Нарушители игры

Картина Валерия Приемыхова представлена на конкурс детских и юношеских фильмов Берлинского кинофестиваля

В эпоху безоглядного эгоизма, который отнимает у человека стремления, делая его беззащитным перед лицом зла, кто-то должен нарушить правила дурной игры. В фильме “Кто, если не мы” зло скучно и некрасиво, как жених-патологоанатом, а добро изобретательно и стойко, как мальчишечья дружба.

Простая метафора начинает фильм Валерия Приемыхова “Кто, если не мы”: стоят в центре улицы на разделительной полосе, меж двух мощных потоков машин, два подростка – колеблющийся от собственного роста акселерат Толясик и обыкновенный, и оттого более устойчивый и изворотливый, Змей (устрашающая кличка, впрочем, – всего лишь школьное прозвище Коли Змеева). Каков будет их первый шаг, как они справятся с миром, который несется вправо перед ними и влево – позади?

В мире безоглядного и прокламируемого эгоизма, опасного уже не только для детей, но и для взрослых, потому что эгоизм делает человека беззащитным перед лицом зла, отнимает стремления и желания, всегда кто-то должен нарушать правила этой дурной игры.

Фильм сделан неловко, что особенно заметно на фоне одинаково лихо сделанных картин нового ширпотреба. Эта неловкость мила и заслуживает уважения, как первые шаги перенесшего глубокий шок спортсмена. В какой-то степени так и есть, если в качестве прошлого вспомнить героя Приемыхова, сыгранного им у Динары Асановой, – воспитателя трудных подростков. Правда, тот, веселый, быстроногий, уверенный в себе и требовательный к своим питомцам, здесь совсем потерян, побежден и не склонен что-либо от кого-либо требовать.

В постсоветском русском кино обкатали и исчерпали русских в Париже, французов в России, Америку, говорящую по-русски, ностальгию дедушек, дядюшек, внучку первой волны эмиграции и сестру – третьей, проституцию, рэкет, мафию, нищету и детскую преступность. Очень скоро оказалось, что все это такая же мизерная доля правды о России, как и советские “Русские вопросы” со своими “Кубанскими казаками”. Свобода не многим оказалась по плечу. За смелостью и густым матом в сопровождении наисовременнейшей музыки проступала, как пел Александр Галич, “пятном немота”.

Даже благородные идеи, наконец-то осуществленные, могут привести к плачевным результатам. Ведь рождение фильма, как всякое другое рождение, – процесс органический, и его нельзя откладывать до лучших времен. Однако и не говоря впрямую о настоящем положении дел, российский кинематограф все же свидетельствовал о многом, в том числе и о том, что Время, которое в стране подгоняли, замедляли или игнорировали, изменилось и изменило если не людей, то их отношение друг к другу и к себе самим. Человеческая жизнь оказалась интереснее, чем производственный конфликт.

Вряд ли специально, но в фильме есть и мафия, и таинственная щедрая незнакомка, и нищие, злые и опасные, и представитель, так сказать, потустороннего мира в виде патологоанатома – жениха одинокой мамы Змея, и детская преступность. Но даже она в фильме, не говоря уже обо всем другом, перекочевавшем здесь на обочину сюжета и еще дальше.

То есть, конечно, мальчики совершают преступление, ограбив в своем маленьком городе самый большой супермаркет. Они, вернее, Змей, как выясняется в дальнейшем, продумывают ограбление до тонкостей. Ловят рыбу, замерзая в холодной речке, чтобы отвлечь сторожевых собак, готовят плот, чтобы незаметно проскользнуть мимо полицейских заграждений, если их преступление будет открыто сразу. Но, шикарно одевшись в самое дорогое и броское, оставляют свои старые шмотки на месте преступления. Легко догадаться, что местный шерлок холмс приносит вещи прямо мамам. Дальше – суд и приговор, и колония для малолетних преступников. Но только для Толясика, потому что Змей мал не только ростом: несколько месяцев разницы в возрасте разводят друзей, казалось, так далеко, что никакая дружба не выдержит.

Но фильм не о тех, слава Богу, кем управляют обстоятельства. Он о тех, чья жизнь – уникальный опыт, которым только и есть смысл делиться. Змей принимается за дело, прикладывая недетские усилия, чтобы сохранить эту дружбу. И, как это бывает, судьба посылает ему неожиданную помощь.

Жил одинокий сыщик, “сел на хвост” местной мафии, а они подкинули ему деньги так, что он не смог отвести от себя обвинения во взяточничестве. Его отстранили от дела, он запил. Был дворником в отделении милиции в маленьком городке, разочарованный в идее, которой служил, сосредоточенный на своем горе, пока не встал на его пути расчетливый, преданный и беззащитный Колька Змей. И оказалось, что важнее всего для экс-сыщика не доказать urbi et orbi, что он честный, и мафию эту раскидать, а просто защитить от одичания и гибели мальчишку. И защитить так, как может защитить отец – понимая, но не балуя.

Этот пусть небезупречный, однако живой и желающий быть живым мир Валерия Приемыхова – а он тройной автор фильма: сценарист, режиссер и исполнитель главной взрослой роли – есть попытка, противопоставить закону лакейско-воровской братвы братство простых сердец, способных к внезапной и прочной жалости, симпатии или дружбе. К отношениям таинственным и протекающим сквозь самые плотные ограждения и запреты, как река, по которой плывет не замечаемый милицейскими кордонами плот с двумя малолетними грабителями.

И по-настоящему оригинален фильм тем, что зло здесь скучно и некрасиво, как жених-патологоанатом, а добро изобретательно и стойко, как мальчишечья дружба.