Школа между кабинетными иллюзиями и реальными проблемами

С ними не удалось справиться и в новой Федеральной программе развития образования: она лишь повторила все ошибки предыдущей...

В течение нескольких месяцев Министерство образования старательно скрывало от педагогической прессы и общественности новый вариант Федеральной программы развития образования, одобренный в марте коллегией министерства. На все просьбы редакции познакомить читателей газеты с этой программой заместитель министра В.Болотов находил тысячи предлогов, чтобы
не передавать ее в газету.

Теперь, не без труда раздобыв программу, мы смогли убедиться, что у заместителя министра, ответственного за ее подготовку, действительно были основания водить за нос редакцию. Федеральная программа образования вновь – и в который раз – не состоялась. Но, по мнению министерства, она готова к внесению в правительство. В этой связи самое время повнимательнее присмотреться как к этой программе, так и к общей ситуации в школьном образовании.

Программа “Бег на месте”

В новейшей истории нашего образования трудно назвать документ более несчастливой судьбы, чем Федеральная программа развития образования (ФПРО). Раз ступив на ложный путь в разработке программы, образовательное ведомство за шесть последних лет так и не смогло с него свернуть. Не помог даже абсолютный провал двух предыдущих этапов ФПРО – в 1994–1996 и 1996–1998 годах.

В самых разнообразных изданиях за все эти годы по поводу Федеральной программы развития образования появились десятки статей, которые доказывали ее бесплодность, бессмысленность и даже абсурдность. Но образовательное ведомство проигнорировало все эти выступления прессы.

И вот сегодня перед нами новый вариант программы – такой же бессмысленный и бесперспективный, как прежде. Более того, он много хуже прежних вариантов – по крайней мере в области школьного дела. Он нагляднейше подтверждает закон убывающего плодородия в образовательной политике, проявившийся в последние годы.

Новый вариант ФПРО содержит в себе по меньшей мере шесть основных коренных пороков его предшественников 1994 и 1997 годов.

Первый порок. Программа не основана ни на четком, глубоком анализе ситуации в системе образования, ни на возможных прогнозах (сценариях) ее развития. Последних попросту нет. Что же касается освещения ситуации, то в разделе “Состояние и основные проблемы развития системы образования” дается статистический фотосрез системы, без тени анализа тенденций ее развития. Проблемы выделены далеко не самые важные, поверхностно, случайно, и перечисляются в валовом, бессвязном, “винегретном” варианте, без анализа их истоков и путей решения. За всем этим явно просвечивают непонимание базовых процессов в образовании, по крайней мере – в образовании школьном, отсутствие системного видения ситуации, неумение разглядеть корни проблем.

При этом авторы программы не разглядели ни одной позитивной тенденции в школьном образовании, хотя о вузах сказано немало пиетических слов.

Проблемы, возникающие в образовании, связываются в программе только с внешними трудностями. Например, при упоминании об ухудшении здоровья детей нет ни слова о катастрофической перегрузке в школе. О чем буквально криком кричат все общество, вся пресса. Но кто виноват в этой перегрузке, кроме самого образовательного ведомства?

То же и при упоминании в программе об углублении “разночтений федеральной и региональной компонент (так в тексте) стандартов по гуманитарным дисциплинам”. Но кто углубил эти “разночтения”, кроме самого образовательного ведомства? Кто сбросил в существующем базисном учебном плане, по сути, все предметы гуманитарного профиля с федерального на региональный уровень? И после этого министерство заявляет о сохранении единого образовательного пространства. Но можно ли сохранить это пространство, когда его гуманитарная основа рассеяна по регионам? Можно ли с помощью лишь математики и естественных наук сплачивать нацию, страну?

То же с так называемым “нерегулируемым ростом вариативных учебников”, упоминаемым в программе. Но кто стимулирует этот рост? В первую очередь методические лобби при поддержке своего штаба – Федерального экспертного совета министерства. Именно оно за последние годы увеличило федеральный комплект учебников до неимоверных размеров и фактически превратило его в Клондайк, как и лицензирование образовательных учреждений, которое министерство, естественно, не хочет отдавать на места. Это что – тоже внешние трудности?

