Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №20/2010
Третья тетрадь
Детный мир

«Понукать, подстегивать, напоминать?»

Учителя обсуждают, можно ли разорвать порочный круг ученической несамостоятельности

Одно дело – говорить с учителями в редакции или на конференции, совсем другое – в их родной школе, на их территории. Дома проще. Но и контроль ниже. Как есть, так и есть. В общем, только я вошла в Центр образования № 1477, учительница передала мне записку, полученную от ученика в новом 10 классе:
«Вы очень хорошая, но нам нужен кто-то, чтобы орал и требовал знаний, хуже вас по моральным принципам. А в будущем мы все оценим правильно».
Такое вот лихое начало. Вернее, такой вот ужасный результат. Ну а что процесс?
Уроки идут. Учителя работают.
И у каждого есть свой ориентир по части целей и ценностей профессии. Их готовность искренне говорить об этом заслуживает огромной благодарности, а содержание разговоров – раздумий…

Сегодня на уроке. Факты

Марина Какора, учитель математики. Дети пришли с урока информатики и принесли мне задачу, которую там решали. Они смотрели, как я буду думать. Решать в уме, решать с умом. И это, конечно, сразу повлияло на мой урок, потому что мы стали общаться. Когда у детей есть интерес, не жалко потратить время.
Людмила Иванова, учитель русского языка и литературы. Мой случай сегодня – ученик 6 класса не выучил стихотворение. Говорит, не был на прошлом уроке и не знал задания. Говорит, ставьте двойку. А я ему – о другом пути: садись и учи на уроке. Через 10 минут он сдал! Все-таки интерес интересом, но и ответственности надо учить.
Ольга Лобачевская, психолог. По-моему, это не про ответственность, а про исполнительность. Тут главное – удержание учительской позиции.
Людмила Иванова. Нет, не так. Я получила результат. А что должен хотеть учитель? У него есть программа. Нельзя ребенку позволить и далее ничего не делать.
Олеся Жданова, психолог. Я часто вижу, что учителю не хватает гибкости по отношению к данности урока. Из-за этого происходит выхолащивание содержания. И так хорошо, когда есть тяга к эксперименту – тогда учитель и в системе, и движется в ней уверенно.
Людмила Иванова. Гибким должен быть кто? Учитель или ребенок? Если мы зададим вопрос, кому это надо, так половина всего в программе никому не нужна. А нам присылают – откуда только не присылают – проверочные и диагностические работы с самыми невероятными заданиями. Не успел сентябрь начаться…
Наталья Васильева, учитель истории. Хотелось бы к этому относиться как к не важному – спокойно, не запугивать детей. Но это нереально. Вот тут сидят двое десятиклассников, давайте спросим их, понравился бы им спокойный учитель, который бы не понукал, не подстегивал, не напоминал про ЕГЭ. Скажите, если бы учитель не отвечал за ваш результат, а просто работал бы по своему усмотрению…
Ирина, ученица. Это, наверное, было бы хуже для нас. Заставлять надо. Не ради оценки, но чтобы мы что-то знали.

После уроков. Эмоции

Елена Сухотина, учитель французского языка. Мотивация идет из семьи. А для учителя важно быть интересным, знающим человеком. Увлеченным. Мы ставим спектакли, с нами работает профессиональный режиссер, и это дает ребятам возможность пережить очень многое. А нам – передать ценности предыдущих поколений. Я в этом вижу миссию учителя.
Ольга Лобачевская. А что при этом с ребенком происходит?
Елена Сухотина. Да если ты профессионал, можешь связать свое занятие с действительностью, соединить с историей, если ты яркий рассказчик – интересно даже самому слабому ребенку. Ребенку интересно то, что лично мне важно.
Наталья Васильева. Согласна, эмоциональное состояние учителя много значит. Но можно ли блестящий рассказ учителя считать современным методом?
Елена Сухотина. Это мой беспроиг­рышный метод, и я переучиваться не собираюсь.
Марина Какора. Трудно, конечно, назвать методом ощущение, с которым идешь на работу: предчувствие радостной встречи с ребятами, с которыми приятно общаться, вкус ожидания, мысль о том, что оно взаимное. Но мне кажется – это и метод, потому что иначе люди не задерживаются в школе.

Без школы. Опыты

Людмила Иванова. Вот девочка в школу не ходит. Приходит папа и просит заниматься с ней индивидуально, пусть в школе, но после уроков, отдельно. Странная тенденция, правда?
Наталья Васильева. Я как раз выпустила ученицу, которая весь год ходила за мной и просила позаниматься дополнительно, но я не понимала зачем: это очень высокомотивированный ребенок, и она знала больше меня, и я была ей не нужна. Она вздыхала: «Вот и Н.Н. мне так говорит». Поступила, пришла благодарить, а мне неудобно: за что? Нам гораздо легче, когда детки средние, ситуация общая. Видимо, что-то не настроено в нас на работу с отдельными. Пробовала работу в группах – детям не понравилось. Говорят: нет, уж лучше вы одна говорите.
Елена Артищева, учитель информатики. К самостоятельности надо подготовить. Зачем кидать в открытое море не умеющего плавать? Хорошо для начала принять образ ленивого учителя, чтобы дети не использовали нашу силу вместо своей. Но контролировать.
Вадим Коренев, учитель информатики. Путь такой, путь другой, третий – никакой разницы: такие манипуляции, другие. А дети видят нас насквозь, и они в отличие от нас объемны, но не знают, куда в своем объеме двигаться. И фактически сегодня дети учатся без учителя. Единственная полезная функция – он может заставить выучить. Но ведь сами по себе знания или моральные образцы не могут быть целью школы, целью учителя.
Елена Артищева. Однако я хочу входить в класс спокойно, чтобы дети знали, что мой предмет надо учить.
Лилия Погодина, учитель духовно-нравственной культуры. Я не могла прийти раньше, у меня было занятие, а сейчас я звала ребят с собой, но они увидели тут свою учительницу, которой «должны», что-то они ей не сдали и убежали. Вот что они ходят с этой виной, кому от этого хорошо? А ведь тут, наверное, собрались для того, чтобы подумать, как бы ребенку стало в школе получше, тогда и общество станет чуть-чуть лучше…

Записала Людмила КОЖУРИНА

Рейтинг@Mail.ru