ТЕОРЕМА СОЦИУМА

Видят перемены, говорят о кризисе
Не стоит держаться за прошлое, да еще идеализированное – все равно нам приходится жить в реальном мире и решать новые проблемы

Когда говорят о семье и ее проблемах, чаще всего подсознательно сравнивают ее с неким эталоном. Правда, эталон этот в далеком прошлом. Апология прошлого буквально преследует всех пишущих о семье, начиная с Розанова, идеализировавшего русскую патриархальную семью.
Нынешние публицисты вольно или невольно продолжают сравнивать то, что есть сейчас, с тем, что было. И поскольку отличия разительны, то кажется, что иначе как о кризисе института семьи и говорить нельзя. Конечно, это кризис, но той, старой, патриархальной, традиционной семьи. И сколько он может длиться, сказать трудно. Мы движемся в том же направлении, что и Европа, только с некоторым отставанием. А многим кажется, что мы летим в тартарары.
Очевидно, изменилось отношение к самому институту брака – не у всех, но у значительной группы людей. Очень важную роль сыграло в свое время разделение поведения на брачное, сексуальное и панкреативное. Раньше человек должен был вступить в брак, и только это давало ему право на сексуальную жизнь. Только в браке могли рождаться дети – цепь нельзя было разорвать ни в одном звене. Нельзя было препятствовать рождению детей. Это было закодировано в культуре. И когда в развитых странах Европы начали задумываться о регулировании рождаемости, чтобы уменьшить число детей в семье, просто перешли на поздние браки (лет 25 и старше), таким образом пропуская наиболее плодовитые годы, чтобы обойти культурные запреты.
Потом, когда появилось так называемое мальтузианство, контрацепция и сознательное регулирование состава семьи, рождение детей отделилось от сексуальной потребности. И отпала необходимость, чтобы она осуществлялась только в браке. В конце концов каждый из этих трех видов поведения стал самостоятельным. Раз нет демографической необходимости, потом и экономической – поскольку женщина приобрела самостоятельные источники существования, – семейный образ жизни перестает быть жестко культурно предписанным.
Теперь можно жить в браке и не иметь детей; можно иметь детей и не быть в браке; можно заниматься сексом без брачных обязательств. И все это не падение морали, а объективное изменение в самой жизни.
Остается проблема воспитания детей: семья по-прежнему обеспечивает материально, психологически, интеллектуально их развитие. Впрочем, что значит «по-прежнему»? Считается, что родители в традиционной семье были заняты воспитанием детей; но на самом деле этого не было. Крестьянские дети, когда их было много, в лучшем случае воспитывали друг друга: старшие – младших. Родители думали не о воспитании, а о том, как бы их прокормить. А в дворянских семьях няньки, кормилицы, гувернантки – мать участвовала в воспитании не слишком много.
Воспитывающие родители появились только в буржуазных семьях, в которых женщины были достаточно образованными и могли отдавать часть времени детям. Но тут-то они и почувствовали, что детей в таком случае не может быть много: можно отдавать время и устраивать домашнее воспитание одному-двум-трем, но десяти – невозможно. Так что все эти изменения между собой связаны...
С появлением всеобщего образования социализация происходит далеко не только в семье. Она идет в детском саду, в школе, на улице (где всегда частично и шла). Все это социализирующая среда. Каким-то навыкам, каким-то культурным основаниям по-прежнему учит женщина – по крайней мере пока ребенок мал, но это уже не становится единственным ее занятием.
Короче говоря, ребенок как-то приспосабливается к реальному обществу, в котором живет.
И если семья может оградить его от наркотиков или плохих знакомств – прекрасно, но гарантий тут быть не может. Абсолютизировать же некую идеальную схему и все время себя с ней сравнивать – занятие бесперспективное.
Конечно, вопросы все равно остаются. Если, например, женщина заводит ребенка без мужа, на нее ложится большая нагрузка. Традиционалисты могут быть довольны: она как бы оказывается на своем месте. Но с точки зрения прогрессистов, тут-то она и оказывается в ловушке, и надо помочь ей переложить часть этого бремени на своих родителей или на отца ребенка. Кстати, нередко так и происходит: отцы далеко не всегда отказываются от своих детей.
На Западе достаточно распространено такое явление: муж еще раз женился, жена вышла замуж за другого, и ребенок оказывается внутри этой общей семьи, у него появляются сводные братья и сестры. У нас еще этого стесняются. Бывшие жены протестуют против того, чтобы их дети встречались с детьми из новой семьи. Мне кажется, они просто пока не поняли, что в этом нет ничего плохого.
Не дело демографа морализировать по этому поводу. Хотя можно было бы, вспомнив, например, о семье в “Грозе” Островского, в “Анне Карениной” – в русской литературе традиционная семья всегда критиковалась, – с невозможностью развода, с выбором жениха/невесты родителями и так далее.
Реально у людей, которые умозрительно живут в прошлом или будущем, те же самые проблемы. У них у самих редко бывает идеальная семья, много детей – они только других учат, как надо бы жить. Хотя на самом деле надо научиться жить в той реальности, в которой находится все общество.

Анатолий ВИШНЕВСКИЙ,
доктор экономических наук, академик РАЕН

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"