Так же безадресно фиксирует программа, что “с каждым годом усугубляются проблемы разрыва преемственности средней и высшей школы”. И это – при объединении всех звеньев образования в одном ведомстве. Впрочем, это объединение только способствует явному нагнетанию диктата вузов над школой в самых разных его видах и формах, к чему нам предстоит еще вернуться.

Недавно даже Генеральная прокуратура в своем особом представлении констатировала, что вузы не только произвольно навязывают выпускникам школ требования, не соответствующие школьным программам, но фактически превращаются в социальное сито на пути этих выпускников к дальнейшему образованию. Прием в вузы стал приобретать дискриминационный характер, оттесняющий от высшего образования малообеспеченные слои населения.

В этой связи министерство даже вынуждено было принять экстренные меры по упорядочению приема в вузы. Но все эти меры имеют, однако, весьма частный характер – характер обуздания алчности вузов. Эти меры не затрагивают главного – все возрастающего разрыва между школой и вузом. Ров между ними не только не заполняется, но постоянно углубляется вузами, расширяя пространство для репетиторства. Однако новая Федеральная программа развития образования лишь поверхностно фиксирует эту проблему, как и многие другие, не раскрывая ее истоков и не предпринимая ни единого шага к ее решению.

Второй коренной порок всех вариантов Федеральной программы развития образования, проистекающий из неумения системно оценить ситуацию и выделить в ней капитальные проблемы, – отсутствие в программе даже попытки определить приоритеты как в стабилизации и развитии образования, так соответственно и в образовательной политике. Министерство размазывает свои “программные мероприятия”, как кашу по тарелке, говорит сразу обо всем, не затрудняя себя выделением фундаментальных проблем, не пытаясь сконцентрировать усилия на направлениях прорыва.

Стратегическая слепота, стратегическое голодание становятся уже как бы врожденным недостатком образовательного ведомства, которое постоянно демонстрирует свою неспособность поднять голову над валом текущих задач. Между тем политика, в том числе и образовательная, – это прежде всего осмысленный выбор приоритетов, стратегических целей и концентрация усилий для их достижения. Отсутствие такого выбора означает попросту отсутствие политики.

Третий коренной порок всех вариантов ФПРО, который неразрывно связан с двумя предшествующими, – ее предельно абстрактный характер, демонстрирующий как неумение увидеть суть, специфику, лицо данного этапа развития образования, неспособность разглядеть контуры его будущего, так и неумение (или нежелание) предпринять конкретные шаги для достижения конкретных результатов.

Общие формулировки типа “сохранение и развитие материально-технической базы образовательных учреждений”, “гармоническое развитие личности и ее творческих способностей”, “усиление социальной защиты работников образования”, господствующие в программе, ровным счетом ничего не раскрывают. Это лишь благопожелания. И они, постоянно повторяясь, переписываются в программе под разными рубриками – “программные мероприятия (задания)”, “цели”, “задачи”, “основные направления”, “результаты”.

В итоге мы имеем не программу конкретных действий, обязательных к исполнению, не систему механизмов для достижения реальных целей (коих тоже нет), а набор общих слов и благих намерений, а куда они ведут – известно. (Единственным исключением в этом отношении является достаточно внятный и конкретный раздел программы “Государственные и социальные гарантии обучающимся”.)

К тому же все эти общие слова и намерения расположены в программе также абсолютно бессвязно, винегретно, без тени классификации или иерархизации. Так, например, в ряду общих задач программы важнейшая задача “формирования экономических механизмов обеспечения системы образования финансовыми, материально-техническими и иными ресурсами” следует далеко позади таких задач, как совершенствование ВАКа и “привлечение в систему дополнительных валютных средств”. А в ряду “основных направлений развития образования” сначала, естественно, следуют такие архиважные вещи, как создание Государственной аттестационной службы (ГАС), а затем уже второразрядные “мелочи” типа введения нормативного финансирования или обеспечения самостоятельности образовательных учреждений.

Четвертый капитальный порок всех вариантов ФПРО – перенос центра тяжести “программных мероприятий” на второй ее этап. На 2002–2005 годы сосредоточена львиная доля данных мероприятий – 77,8%. По известной присказке: к этому времени либо Насреддина или хана уже не будет, либо ишак помрет.

