Вот это и была бы образовательная политика!

Гражданское информационное общество – главный ориентир сегодняшней школы

Что такое педагогика управления

Конечно, эффективность управления определяется тем, насколько упорядочено школьное хозяйство, хватает ли школ и не разваливаются ли они. Платят ли зарплату учителям и есть ли на партах учебники. Все так, но есть еще одна сторона эффективности управления: то, как устроена система образования и какие у нее ценности, основания, цели, устои, – все это воспитывает школьников не меньше, чем Базисный учебный план или минимальное содержание образования.

Это как в семье уклад. Как все устроено – таким ребенок и вырастает. Конечно, нужны и важны пища, одежда, мебель. Книжки надо хорошие читать. Но главное – какие порядки в доме. Какой климат. Погода какая. Вместе принимают решения или кто-то один. Деньги лежат открыто или где-то их прячут. Родители между собой ругаются или относятся друг к другу с уважением. Если на улице кто-то совершил подлость – это осуждается или к подлости родители и вообще домашние относятся равнодушно? Негодяев в дом пускают или перед ними двери закрываются?

А ведь еще бывает, что и плохим хвалятся: как кого обманули или поссорили. Бывает и такое.

Так же и образовательная политика – не только обеспечивает стабильность школьной системы. Она прежде всего воспитывает учеников. Поэтому главные проблемы, вокруг которых в последнее время спорят деятели образования, не управленческие, а педагогические.

Воспитание ребенка в школе зависит от того, стала школа юридическим лицом или нет, есть ли у нее расчетный и внебюджетный счета.

Воспитание ученика зависит от того, есть ли у школы влиятельный общественный попечительский совет или нет.

На воспитание ученика отрицательно влияет то, что в школе есть оружие, даже его муляж, что учителям не платят зарплату и они вынуждены бастовать.

Голодовка учителя перечеркивает значение всех учебников по граждановедению, потому что видно: никаких гражданских прав нет и “ведать” тут нечего.

Более того. Представьте себе, что вы министр образования и на заседании правительства решается важнейший вопрос... ну, скажем, о вводе войск в Чечню.

Казалось бы, какое ваше дело? Ну не про детей же, не про школу!

Вот здесь и ошибка. Пусть это многим покажется идеализмом или романтикой, но если бы после принятия решения о войне в своей же стране министр образования подал в отставку, это и было бы проявлением образовательной политики. Вы должны были бы встать и сказать:

– Господин премьер-министр, господа министры, мой пост не позволяет мне далее находиться в составе правительства, которое объявило войну в своей собственной стране.

Ну что бы вас за это – расстреляли? Зато в каждой школе, в каждом классе учителя могли бы сказать детям:

– Наша школа против войны.

А если бы министр потребовал от депутатов Госдумы не просто гневного осуждения, а реального осуждения Макашова за разжигание межнациональной розни? Это и была бы образовательная политика.

Если бы во время Рождественских образовательных чтений после заявлений церкви о своем влиянии на образование министр образования интеллигентно заявил, что в России школа светская и, несмотря на все уважение к церкви, это два отдельных института культуры, и подчинение школы православию не будет... это и была бы образовательная политика.

Если бы после публикации письма лидера учительских профсоюзов Яковлева о “демуниципализации” российского образования ему было указано, что попытка разрушения государственности под видом ее усиления не пройдет, это и была бы образовательная политика.

Если бы на итоговой коллегии, во время того как депутат-коммунист Мельников заявлял, что при этой власти и этой Конституции проблемы учителя решить невозможно, его бы резко оборвали и потребовали не превращать трибуну коллегии в митинговый броневичок, – это и была бы образовательная политика.

Образовательная политика выражается в двух вещах: в объявленных ориентирах и реагировании официальных образовательных кругов на внешние события.

Но поскольку ориентиры не объявлены, то официальные образовательные круги либо не реагируют на события вообще, либо реагируют как бог на душу положит. А никакой взвешенной образовательной политики, предсказуемой, воодушевляющей учителя и, самое главное, воспитывающей учеников, в России нет.

В чем же заключаются новые условия жизни общества?

Один из самых известных аналитиков образовательной политики, американец Ф.Кумбс, вошел в историю тем, что предложил считать кризис в образовании вечным, не зависящим ни от экономики страны, ни от ее политического устройства, ни от того, плохое или хорошее у нее правительство.

Образовательный кризис определяется не состоянием образования как такового, а величиной разрыва между “развитием и изменением социальных условий” и изменениями в образовании, между “условиями жизни общества” и образованием. Большинство профессиональных аналитиков в области образования разделяет этот подход.

В чем же заключаются новые условия жизни общества?

Одной из наиболее вероятных версий считается такая: общество стремится стать гражданским и информационным.

Если это так и если система образования стремится стать современной, ей следует стать моделью, проектом гражданского информационного общества.

И вот тогда, если вы принимаете эти ориентиры образовательной политики и становитесь, например, учителем, директором или даже министром образования, то и вам, и всему профессиональному, родительскому и ученическому сообществу будет намного легче. Все будут понимать простую вещь: что бы ни произошло (война в Чечне, выступление экстремистов, внесение законопроекта о стандарте и т.д.), вы будете реагировать соответственно этим ориентирам.

Ну вот, например, как бы вы ответили на вопрос об образовательных стандартах.

