуры с педагогическим коллективом. Большинством голосов на собрании коллектива было выражено несогласие с кандидатурой Докучаева А.В. Просим признать незаконным приказ о назначении и обязать господина Мигунова В.М. при назначении директора школы руководствоваться уставом школы”.
Победят ли они на этот раз? Какую позицию займет суд?
Можно представить, каково независимым учителям этой школы будет жить и работать до декабря, когда назначено слушание дела, и каково детям будет в такой атмосфере.
К сожалению, судебный порядок у нас мучительно долог. Чтобы отравить нам жизнь, властям достаточно росчерка пера. А чтобы отстоять какое-то право, нужны месяцы борьбы. А на нее – не меньше терпения, чем на то, чтобы сносить нищету и обиды.
Но, защищаясь, все-таки можно победить...

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"