Здесь также, мягко говоря, весьма своеобразен выбор первоочередных мер. Так, систему инспектирования образовательных учреждений министерство намерено отработать уже в 1999–2001 годах. Меры же по “профилактике детских и молодежных правонарушений” отнесены, естественно, на 2001–2005 годы.

В целом программа настраивает на неспешность. На разработку, например, “концепции развития образовательного права” она отводит три года. Единственное, что делается в крайне спешном порядке, – это создание “Совета и Секретариата Программы” (последний из пяти штатных единиц) и подведение под них финансовой базы в виде “Фонда внебюджетных средств системы образования с вертикальной структурой отделений в субъектах РФ и местном (муниципальном) уровне” (!). Эта новая разветвленная бюрократическая структура намерена, конечно в “высших интересах”, откачивать и централизовать немалую часть внебюджетных средств образовательных учреждений. Рычаги этой процедуры расписаны в программе с завидной подробностью.

В прессе уже не раз отмечалось, что в принципе исходная установка на разработку долгосрочной программы развития образования в сегодняшней нестабильной ситуации – дело не только нереалистичное и безнадежное, но попросту безответственное. Необходимо было жестко выделить реальный двух-, максимум трехлетний стабилизационный этап и четко акцентировать его приоритеты, систему первоочередных, неотложных мер. Не утомляя общество очередной бюрократической фантастикой “долгосрочных планов”. Но вместо этого мы в очередной раз имеем именно эту бюрократическую фантастику. И не имеем реальной программы конкретных действий на сегодня и завтра.

Пятый коренной порок всех вариантов ФПРО – их финансовая фантастика, расчеты по финансовому обеспечению программы.

Напомним, что первый вариант этой программы при общем федеральном бюджете обоих образовательных ведомств на 1994 год чуть более четырех триллионов (неденоминированных) рублей требовал на реализацию своих мероприятий на тот же год почти 11 триллионов и на 1995 год – 14,5 триллиона рублей. Новый вариант ФПРО идет все тем же путем. “Для развития системы образования в соответствии с Программой, – указывают ее авторы, – ежегодно требуются дополнительные финансовые средства из федерального бюджета (!) в объеме, равном суммам, выделяемым на систему образования в целом (!)”.

Иными словами, программа предполагает ежегодное удвоение бюджета на образование. И притом – за счет федерального бюджета. Это ли не фантастика?

Шестой коренной порок всех вариантов ФПРО – их келейная, аппаратная подготовка, очищенная от участия образовательной общественности. И это, глядишь, поможет еще раз негласно протащить программу через правительство.

В этой связи хотелось бы предупредить еще об одном, весьма специфическом моменте.

В программе в качестве ключевого механизма ее реализации предусмотрен так называемый “План действий Правительства”. Этот план, как записано в программе, “формируется Минобразования России совместно с Комитетом по образованию и науке Государственной Думы”. Таким образом, министерство и названный комитет Госдумы будут “формировать” план действий правительства, а конкретно – вице-премьера по социальным вопросам. И тот же вице-премьер и правительство в целом будут отвечать за реализацию этого плана. Министерство же и упомянутый комитет здесь как бы ни при чем. Иными словами, не правительство объявляет план и министерство его исполняет, а наоборот. Удобная, беспроигрышная позиция.

Школа на задворках образовательного ведомства

Итак, на 68 тысяч школ с 21 млн учащихся планируется израсходовать по программе почти столько же, сколько на 2649 средних специальных учебных заведений (2,052 млн учащихся); чуть больше чем на 4 тыс. ПТУ (1,67 млн учащихся) и в два с половиной раза меньше, чем на 587 вузов (3,3 млн студентов).

Надо ли после этого пояснять, для кого и под кого готовилась так называемая Федеральная программа развития образования, кто господствует сегодня в министерстве и ради кого оно, собственно, существует?

Три года в объединенном Министерстве общего и профессионального образования школа остается падчерицей, болтается на задворках. И все это время в школьном деле мы переходим от застоя к регрессу и обратно – к новому застою. Что это – результат объективных или субъективных причин, личностных или более общих, системных факторов? Ведь трижды за последние три года менялся руководящий состав министерства, но все эти годы оно в школьном деле оставалось нетрудоспособным.

