Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №41/1999

Архив
Ольга СЕРОВА

Мечты о дождливом лете

Конечно, способы получения информации могут быть разными, а досуг – у каждого свой, и не только книги – школа жизни. И все-таки: почему наши дети не любят читать?

Если бы я преодолела неприязнь к виртуальному общению, то запустила бы в Интернет сайт под названием “Клуб любительниц чтения, чьи дети не желают читать”. Пока собираю устные истории, веду своего рода статистику и тихо радуюсь, что не одинока.

Десять лет назад я была убеждена, что не сегодня-завтра в одно чудное мгновение наш мальчик возьмет в руки книгу и откроет для себя волшебный, бесконечный мир литературы. Все предпосылки к тому, чтобы ожидания сбылись, были налицо. Читать он выучился рано, умиляя нас детским коверканьем слов. Но... предпочитал слушать, а если я отказывалась дочитать “Незнайку”, откладывал книгу в сторонку. По правде говоря, тогда мне было важнее, чтобы шумные игры чередовались с тихими занятиями – не важно, будь то чтение, рисование или собирание конструктора. Конечно, он мог взять подсунутую мной книжку, полюбоваться картинками, даже пробежать пару страниц, но чтобы увлечься – нет, такого не было. “Мне сейчас жить интереснее”, – говорил наш жизнерадостный мальчик, и мы веселились: какое изящное выражение первозданной наполненности бытия!
Мы выбрали школу, куда принимали детей, уже умеющих читать, и поэтому ни “Родной речи”, ни “Букваря” в нашей жизни не случилось. Предлагались книги интересные и увлекательные. Я думала: теперь не отвертится, он ведь ответственный и прилежный, ему важно быть первым. Но иногда мы просто физически не успевали подготовиться к уроку, и, как в старые добрые времена, книга оказывалась в моих руках. Речи о том, чтобы почитать что-то не по списку, а по желанию, не возникало.
Как назло, то первое лето, именуемое отныне каникулами, выдалось на удивление погожим, что, разумеется, не способствовало тихому общению с братьями Гримм или Пушкиным. Но за три месяца не найти времени для чтения?!
– Почему ты не читаешь? – подступались к нему с вопросом, звучащим совсем в иной тональности, чем “почему не сделал урок?” или “почему не помог бабушке?”.
Он отвечал серьезно, чувствуя мою тревогу и стараясь меня успокоить:
– Понимаешь, в книгах я не могу управлять героями.
Кое-что проясняется. Одна из причин нежелания читать – дурацкое “денди”. Но как без “денди”? Во-первых, это есть у всех, это – одна из составляющих их нынешней жизни. Как велосипед, как “лего”, как яркий пенал в виде игрушки. Во-вторых и в-главных, ребенок – не канарейка: накинул на клетку платок, и птичка замолкла. Птичку жалко, но еще больше жаль детей, которые лишены свободы выбора.
Также никогда не соглашусь с расхожим утверждением, что главный враг подрастающего поколения – телевидение, поскольку учит жестокости, агрессивности и т.п. Почему же ТВ учит, а мы не можем научить? Надо лишь создать альтернативу – возьмем, к примеру, умные, добрые книги...
Итак, что я имею? Ребенка, который сделал выбор не в пользу книг, а в пользу виртуальных игрушек и ТВ-забав. Но я пока держусь, еще надеюсь.
Когда мы заканчивали начальную школу, наша любимая учительница подытожила: “Ну что ж, мы вошли в мир настоящей литературы. Пока несамостоятельно и не очень уверенно. Но начало положено – у нас растут читающие дети”. Теперь, с высоты восьмого класса, хочу сказать вам, милая Галина Юрьевна: мы с вами романтики, выдаем желаемое за действительное, и наши дети так и не стали читающими. По крайней мере мой не стал.