Монолог о стандарте министра образования,

для которого ориентиром в образовательной политике является гражданское информационное общество

Я готов принять необходимость государственных образовательных стандартов только в том случае, если они будут играть роль противовеса, уравновешивающего мощное влияние местного сообщества (непрофессионалов в образовании) на содержание образования. Если школьные советы станут настолько влиятельными, что будут определять вопросы финансирования, кадров и содержания образования школы, то только тогда появится проблематика уравновешивающего это влияние государственного балансира.

Я принадлежу к числу тех деятелей, которые считают, что общество состоит из частей, объединенных в единое целое. Эта целостность общества является для таких деятелей базовой ценностью. Поэтому я не могу обсуждать проблему стандартов как предметник-методист, а обсуждаю эту проблему как образовательный политик, который стремится обеспечить целостность общества.

Более того, поскольку я глубоко убежден, что учебный предмет как форма организации знания безнадежно устарел в эпоху информационного общества, то вести спор об образовательном стандарте как о стандарте учебного предмета для меня бессмысленно. Это было актуально в начале шестидесятых, максимум в конце семидесятых годов. Но уже к середине восьмидесятых стало очевидно для многих, что как ни крути маховик учебного предмета, как ни перекраивай его составляющие части, все равно получишь тот же кпд, что и в прежнем варианте. Все эти перекройки учебного предмета перестали носить инновационный характер, они служат исключительно для удовлетворения мелкого зуда тщеславия высококвалифицированных методистов, для которых пространство творчества и фантазии ограничено пространством учебника – лучше своего, чем чужого.

Поэтому мои активные действия против академического варианта законопроекта (и стандарта) вызваны тем, что этот вариант консервирует учебно-предметный подход в самой примитивной и в то же время в самой радикальной форме, детализируя в законе требования методистов.

И в принципе выбор между разными вариантами законопроекта о стандарте напоминает мне выбор между большим злом и злом поменьше.

Между плохими и хорошими стандартами выбираешь хорошие.

...Но сегодня, когда местное сообщество практически никак не влияет на школу, стандарты не могут быть хорошие или плохие. Они попросту неуместны. Необходимо сделать их как можно менее влияющими на содержание образования. И забыть все разговоры об их развивающей функции – это просто бесстыдство и блуд.

Государственные образовательные стандарты – это инструмент образовательной политики, обеспечивающий возможность государственного влияния на муниципальную школу. При сильной местной власти, повторим. Это стандарт, который определяет, какая доля бюджета обязательно должна идти на образование, покрывать расходы на определенные образовательные программы (это единственное штатное понятие, закрепленное в Законе РФ “Об образовании”).

Что же касается претензии на то, что слово “стандарт” имеет совсем другое значение, что не надо цепляться к этому слову, потому что на самом деле правильнее в него закладывать совсем другое значение, известное, например, узкому кругу специалистов, то этот аргумент, к сожалению, недостаточно убедителен.

Мы это видим на примере использования политических терминов. Узкие специалисты утверждают, что слово “фашист” совсем не такое страшное. Что в основе своей это просто безобидное слово, означающее объединение. И даже жест приветствия или символ фашистов – всего лишь пародия на древних германцев или римлян.

Все правильно, но истинный смысл понятия возникает в тонких социальных связях, а не в определениях. В сознании огромного количества людей слово “фашизм”– страшное слово. И никакие лекции специалистов не изменят этого смысла.

И слова “государственный образовательный стандарт” в посттоталитарном обществе, в сознании миллионов учителей и управленцев имеют совершенно определенный смысл, возможно, не совпадающий с тем значением, которое “на самом деле” ему приписывают специалисты. Что поделаешь, так устроено сознание – оно не подчиняется экспертным внушениям.

Введение позиции “государственный образовательный стандарт” было грубейшей ошибкой законодателей, но закон есть закон.

Поэтому сегодня наша задача в том, чтобы минимизировать негативные последствия этой ошибки – законодательного закрепления стандартов. Сделать это можно лишь отказавшись от “методического скарба”. Установки методиста-предметника на цели, качество и управление образованием не могут позволить образованию занять более высокое положение в обществе. Необходимо совершить церемонию отказа от этого дорогого сердцу имущества и перейти в другую ипостась – не мальчика-методиста, но мужа – образовательного политика.

Заключение

В той мере, в какой удастся создать законопроект о стандарте, который бы минимально определял вопросы содержания образования и был не методическим инструментом, а управленческим и финансовым, то есть инструментом образовательной политики, – в той мере этот законопроект будет способствовать развитию образования.

Сделать это возможно только отказавшись от нажитого богатства жесткого централизованного регулирования в пользу усиления влияния органов местного самоуправления, попечительских советов и профессиональных ассоциаций, – чтобы школа стала основой гражданского общества.

...Когда меняются общественные ориентиры, никто не ожидает, что прежние ценности окажутся забытыми и “сброшенными с корабля истории”.

Раньше ориентирами образовательной политики были классовая борьба и индустриальный характер общества. Отсюда и стремление ввести единые государственные образовательные стандарты, чтобы, с одной стороны, иметь технократический инструмент контроля, а с другой – использовать этот инструмент в интересах бюрократии. Бюрократия (не важно – партийная, советская, олигархическая или назначенная президентом) стремится присвоить себе полномочия определять не только как распределять ресурсы страны, но и право определения того, какое образование нужно народу. Лауреат Нобелевской премии австрийский экономист Ф.Хайек назвал такой подход “самонадеянность социализма”. Передача государству полномочий по принятию жизненно важных решений разрушает чувство личной ответственности, основу гражданского общества.

Современный ориентир российской образовательной политики – гражданское информационное общество. Этот ориентир поможет вести образовательную политику, которая сама по себе – педагогика.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"