Проще всего было бы увидеть в этом лишь следствие личностных факторов. Они действительно очевидны, но вряд ли что-либо решают. Только один раз – в случае с Г.Ягодиным – личностный фактор преодолел системный. Но это были и другая личность, и другая эпоха. Масштабы, и личности, и эпохи были иные.

Три года назад еще раз попытались объединить образовательные ведомства в одно министерство. Объединили. И с тех пор – три года на холостом вращении. Это уже достойно Книги Гиннесса.

Сущностного объединения образовательных сфер и систем не произошло. Состоялось лишь их аппаратное соединение, и притом за счет абсолютного подчинения школьной системы системе вузовской. Скажем больше: не только подчинения, но и подавления. На эту опасность как на весьма реальную указывали еще два года назад эксперты Организации экономического сотрудничества и развития – ОЭСР – при проведении анализа образовательной политики в России.

Впрочем, размеры опасности превзошли всяческие ожидания. В новом, объединенном министерстве бывший Госкомвуз фактически до нитки ограбил бывшее Министерство образования. Вот лишь кратко некоторые примеры.

Кадровое ограбление. Из восьми заместителей министра в нынешнем министерстве максимум один имеет какое-либо отношение к школьному делу. Удивительно ли, что при сем это дело либо стоит на месте, либо стагнирует. С такой “командой” ни один министр, будь он семи пядей во лбу, ничего в школьном деле не совершит. К тому же и специалисты в этом деле ныне в министерстве наперечет. В объединенном ведомстве остался всего один специалист по экономике школьного образования – самой горящей сегодня проблеме, и нет ни одного специалиста по сельской школе – самой болевой точке нашего школьного образования. А всего в министерстве более 600 штатных единиц.

Финансовое ограбление. Его размахи можно видеть из приведенной выше таблицы нового варианта ФПРО. Но это программа. Текущие дела не лучше. Так, из средств, отпускаемых на научные разработки, только 4% идет на исследования в области образования. Из них на проблемы вузовского образования – 2,5%, на школьные и прочие проблемы – 1,5%. Остальные 96% средств – в полном распоряжении вузов на НИОКР, преимущественно технического, технократического характера, не имеющие никакого отношения к образованию. И это в образовательном ведомстве!

Педагогические же вузы вообще отстранены от финансирования по разделу “Наука”. К слову, в министерстве нет никого, кто специально занимался бы педагогическим образованием, равно как и вообще проблемой учительства. Управление педагогического образования бывшего Министерства образования разгромлено.

Материально-техническое ограбление. На балансе Министерства образования до объединения было два внушительных здания по ул. Кедрова, дом № 8, где располагались Институт развития профессионального образования и множество других организаций министерства. После объединения образовательных ведомств все они были выдворены оттуда, и взамен после евроремонта туда въехали два международных института, созданных для двух бывших председателей Госкомвуза.

Между тем все остальные нищие институты министерства снимают помещения в аренду, самостоятельно добывая арендные деньги и месяцами не выплачивая зарплату своим сотрудникам. Также арендуют помещения и все методические журналы образовательного ведомства, которые вместе с министерскими институтами легко могли бы разместиться только в одном здании по ул. Кедрова. Само же новое министерство, имея чуть более шестисот работников, вольготно располагается в четырех зданиях, где в былые времена размещались три союзных и одно республиканское (российское) образовательные ведомства с общей численностью более 2 тыс. человек.

Все эти примеры можно множить. Но сейчас не об этом речь. Речь о псевдообъединении вузовского и школьного секторов образования и о псевдообъединенном министерстве, где безраздельно господствуют вузовские установки, вузовский дух. Между тем вузовская сфера – это не только иные люди, это иная система управления, иная экономика, иные цели образования, иной уклад образовательной жизни. И все это навязывается школе, насилует ее, давит ее нещадно. Вот где системный фактор.

Личностный же фактор только усугубляет системный.

