ФАКТЫ, СОБЫТИЯ, ТЕНДЕНЦИИ
Уроки эпохи образовательных реформ
В свет вышла книга Эдуарда Дмитриевича Днепрова «Образование и политика»
Эту книгу можно назвать новейшей политической историей российского образования. И книга тем интереснее, что она написана первым министром образования демократической России, автором Закона «Об образовании», человеком, прекрасно знающим образовательную политику изнутри.
«Образование и политика» – первый опыт цельного описания образовательных реформ за два десятка лет. От истории создания ВНИК «Школа», от Всесоюзного съезда работников образования, одобрившего подготовленную ВНИКом Концепцию общего среднего образования, до наших времен, до «Приоритетных направлений» Министерства образования и науки, до альтернативного варианта реформ, созданного рабочей группой Госсовета.
Книга во многом состоит из документов: стенограмм, проектов, выдержек из законов. А рядом – газетные статьи того времени, в которых возрождаются споры, столкновения мнений. Все это вместе – если учитывать монтаж – создает ощущение документального кино, но снятого не бесстрастно, а с очень ясной целью: показать, что образовательная политика (кстати, само это словосочетание ввел в оборот тоже Эдуард Дмитриевич Днепров) не может строиться вне парадигмы гуманистических ценностей.
Может быть, поэтому в книге находится место и листовкам с обращением учительства России к солдатам, которые распространялись на улицах Москвы в августе 1991-го:
«Солдаты, дети, недавние наши ученики!
Вот мы и поменялись с вами ролями. Вам приказали учить и воспитывать. Только вместо указок у вас – карабины и автоматы».
Читаешь эти строки и понимаешь, что образование, школа – явления из области прямого действия, прямого человеческого слова; они всегда есть обращение к человеку, попытка поддержать его, помочь ему разобраться в мире, стать самим собой.
Поэтому, может быть, любое начинание в образовании, которое предпринимается исходя из «объективных показателей» или по «государственной необходимости», заведомо обречено на провал: оно не содержит в себе той толики человеческого участия, той страстности замысла, отличающей идеи, за которыми стоят не формальные соображения, а то чувство, то ощущение, о котором писал Сухомлинский: «Ощущение, что так не должно быть!».
В этом смысле существует две категории образовательных реформ последних двадцати лет: те, в которых управленческие,
правовые и экономические механизмы служат делу расширения свободы в образовании, увеличению возможностей развития, и те, в основе которых лежит прагматический интерес власти, пусть и сдобренный гуманистической риторикой.
Книга «Образование и политика» позволяет очень хорошо увидеть, как последовательно первый тип реформ сменялся вторым. Но – что поразительно – по-настоящему успешными все-таки можно признать только преобразования первого типа.
Двенадцатилетка, реструктуризация сельской школы, единый экзамен, нормативно-подушевое финансирование – все эти проекты если кто и называет успешными, так только их разработчики и кураторы. А принятый больше пятнадцати лет назад Закон «Об образовании» (пусть сегодня он отредактирован) дал образованию, школе тот запас прочности, благодаря которому она может существовать во многом вопреки реформам недавнего времени.
…На том экземпляре книги «Образование и политика», что есть у нас в редакции, стоит дарственная надпись: «В память о сотрудничестве. С поклоном…»
Низкий поклон Вам, Эдуард Дмитриевич.