Я не виноват, что ты учительница!

У учительских детей особая доля. Тяжесть ее – в весомости материнской заботы, постоянном ощущении сконцентрированного на тебе любящего и обеспокоенного взгляда, в более активном, чем обычно, вмешательстве мамы в жизнь ребенка.

“Что в этом плохого?” – спросите вы. Иногда ничего. Но часто столь серьезное и ответственное отношение мамы к воспитанию и обучению с раннего детства создает для ребенка специфические проблемы.

Мамы-педагоги пристальнее, чем другие родители, следят, укладывается ли развитие ребенка в возрастные нормы: вовремя ли он начал сидеть, ходить, говорить. Но очень немногие дети развиваются точно в соответствии с нормативами. Часть умений может сформироваться несколько раньше, зато другие запаздывают. В этой ситуации повышенное чувство ответственности может принести вред. Тревожная мама начинает, во-первых, усиленно тренировать ребенка, а во-вторых, и это гораздо хуже, нервничать, сомневаться, что с ребенком все в порядке. Усиленные тренировки могут перегружать еще недостаточно созревшие системы организма. А волнение мамы порождает у ребенка чувство тревоги и неуверенности.

Ухаживая за маленьким ребенком, всегда нужно помнить:

• Норма – это не строго определенная точка на шкале развития. Это довольно широкий диапазон возможных вариантов.
• Существуют “семейные” особенности. Стоит прислушаться к рассказам мамы, бабушки, свекрови о том, как развивались их дети. Например, может оказаться, что и ваш муж, и его брат в возрасте до года набирали вес значительно больший, чем предписано нормами, но после года все постепенно стало на свои места.
• Развитие некоторых функций находится в отношениях обратной зависимости с другими. Например, чем раньше ребенок начинает ходить, тем больше вероятность, что развитие его речи будет запаздывать.
• Слишком раннее развитие – такой же серьезный повод для беспокойства, как и задержка. Опасно дополнительно поощрять развитие способностей в той области, где оно и так идет быстрее, чем у большинства детей. Например, дети, начинающие рано, быстро и много говорить, позже могут столкнуться с проблемой заикания. Намного полезнее в подобных случаях уделять внимание тем сферам психики ребенка, которые находятся “в тени”: моторной, волевой, нравственной.

* * *

Когда учительские дети подрастают, мамы начинают готовить их к поступлению в школу. Учат считать, читать, писать, отдают на занятия английским. Здесь некоторые мамы-педагоги слишком торопятся и перегружают детей. В результате ребенок, который в шесть-семь лет научился бы читать и писать как бы между прочим, осваивает это умение в пять, но огромным трудом и большим напряжением.

Стараясь как можно лучше подготовить детей к школе, мамы-учителя забывают, что:

• до шести лет ребенка можно учить только играючи, ни в коем случае не допуская, чтобы занятия ему надоели или переутомили; иначе, еще не поступив в первый класс, он устанет от учебы;
• если обучение какому-то навыку “не идет”, нужно отступиться и подождать, пока созреют соответствующие нервные центры;
• для успешного обучения ребенку необходимы здоровье, багаж жизненного опыта, ловкие руки, умение действовать по правилу, умение ладить со сверстниками и многое другое, что дети приобретают в игре и в свободном общении. Если ребенок в дошкольном возрасте мало играл, ни чтение, ни счет, ни знание английского языка не избавят его от трудностей в школе.

* * *

Мамы-учителя более активно, чем другие родители, вмешиваются в общение своих детей со сверстниками. Они принимают больше участия в организации детских игр, предлагая одно и запрещая другое. Они чаще заговаривают с друзьями и недругами своих детей, задают больше вопросов и дают больше советов. Возможно, это объясняется тем, что общение с чужими детьми для педагогов – занятие обычное.

Компетентность, уверенность и активность в общении с детьми – положительные качества, но, как и любое достоинство, если его слишком много, могут оборачиваться своей противоположностью. Пока ребенок мал (младше семи лет), активность мамы в организации общения может подменять собой и делать ненужной его собственную активность. Зачем самому знакомиться с ребятами, если это сделает мама. Зачем самому придумывать занятия для себя и друзей, если их придумает и организует мама. Зачем, наконец, выяснять отношения с обидчиком, если гораздо лучше это сделает мама. В результате ребенок не приобретает необходимых навыков самостоятельной организации общения.

• Вмешательство взрослого во взаимодействие детей в реальной ситуации должно быть минимально возможным. Ребенка, который не умеет знакомиться, можно познакомить. Детям, которые не находят, чем себя занять, можно предложить дело или игру. Совершенно необходимо немедленно вмешаться, если ситуация становится опасной для жизни и здоровья, например, дети выскочили на дорогу или начали бросаться камнями. Но как только вмешательство взрослого перестает быть необходимым, ему лучше “отойти в сторону” и дать детям возможность дальше действовать самостоятельно.
• Если вы хотите принять более активное участие в общении детей, спросите их разрешения: “Можно мне поиграть с вами, я буду пожарником...”, “Я могу помочь вам, если хотите...”, “Хотите, я дам вам совет...”, “Хотите, я научу вас, как лучше...”. Если ваше участие или предложение помощи не вызовет энтузиазма или будет отвергнуто, не обижайтесь.
• Если ребенок делает что-то недопустимое с вашей точки зрения, например обижает малыша, его, конечно, нужно остановить, но объяснения лучше отложить до того момента, когда вы останетесь без посторонних. Чувство собственного достоинства ребенка надо оберегать. Рассказ о проступке третьим лицам, наказание при посторонних – для нормального, уважающего себя человека, независимо от того, сколько ему лет, очень унизительны.

Чем старше ребенок, тем деликатнее должен быть взрослый, вмешиваясь в его отношения с другими людьми.

***

Часто к “естественным” трудностям жизни учительского ребенка мама добавляет еще одну. Это ответственная миссия быть ее представителем в школе: “Что подумают обо мне, если ты будешь плохо учиться”, “Как меня будут слушаться другие дети, если ты нарушаешь дисциплину” и т. д. От ребенка требуется быть идеальным или уж по крайней мере лучше других детей. Эта ноша тяжела, а главное, несправедлива. Она делает ребенка рабом маминого авторитета. Какое непосильное напряжение ему приходится выносить! В результате ребенок либо превращается в невротика, либо начинает бунтовать: “Я не виноват, что ты учительница”, “Ничего я не должен” и так далее. В данном случае бунт совершенно справедлив. Жертва “ради любви к другому” может и должна быть добровольной. Помогать другому человеку, действовать во имя другого человека можно, если это доставляет тебе радость, не “разрушает” тебя самого. Принуждение к “жертве во имя любви” способно сломать либо любящего, либо любовь.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"