Трехлетний опыт деятельности трех последних министров образования убедительно показал, что все они, к сожалению, в школьном деле ограничивались лишь внешними, поверхностными, во многом случайными мерами. Но политика внешних действий – это имитация политики. Если же эти действия теряют к тому же принципиальную нить и исполняются по традиционной схеме “чего изволите?”, то это уже профанация политики. В сей незавидной рамке и пребывала наша образовательная политика в течение трех последних лет.

В этой связи, может быть, имеет смысл задуматься над реализацией иной модели объединения – не школы с вузами, а вузов с наукой? По примеру успешно действовавшего в начале 90-х годов российского Государственного комитета по науке и высшей школе. Такое объединение было значительно более органичным. И, кроме того, оно и с объективной, и с субъективной точек зрения ближе вузам, в частности ректорскому корпусу. Школа же тогда сможет самостоятельно и без излишних помех решать свои собственные, свойственные ей задачи, а не задачи, навязываемые сверху этим корпусом.

Такие задачи навязываются школе давно. И новый вариант Федеральной программы развития образования еще раз наглядно подтверждает это. Возьмем, к примеру, ту же двенадцатилетку, переход к которой программа планирует начать уже с 1999 года “в формате полномасштабного эксперимента”. “Мыльный пузырь” двенадцатилетки был стержнем, с позволения сказать, школьной политики на протяжении всего последнего года. Но что, в сущности, за ним стоит? В первую очередь стремление вузов сделать систему образования сугубо вузоцентрической, окончательно подчинить школу своим интересам и откачать из нее нужных абитуриентов. Не случайно, как указывалось в материалах январской коллегии министерства, старшие классы двенадцатилетки должны быть построены как “предуниверсарий” – подготовительная ступень к вузу.

Но эта установка насквозь порочна. Она направлена, по сути, на отход от всеобщности полного среднего образования, провозглашенной Законом РФ “Об образовании”. Более того, она превращает школу в средство социальной селекции под видом подготовки школьников к вузу, ибо в вузы поступают только 20–25% ее выпускников. В истории российского образования перед средней школой никогда не ставилась задача только подготовки к вузу. Школа всегда готовила и к жизни. Новая установка вызвана очевидным диктатом вузов в объединенном министерстве и столь же очевидным непрофессионализмом и непротивлением его руководящего состава.

В целом раздел нового варианта ФПРО, посвященный общему среднему образованию, едва ли не самый убогий из всех. И это седьмой благоприобретенный коренной порок данной программы. Дело, конечно, вовсе не в том, что этот раздел занимает чуть более одной страницы (на ПТУ и ссузы отведено по полторы страницы, на вузы – три с половиной). Дело в том, что он абсолютно пустой и не затрагивает коренных проблем школы.

Нам уже приходилось отмечать, что сегодня в сфере школьного образования стоят две основные капитальные, неотложные задачи.

1. “Внешняя” по отношению к системе образования – введение минимальных социальных стандартов и создание на этой основе нормальной системы финансирования школьного образования, с глубокой расчисткой каналов этого финансирования.

2. Внутрисистемная задача – коренное обновление содержания школьного образования.

Обе эти задачи имеют не только образовательную, но прежде всего важнейшую социальную значимость.

Между тем в новом варианте Федеральной программы развития образования проблема социальных стандартов полностью проигнорирована. Об обновлении же содержания образования в разделе программы, посвященном общему образованию, говорится лишь применительно к “гражданам, сочетающим общее образование с трудовой деятельностью”. И все.

Вот кругозор программы. И это на пороге нового тысячелетия, когда, по словам К.Д.Ушинского, предстоит “генеральный смотр всех наук” с целью определить, какая из них “заслуживает чести сделаться предметом учения для детей”. И это при нынешней замшелости содержания школьного образования, при пределе его экстенсивной растяжки, при его катастрофической перегрузке, подрывающей здоровье детей.

Стоит ли после этого удивляться, что в данном разделе программы нет ничего о пересмотре базисного учебного плана, федерального комплекта учебников, о сельской школе, о поддержке и развитии инновационного движения в школьном образовании, федеральных экспериментальных площадок и так далее.

Увы, приходится-таки удивляться неискоренимому непрофессионализму авторов программы, их абсолютной некомпетентности в школьном деле, как и вопиющему безразличию министерства к школе, непониманию или незнанию ее нужд, ее проблем.