Но я забежала вперед. У нас до восьмого класса уйма времени, и много перемен впереди. На смену маленькому безобидному “денди” пришел компьютер. Компьютер, конечно, вещь. Можно настучать доклад по истории, нарисовать красивую открытку, составить таблицу футбольного чемпионата... Это если мы используем компьютер не по делу. По делу же – игрушки. Тут управлять, конечно, сложнее, но зато и интереснее. И герои куда более высокоорганизованные, чем какой-нибудь ежик Сонник. И всегда – бесконечное разнообразие вариантов.
В седьмом классе изучали “Дэвида Копперфилда”. Печатая список предстоящего чтения, ребенок издал радостный вопль: “Ура! Это я уже по телеку видел. Молодец Виктория Федоровна – разбавила нудятину историей про фокусника!” Увидев увесистый том, испытал жестокое разочарование – как если бы тот, настоящий Копперфилд застрял в Китайской стене. Конечно, я дала себе слово – к книге не прикоснусь. Он тоже дал мне слово, уезжая на дачу, прочитывать каждую неделю по главе. Он старался. Если не успевал за неделю, вечером в пятницу, отыграв в футбол, садился с книгой на веранде. Две-три страницы вприкуску с чипсами шли неплохо. Потом появлялись симптомы физического недомогания. Вдруг заныл живот.
– От чипсов, – проявила я безжалостность. Чтение было продолжено. Я чувствовала, что на террасе растет и надувается, как нарыв, тяжелая волна отвращения. К книгам, учителям, всем Дэвидам Копперфилдам, вместе взятым. Лето пропадало зря, сын погибал.
Мы оба не сдержали своих обещаний. Я помогла ему закончить чтение (добрых три четверти романа), потому что не могла допустить трех вещей: а) чтобы ребенок заболел, б) чтобы по литературе поставили двойку, в) чтобы старина Диккенс остался непрочитанным или сохранился в воспоминании как одно из самых тяжелых впечатлений лета. Книга сыну понравилась.
Восьмой класс сулил мне еще большие испытания. По правде говоря, не было ни малейшего желания перечитывать Державина, Фонвизина и Мольера. Удивительное дело – справился сам. Он читал эти довольно скучные произведения, как, скажем, параграф из учебника биологии: не проживая, не давая труда душе, а усваивая. Все равно – ура! Я ликую!
Он вопреки всякой логике неплохо пишет сочинения. Просто садится и пишет слова, ставит знаки препинания. Иногда промелькнет искреннее чувство, где-то подпустит парочку штампов. Эти сочинения не так глубоки и не так основательны, но на твердую четверку тянут вполне.
Что ж, за школьную программу я спокойна. Но ведь это минимум! Пыталась внушить, что человек нечитающий все равно что неполноценный.
– Ты уже отстал, понимаешь! Ты не прочел и половины того, что должен был прочитать в своем возрасте!
– Кому должен?
– Никому! Себе!
– Я так не чувствую.
Ладно, зайдем с другой стороны:
– Ты перестанешь быть интересен окружающим, вот что!
– Ничего подобного, мои друзья тоже не читают, а вы меня все равно любите!
Это правда. Тогда:
– Представь, тебе понравится умная, начитанная девочка. Да она же говорить с тобой не захочет.
Я понимаю, что говорю ерунду, но вдруг пробьет! Тема девочек сейчас очень актуальна.
– Начитанная девочка? Из этих, из ботаников? Я с такими не общаюсь!
Впрочем, напрасно все время сравниваю: вот я в шестом классе прочитала всего Бальзака, в девятом Достоевский стал моей настольной книгой. Мечтала: он будет читать настоящие книги, тешила себя фантазиями. Оставим это. Пусть бы читал детективы, приключения, любовные романы, в конце концов. Нашла бы под подушкой – только бы порадовалась. Нет, я все понимаю: способы получения информации могут быть разными, способы проведения досуга тоже разными, и отнюдь не только книги – школа жизни, и у моего ребенка другой тип сознания (его слова). Я только не понимаю: почему он не любит читать?


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"


Рейтинг@Mail.ru