Вся литература скрыта в одной
детали
Так считает известный петербургский
учитель Евгений Николаевич Ильин
Словесники согласятся, что научить
писать сочинение труднее всего. Особенно сейчас,
когда и учить-то, в общем, не надо. Готовые тексты
в избытке лежат на коммерческих прилавках. Можно
ни единой строчки не прочитать из “Войны и мира”
и слыть знатоком, будто ты сам, а не жена писателя,
восемь раз переписывал роман.
Из 740 выпускников, отвечавших на вопрос
анкеты ученых “Что вам нравится на уроках
литературы?” – ни один (!) не ответил: “Люблю
писать сочинения”. А ведь статьи, отзывы,
критика, да и сами книги – сплошные сочинения. Не
слишком ли мы увлеклись заботами о читающих,
забыв о пишущих? Рынок, который опередил
педагогику еще больше, чем экономику, по-своему
напомнил об этом. Как же теперь учить
сочинительству? Очевидно – в корне менять
методику. Урок – не табельный поединок учителя с
учеником, а творческая лаборатория, писательский
семинар, литературный кружок, где на основе и с
помощью книги обоюдно (!) учатся искусству живого
слова.
Допустим, ученик пишет о Гоголе. Вроде бы
и план составлен, и цитаты подобраны, да и тема
увлекла, но ничего путного не выходит. Правда, сам
Гоголь работал при свече, стоя за конторкой. В
каждый миг своего творчества он почти зримо
видел перед собой... Пушкина! Все, “что примет”
он, – останется; сомнительное, отвергнутое –
уйдет. Как ни старался Гоголь приблизиться к
Пушкину, в действительности он уходил от него,
становясь Гоголем.
Непременно найдешь минутку, чтобы
сказать ребятам об этом.
Не хожу по классу, а работаю с учениками.
Вот этому, допустим, никак не начать:
первые слова особенно трудны. Что ж, начнем
вместе. Тут же напомню строчку Маяковского: “И в
год не выдумать лучших фраз, чем сказанная
сразу”. Затем дружески шепну на ухо: умная мысль
всегда на кончике языка. Скажи – и скажется.
Другой хоть и нашел точные слова, но
маловыразительные. Поищем другие. Они, кстати, в
самом тексте. В глазах Мери (“Герой нашего
времени”) не сверкнули и не блеснули, а “бегали”
слезы. Хорошо бы целым абзацем, а то и страницей
рассказать об этих слезах.
Умение всегда опаздывает. Приобрести
его гораздо труднее, чем знания.
“Солдаты впотьмах проводили Пьера к
своим”, – пишет ученик. И дальше: “Надо дать им!
– подумал Пьер, взявшись за карман. – Нет, не
надо!..” А почему не надо? Может, не за тот
“карман” взялся? Тут ведь не рублем надо
благодарить. Почему бы не написать об этом?
Урок, где учимся писать “своей” рукой,
наполнен всевозможными советами, о которых
ребята, конечно, не знают, но от которых тем не
менее зависит их успех.
В дрожащей руке карандаш не работает:
что посмеешь, то и пожнешь.
Интонация важнее информации, ибо это
стиль, который терять нельзя.
Ахматовское: “Мне голос был...” или некрасовское:
“Шепнула тихо муза мне...” – помнишь? Без этого
шепота и этого голоса умно не напишешь.
Говорю и о том, что А.Грин, например, 44
раза переделывал начало “Бегущей по волнам”. На
уроке, конечно, такой возможности нет. Но один-два
раза переписать неудачное начало все-таки можно.
Бывало не раз и такое. Сажусь рядом с
учеником и своей рукой пишу несколько
предложений, а затем (в том же ключе) предлагаю
продолжить.
“Дуньте на умирающую лампаду, и пусть
она погаснет...” – говорит Базаров. И все? Неужели
сказать больше нечего? Базарову – да, он умирает.
А тебе? Где раздумья, анализ? Где искра текста, на
которую можно подуть, чтобы был огонь? Ну-ка, дай
свою ручку...
“В одной фразе – целая картина, а может,
эпоха? Может, этот слабый мерцающий огонек в
сумраке небольшой деревенской комнатушки – сам
Базаров, явившийся на свет прежде, чем пришло его
время, и ему, как трепетной лампаде, не рассеять
полумрака?”
Учиться у писателя – один из наших
заветных принципов. Не ориентируясь на большое
творчество, не достигнешь и малого. Но что значит
учиться у писателя? Во-первых, прочитать его
книги, а во-вторых...
“Папаша... позволь познакомить тебя с
моим добрым приятелем Базаровым, о котором я тебе
так часто писал”. Так часто... Но в романе ни
одного письма. Напишем? От Аркадия о Базарове
отцу, но так, чтобы оно вписалось в роман.
Творчество – прежде всего состояние
души, когда, вновь скажу строчкой Маяковского,
“руку само подымает перо”. И это “само”
начинается с темы. Вот несколько таких тем.
“Воском последним плачет свеча...”
(“Преступление и наказание”).
Разбитое зеркало Есенина (“Черный
человек”).
Крест и розы Александра Блока.
Быть может, кому-то со временем суждено
написать и свою книгу. Но сперва... сперва
сочинение. Самое трудное – школьное! А мне,
учителю, надеюсь, посчастливится написать
рецензию словами, какие сказал однажды о Пушкине
В.Розанов: “О как все коротко и многодумно!”
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|