А может быть, пора что-либо делать?

Итак, за три последних года деятельности объединенного Министерства общего и профессионального образования фактически ничего не было реально сделано для решения острых, насущнейших проблем школы. Эти проблемы отошли в министерстве на задний план и, по существу, были подменены одной псевдозадачей – разработкой пресловутых образовательных стандартов на основе подходов ложных, порочных по своей сути, на что многократно указывала как общая, так и педагогическая пресса.

Нежелание или неумение министерства решать насущные проблемы неизбежно приводит к обострению и без того сложной социальной ситуации в образовании. Нагляднейшие примеры доведения этих проблем до точки политического кипения – положение с учебно-воспитательными комплексами, профессиональными лицеями, аттестацией учителей, образовательных учреждений и др.

Внешняя деятельность без сущностных изменений в школьном деле – определяющая черта ведомственной образовательной политики на протяжении трех последних лет (если эту деятельность вообще можно назвать политикой). В текущем учебном году вся эта деятельность, как уже отмечалось, была окрашена еще одним новым фантомом – будущим переходом к двенадцатилетке. Но разговоры о будущем, как известно, лучший способ уклонения от решения острых проблем в настоящем.

Между тем предпринятые в последние месяцы серьезные усилия правительства по стабилизации социальной ситуации в сфере образования, в частности, положения с зарплатой учителей, дают реальную возможность для реального решения реальных проблем школы. Выбор министерства сегодня очевиден: либо решать эти проблемы, либо и далее имитировать деятельность.

Если министерство отважится-таки решать, то можно предложить, во-первых, определенную стратегию (тезисы) для выработки основ школьной политики на ближайшее время и, во-вторых, систему конкретных неотложных мер по реализации задач, давно назревших в школьном образовании.

I. Стратегические тезисы

От эффективной школы – к эффективной системе образования

1. Эффективная экономика школы (От экономического беспредела – к эффективной школьной экономике)

Основания школьной экономики:

• введение минимальных социальных стандартов – как основа реализации прав граждан на образование;

• введение нормативного финансирования и оптимальных моделей финансового обеспечения школы;

• использование целевых налогов на нужды образования и введение налоговых льгот для системы образования, ее инвесторов и благотворителей;

• обеспечение механизмов и гарантий хозяйственно-экономической самостоятельности образовательных учреждений.

2. Эффективная школа

(Эффективность школы как ведущая цель ее развития)

• Обновление содержания образования, его гуманизация и гуманитаризация. Новая функциональная грамотность.

• Построение рамочных образовательных стандартов и нового вариативного базисного учебного плана. Альтернативный законопроект об образовательных стандартах.

• Развитие многообразия образовательных учреждений как нового качества системы образования. Профилирование и интеграция школ – два взаимообогащающихся процесса. Образовательные комплексы – перспективное направление интеграции образовательных программ.

• Массовая школа – хлеб образования, инновационная школа – его дрожжи. От инновационных островков – к инновационному заселению материка массовой школы. Правовая и финансовая поддержка инновационных процессов в школе.

• Государственная программа поддержки сельской школы. Ее приоритетное финансирование и материально-техническое обеспечение. Создание культурно-образовательных и учебно-производственных комплексов на селе. Целевые сельские квоты в вузах.

• Аттестация образовательных учреждений: от формальной и репрессивной процедуры – к стимулированию эффективности и развития школы.

• Уклад школы. Участие общества в ее делах и общественные органы управления школой. Школа как модель гражданского общества.

• Школа и здоровье детей. Нормализация учебной нагрузки, социальная и психологическая поддержка ребенка, укрепление системы физического воспитания.

3. Эффективность труда учителя

(Достоинство учителя – залог эффективной школы)

Пересмотр системы оплаты учительского труда. Внесение изменений в ЕТС. Реальный прожиточный минимум как нижняя граница оплаты труда учителя.

Повышение и законодательное закрепление социального статуса педагога. Учитель как муниципальный служащий.

Система аттестации учителей – механизм стабильности и стимулирования учительского роста.

