Мы не такие, переживем,
нам всего этого не надо...

Наш базовый национально-политический миф – разумеется, миф об исключительности России в мире, ее полной уникальности, ее особой миссии. Этот комплекс взглядов имеет все черты мифа, только в таком качестве и может быть понят.

Всякий полноценный миф есть сказание о начале начал, о происхождении. Миф об исключительности русских именно туда – в вечность – и адресован, он об отношении России с вечностью.

Это сюжет, который строится вокруг взаимодополняющих фигур: положительный герой таков не сам по себе, а относительно отрицательного героя, необходимого не менее. Положим, Америка сама по себе никаких особо отрицательных эмоций не вызывает, но, включенная в миф о нашем миссионерстве, тут же обретает черты завистливого и коварного злодея, все свои силы и самое жизнь кладущего на то, чтобы создавать препятствия главному герою.

Главная функция мифа – интегративная, объединяющая, цементирующая. В каждом, кто живет внутри этого мифа, он укрепляет чувство принадлежности к некоему целому, которое выше и больше его самого, придает ему смысл и дает защищенность.

Разрушить миф очень трудно (если вообще возможно); он устроен так, что втягивает в себя все чужое, наделяя в своей ткани ролью или врага, или спасителя. Система эта замкнутая и самовоспроизводящаяся.

Таким миф – любой, и наш в частности – был всегда, это его родовые черты. Однако сегодня он приобретает некие новые качества. Во-первых, соединение мифа с массой в современном массовом обществе создает принципиально новую ситуацию его бытования. Во-вторых, соединение его с технической рациональностью, доставшейся в наследство от ХIХ века и в нашем ставшей формой массового образа мысли, придает ему взрывчатую силу.

Мифы о национальной исключительности обычно возникают в начале процесса складывания нации, важны для него, играют мобилизующую роль. Миф об исключительной роли русских в мире устроен иначе – он не наделен способностью мобилизовывать людей. В его центре стоит фигура особого русского человека, которого никогда не было; миф тавтологичен: он просто указывает границы “своего” пространства и оперирует эмоционально нагруженными символами причастности. Простота, духовность, нестяжательство, жертвенность, верность, открытость – все эти приписываемые национальному характеру черты не содержат в себе ни направленности какого-либо движения, ни его механизма, ни даже потребности в таком движении: все идеальное уже есть, двигаться некуда и незачем.

Нет, пожалуй, одно направление движения все-таки сегодня в нашем мифе указано: движение в сторону нашего собственного Запада, созданного нами для сугубо внутреннего пользования. Никакого отношения к реальным странам, расположенным на карте мира западнее России, это не имеет. Это сугубо мифологическая фигура искусителя, который поманил и бросил, за что ему непременно воздастся. А вообще-то бросил – и ладно, и не надо, мы и сами проживем, у нас всего нужного – полное изобилие. Хотя все равно обидно. С 1994 года число тех, кто считает, что западная демократия несовместима с Россией, постоянно растет. Уже три четверти опрошенных по нашим анкетам не доверяют западным предпринимателям; 60 процентов (65 – среди людей с высшим образованием) уверены, что Запад хочет не помочь нам, а нас поработить. Мифологическая по природе своей вера в возможность пересадить мифологический же Запад на нашу почву и устроить здесь нормальную жизнь гаснет, все более уступая образу врага. Соответственно все ниже ценится активная достижительность, все громче звучит нота жертвенности: мы не такие, переживем, нам всего этого не надо...

Впрочем, фигура достижителя в отечественном мифе вообще отсутствует; есть жертва, есть знаменитый Иван-дурак, который всех передурачит, есть случайное везение, а достижителя, целенаправленно и упорно что-то меняющего, добивающегося успеха, – такого персонажа у нас нет вообще.

Любые попытки политиков взять на вооружение некоторые компоненты этого мифа, рационализировать их и на них выстроить некую политическую программу, обреченную на успех, – бессмысленны и безнадежны. Рационально использовать части мифа нельзя; в него можно только войти и жить внутри него, тогда он работает.

Я не знаю другой такой литературы, как наша, в которой столь полно были бы реализованы все мифы со всеми своими персонажами. А при общекультурном развале, сокрушении рамок повседневной жизни, при остром дефиците любых интегрирующих схем роль национального мифа, несомненно, возрастает.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"