4. Эффективное образовательное право

(От правовых деклараций – к законодательному обеспечению механизмов развития образования)

Необходимость поправок к Закону РФ “Об образовании”. Неработающие механизмы, недостатки и лакуны закона.

Необходимость текущей корректировки типовых положений и приведение их в соответствие с требованиями жизни.

Образовательный кодекс Российской Федерации.

5. Эффективная образовательная политика

(От спорадических, реактивных, охранительных действий – к системной, опережающей, действенной и ответственной образовательной политике)

• Деформации образовательной политики в последние годы. Ее превращение из общенациональной в ведомственную; угрозы ее партийной приватизации.

• Образовательная политика – это политика в интересах образования, а не образование в интересах политики.

• Нет – бюрократическому реваншу.

• Школьное дело – фундамент образовательной политики.

• Регионы как субъекты образовательной политики. От унитаризма через регионализацию образования – к образовательному федерализму. Общенациональная образовательная политика и единство многонациональной российской школы.

• Муниципализация образования. Школа и местное самоуправление.

• Открытый характер образовательной политики. Образовательная политика как политика диалога. Государственно-общественное управление образованием.

II. Система неотложных мер

Необходимо разработать документы сугубо операционального, нормативно-правового характера, выступающие не в виде концептов, а в виде механизмов решения острейших, фундаментальных проблем школьного образования. Эти документы могут быть подготовлены в два этапа – к августовским педагогическим совещаниям и к декабрю 1999 года.

Основные документы I этапа работы (до 15 августа 1999 г.) С вынесением их на обсуждение августовских педсовещаний.

1. Поправки в Закон РФ “Об образовании”.
2. Поправки в Типовые положения об образовательных учреждениях систем общего среднего, начального профессионального и дополнительного образования детей.
3. Новый вариативный базисный учебный план для общеобразовательной школы.
4. Положение об аттестации учителей.
5. Положение об аттестации образовательных учреждений.
6. Положение о платных дополнительных образовательных услугах в государственных и муниципальных образовательных учреждениях.
7. Проект постановления Правительства РФ “О мерах государственной поддержки сельской школы”.
8. Программа стабилизации и развития общего среднего, начального профессионального и дополнительного образования детей на ближнесрочный период (1999–2000 гг.).

Основные документы II этапа работы (до 15 декабря 1999 г.) С вынесением их на Всероссийское совещание работников общего среднего образования.

1. Проект закона о минимальных социальных стандартах в сфере образования.
2. Проект закона “О нормативном финансировании образовательных учреждений на основе минимальных социальных стандартов”.
3. Проект постановления Правительства РФ “О совершенствовании системы финансирования общеобразовательных учреждений и межбюджетных отношений в сфере общего среднего образования”.
4. Проект постановления Правительства РФ “О развитии финансово-экономической самостоятельности общеобразовательных учреждений, учреждений начального профессионального и дополнительного образования детей и обеспечении условий их хозяйственной деятельности”.
5. Проект закона “О рамочных государственных стандартах основного общего образования”.
6. Проект постановления Правительства РФ “О федеральном комплекте учебников для общеобразовательной школы и о частичной платности учебников”.
7. Проект постановления Правительства РФ о лицензировании образовательных учреждений и образовательных программ общего среднего, начального профессионального и дополнительного образования детей.
8. Проект постановления Правительства РФ “О совершенствовании системы оплаты учительского труда”.
9. Проект постановления Правительства РФ “Об утративших силу нормативно-правовых актах в области общего среднего образования”.

Названные меры неотложного характера, естественно, могут быть уточнены и дополнены в ходе их широкого обсуждения образовательным сообществом. Но главное, что они имеют конкретный характер и могут быть как разработаны, так и реализованы в самый кратчайший период. В отличие от абстрактной и практически нереализуемой Федеральной программы развития образования – в любом, старом или новом ее варианте.

Эту программу фактически нужно разрабатывать заново. И на совершенно иных принципах, в корне устраняющих те врожденные ее пороки, которые были указаны выше. Иначе ее вновь ждет очередной провал. Такова общая судьба бюрократических замков на песке, какое бы название они ни носили – “продовольственная программа”, “жилищная программа”, “Федеральная программа развития образования”.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"